и лицо темнеть начало, особенно круги вокруг глаз. Или это солнце заходит?

Паренёк не сдавался, продолжая яростно буравить меня глазами. Всплывай! А то вытаскивай тебя, а я и сам уже близок к пределу.

До меня докатился третий удар гонга. Ого! Триста! Стоп коснулось онемение. Нафиг, надо заканчивать эти соревнования.

И в момент, когда я уже тоже собирался на всплытие, Кай, окатив меня волной ненависти, вцепился в верёвку и потянул себя к воздуху.

О как! Ну тогда… Я мысленно отсчитал: один… два… три. И тоже потянул себя кверху…

Как же сладок воздух первого вдоха! О-о-о-о! Этого нельзя передать, это можно только ощутить!

Лёгкая судорога всё же дернула ноги. Блин, почти ведь до самбы досидел! И чего не плюнул? Чего не уступил? Сам же только что думал: я не соревнуюсь. Видимо, это что-то древнее, чисто мужское, заставляющее идти до конца.

— Ну ты выдал, Скат! — восторженно протянул Алеки. — Больше трёх гонгов!

— Я в тебя верил, — подмигнул сверху Хэч.

— Ты как? — тревожно всмотрелась в мои глаза Руйха. — Я уж думала, что мне придётся нырять за тобой.

— Всё нормально, любимая, — улыбнувшись я притянул её к себе, впился в губы.

Восторженных воплей не последовало. Ну и пофиг.

— Ты молодец, Ученик, — хмыкнул стоящий над нами во весь рост дед. — Но больше не заставляй меня волноваться!

— Конечно, Наставник! — я даже по привычке вытянулся, и будь на голове какая-нибудь шапка, наверняка вскинул бы руку к козырьку. Настроение внезапно выкрутили до отметки «отлично».

— Хватайтесь за лодку покрепче. Уати, поднимай якорь, — распорядился дед, — на сегодня закончили.

Я подтянулся к борту и непроизвольно оказался почти лицом к лицу с Каем. Где-то в глубине его глаз плескалась злость. А над ним возвышалась Айха, взирающая на меня с каким-то удивлённо-задумчивым выражением.

Глава 6

Ученические вечера

С вечерним подвозом продовольствия появился шаман. Как говорится по гражданке: без своего фееричного головного убора, перьев, да и ожерелий поуменьшилось. Подумал — небось тяжело таскать весь этот «иконостас» из костей. Правда, при посохе: с ним он, похоже, не расставался.

Официальную причину визита старик заявил, как «рассказать о вашем товарище». Если честно — я к Семису как-то привыкнуть не успел, Кай с друзьями и подавно. Ребята из рыбацкой деревни? А у них как раз дистанция была максимальная — отец и брат Алеки были наёмными гребцами на лодке отца Семиса, отец Хэча тоже из наёмных гребцов, только у местного середняка. Одним словом, ребята — самое дно касты рыбаков. У Хеми отец владел пирогой, но микроскопической, ловил рыбу со старшим сыном. Разве что Телуа была как раз из тех самых середняков: у её отца была большая лодка и он нанимал гребцов, но и сам, и двое его старших сыновей на промысел выходили как миленькие. Кстати, за пару дней до происшествия Семис с Телуа вроде как начали сближаться, но видно не судьба.

Шаман нам поведал, что наш друг жив, хоть и не совсем здоров. Чуть не ушёл «на ту сторону», или, по-другому говоря, — «в страну духов», но сейчас кризис миновал и можно надеяться на выздоровление. Правда, всё равно толстого Ученика придётся списать в безвозвратные — на риф он уже не вернётся: не бывает здесь одноногих ныряльщиков.

Потом шаман пораспрашивал нас об учёбе, не одолевают ли донные демоны, не нападают ли по ночам. Под конец кликнул Айху.

— Дева!

— Да, Говорящий с духами?

— Отец просил тебе передать… хоть это против правил. Но разве я мог отказать своему бывшему ученику? — подмигнул он девушке. — Он собирается в поход.

— В поход? За море? — Айха словно обмерла. — Зачем?

— Ты думаешь, отец войны будет отчитываться перед старым шаманом? — в усмешке старика мне послышались горькие нотки. — Но я думаю, он хочет наказать людей острова Жёлтой птицы за их бесчестную попытку. К тому же подросло много молодых воинов, а на их шеях ещё так мало трофеев!

В последних словах я уже отчетливо слышал иронию. Иронично ухмыльнулся и Кай, который находился тут же.

— Значит, он может не успеть вернуться ко дню, когда я закончу обучение? — Айха загрустила.

— О чём ты? — самодовольно улыбающийся Кай приобнял её за талию. — Когда мы закончим обучение, ты станешь человеком глубин! Какое тебе будет дело до людей других каст?

— Он мой отец.

— Может быть, к тому дню, как он вернется, за тебя будет отвечать уже другой мужчина? — подмигнул ей Кай и даже грудь выпятил.

— Да? И где же он? — Айха демонстративно оглянулась по сторонам.

Я не удержался, хохотнул. Шутка получилась удачная. И тут же нарвался на злой взгляд наследничка.

Ладно-ладно, братан, мысленно ответил я ему взглядом, у меня своя девушка есть, не переживай.

— Хеху.… Хеху!

Я не сразу сообразил, что шаман зовет меня.

— Проводи меня до лодки, — поймав мой взгляд, поманил рукой старик.

Прошлись. Лодка оставалась со стороны лагуны, а народ старался кучковаться ближе к мелководью.

— Наставник на тебя жалуется, — когда небольшой холмик посредине рифа почти скрыл нас от остальных, внимательно посмотрел на меня шаман. — Говорит, что ты…

— Спорю? — усмехнулся я.

— И это тоже, —хмыкнул он. — Хотя я, когда он со мной говорил, больше подумал про недостаточное проявление уважения. Всё-таки, это он Наставник касты, а не… — старик насмешливо взглянул на меня, — впрочем, я за свою долгую жизнь повидал столько юных душ, считающих себя умнее, чем старшие… — он снисходительно усмехнулся, — что этим-то меня не удивить.

— А вдруг эти, как ты говоришь, «юные души» и впрямь, что-то такое нащупали… узнали… придумали… — подходящее определение никак не давалось, — до чего старые… души уже и не допетрят? Не додумаются в смысле.

Новый долгий-долгий оценивающий взгляд.

— Не-е-ет, — задумчиво покачал головой шаман, — это юные, как ты выразился, не допетрят. На то они и юные.

— Почему же? — бросил я с вызовом. — Я же придумал!

Шаман вздохнул.

— А ты уверен, что ты — душа юная?

Он пристально вгляделся мне прямо в глаза.

Ох… Я аж закашлялся от неожиданности.

— Что?… Кхм-кхм… Почему?

— У юных не бывает такого взгляда.

По спине пробежал холодок. Я сглотнул. Поморгал, словно это могло спрятать глаза.

Но шаман тепло улыбнулся.

— Не бойся меня… — пауза, — мальчик.

Чёрт! Это «мальчик» прозвучало прям вопросительно. Я предпочёл не заметить.

— Я не вижу в тебе зла, — не дождавшись моей реакции, продолжил шаман и добавил: — для племени. Занимайся, — он словно подвёл черту нашему разговору, — учись. Становись человеком глубин. Тогда, я думаю, мы ещё раз вернёмся к нашему разговору.

— Старик, — крикнул я ему уже в спину.

Он задержал шаг, обернулся.

— Почему ты мне помогаешь?

Теперь и я пристально смотрел на шамана сквозь прищуренные веки.

— Я вижу метущуюся душу, — вздохнул старик после раздумья, во время которого изучал то ли свои стопы, то ли грунт под ногами, — словно она заблудилась в этом мире и не найдёт себе применения. А разве я — тот, кто должен заботиться о душах моего народа — могу пройти мимо? Тем более, — ещё одна улыбка, натянутая, — мимо такой незаурядной души.

И уплыл, оставив меня в смятении.

Складно говорит, мозгоправ. Только мне почему-то не верится. Слишком уж у меня была долгая жизнь. И всякий раз, когда мне в уши лили вот такое: «Это я из заботы о тебе!», на деле выходило, что просто от меня что-то нужно. Вздохнул, лан, поживу — увижу.

В задумчивости — шаман привёл мои мысли в хаос — вернулся к лягушатнику. Ребята под «чутким руководством» наследничка уже разводили костёр из привезённых дров, собираясь ужинать.

* * *

Вообще-то идея насчёт костра была изначально моя. Вечером самого первого дня, после тренировок, нам вместе с пожитками — циновками, покрывалами, какой-никакой посудой —передали скудный ужин. Наставник одарил нас пустыми наставлениями, тут же забытыми, и свалил с рифа на личном транспортном средстве — утлой, но вполне быстроходной пироге.

Я, помню, тогда огляделся. И… Всё? Девчонки, все как одна переодетые вновь в платья, собирались отправляться спать на свою половинку рифа, разделённого узенькой протокой, пацаны оставались на своей…

А как же посидеть, познакомиться с будущими коллегами по опасному «бизнесу»? Потрындеть за жизнь в свете языков пламени, раздавить какой-нибудь пузырёк… Впрочем, мысль на счёт «раздавить пузырёк» у меня чуть не вызвала приступ смеха: местные после такого предложения точно посмотрят как на помешавшегося и вызовут шамана — дескать, у нас тут один перетренировался.

— Пацаны, может посидим, поболтаем?

На меня покосились с недоумением.

— О чём? — одарил меня тогда хмурым