войны немного стерлась. Очень аккуратно и тщательно выбирать свои жертвы и самое главное отказаться от возможностей увеличить силу за счет смертей. Три сильнейших на данный момент государства тщательно отслеживают такие события, затем прилетает корабль с излучателем и облучает всю территорию. В первые годы после поражения то тут, то там возникали войны и конфликты, но после прилета флота прекращались. Из этого он сделал вывод, что это его соплеменники пытались таким быстрым способом достичь вершин силы, вернуть былое могущество. Причем, на обыкновенные военные действия те не реагировали, какими-то методами определяя вмешиваться или нет.

— Док, — прервала ее воспоминания секретарша, — с вами хочет поговорить Крис Ворман.

Это был его человек, работающий на станции слежения, поэтому он приказал соединить.

— Док, — с экрана на него глядел тридцатилетний мужчина, — только что сканеры зафиксировали космический корабль, летящий к планете.

— Подробности, — приказал он.

— Откуда он взялся, я сказать не могу — сами знаете, что наши сканеры не охватывают всю планету. Летел он по пологой дуге, а зафиксировали только в пятнадцати километрах над поверхностью. Предположительное место приземление район Большого Болота. Сам корабль, скорее всего, яхта и мог отойти от корабля поисковика, каким-то образом залетевшего сюда.

— Кто еще знает об этом?

— Никто, — тут же ответил тот, — я был один и всю информацию стер. Вам только что сбросил все данные по кораблю и возможному месту посадки.

Он отключился и быстро выдал указания на поиски пришельца. Интерес его оставался все тот же — возможность найти хорошее тело для вселения. Спустя полчаса на связь вышел пилот флайера Грасс.

— Док, я обнаружил в болоте металлическую аномалию, по размеру подходящую для корабля, на глубине десяти метров. Как вы понимаете, достать корабль невозможно.

— Высади всех людей у озера, пусть осмотрят всю местность. Сам займись поисками с воздуха, потом возвращайся.

Пока его люди занимались поисками выживших людей, он решил уточнить у пиратов на счет подозрительного искателя, для чего связался с Черным Гархом.

— Приветствую тебя, — поздоровался он с мужчиной, выглядевшим на сорок лет.

— Док, какими судьбами? — широко улыбнулся тот в ответ.

— Хочу узнать у тебя по поводу искателя, что попал к нам в систему?

— А что тебя интересует? — подозрительно спросил он. — Ты же знаешь, космос — это моя епархия.

Док сразу понял, что тот разжился чем-то очень дорогим. Еще он понял, что о космическом корабле тот не знает, иначе начал бы торговаться, поэтому он задал совсем другой вопрос, чем хотел ранее.

— Слишком подозрительно очутился здесь этот искатель. Ты не находишь?

— Ах, ты об этом, — его собеседник не сумел сдержать облегченный выдох. — Нет, здесь все хорошо. Мы его преследовали, но далеко за фронтиром потеряли, а он и сам заблудился и случайно вышел. По поводу здешних координат тоже можешь не переживать — с искина его корабля все будет стерто.

Ему оставалось только ждать положительных вестей от своих людей. Пришли они только на третий день — в ближайшей к болоту деревне появился странный незнакомец шестнадцати-восемнадцати лет. Но самое важное было то, что он совсем не понимал местную речь, а с учетом того, что разговаривали здесь на общем языке Содружества, вероятность, что он с затонувшего корабля очень велика. Он сразу приказал Грассу готовиться к старту. К деревне они подлетели утром и сразу направились к дому местной лекарки. У дома он увидел парня, который и должен был прилететь на корабле. Что-то ему показалось странным в его взгляде, но сразу он не мог понять что именно.

— Это ты прилетел на космическом корабле, что затонул в болоте? — на всякий случай он решил проверить его знание языка.

Но тот стоял и непонимающе смотрел на него. Затем он повторил эту фразу на других языках, даже сполотов, но у пришельца по-прежнему оставался наивный взгляд. И тут он понял, что ему показалось странным — у взрослого парня был детский взгляд. Док улыбнулся, ободряюще погладил его по плечу и предложил идти с ним. Заметил, как тот немного поколебался, но направился следом. Ему это очень понравилось, поскольку он видел, что пришелец полностью здоров и подходит для его цели. А в этом случае лучше, чтобы никакого насилия не было.

По прилету, он первым делом уложил парня в капсулу и запустил полный тест. Результаты его шокировали. Самое первое — его организм был идеален, создавалось впечатление, что он только родился. Во время жизни происходит накопление шлаков, бывают растяжения, ушибы, переломы, микротрещины мышц и связок, но у этого пациента ничего подобного не наблюдалось. Такое можно объяснить лишь феноменальной регенерацией, устраняющей даже малейшие нарушения. А вот мышечная реакция и скорость прохождения импульсов оказались довольно низкие, чего быть не должно. С такими данными его не взяли бы в экипаж космического корабля. «Или у них там все по-другому?», — подумал он. После пяти минут раздумий, он пришел к выводу, что прав, поскольку стандарт члена экипажа во всех расах колебался в небольших пределах. С интеллектом тоже присутствовала большая странность — он колебался от ста пятидесяти единиц до двухсот. Но даже, если у него нижняя граница, то язык выучит довольно быстро — не более двух дней. Хорошо, что у него сохранился мнемообруч еще с тех времен.

Фронтир империи Аратан, система Кандо, планета Кандо, поместье Дока.

Когда мне предложили надеть на голову непонятную штуковину, я поначалу немного испугался, но после ободрения согласился это сделать. Я так и не понял, спал я или нет, но у меня перед глазами мелькали какие-то картинки, а в ушах стоял какой-то шепот. Проснулся с тяжелой головой, как будто кто-то у меня там ковырялся. Зато начал понимать местный язык, не все слова, а через одно-два, но сам смысл был понятен. Тогда же я сообразил, что с помощью этой штуковины, названия которой я пока не знаю, я изучаю местную речь. А еще через день, я уже понимал все и учился говорить. Когда у меня стало более-менее получаться, то со мной захотел поговорить дядька, которого я принял за друга отца.

— Расскажи мне, откуда ты и как очутился здесь?

— Я не знаю, — ответил я, — помню себя маленьким, а потом уже большим.