вас ровно три минуты, чтобы рассказать мне о местоположении Сааджа. В противном случае — младшой выблюет свою кровеносную систему через рот и нос.

— Прошу… Не надо этого делать! К чему насилие? — промямлил Вячеслав.

— К тому, что… — я снял шлем и положил его на стол: — …я обожаю играть со своими оппонентами! Это весело, потому что именно я создатель этих игр. А вы лишь жалкая кучка плагиаторов, которая не понимает сути...

— ВЛАДИМИР ДЕМИДОВ?! — ужаснулась Графиня Ройтберг и прикрыла рукой рот: — Что вы… Зачем всё это?! Вы же добрый и отзывчивый мальчик!

— Добрый и отзывчивый мальчик умер в вашем торговом центре несколько часов назад вместе со своим братом и сестрой. Так уж вышло… что Саранча просто обожает людскую плоть. Что же никчёмные студентики смогут сделать против армии жуков? Скажите мне, многоуважаемая… Может быть, есть мысли на этот счёт?

— Мне очень жаль! Я ничего не знала о плане Вячеслава… — испуганно всхлипнула женщина.

— Мама!!! — возмутился старшой.

— Кхэ-э-э… — Будислав резко выгнулся, а затем начал откашливать кровь.

— Сынок!!! — закричала женщина и ринулась к столу, однако я тут же пригрозил ей арматурой.

— Ещё один шаг, Госпожа Ройтберг, и ваша голова превратится в кровавую кляксу на ковре. Поверьте… Я не шучу. Вы теряете драгоценное время! Скажите, где мне найти Сааджа и я мигом исправлю положение. А если вы считаете, что мне нравится сидеть в компании лживых мразей — вы глубоко заблуждаетесь. Поэтому, давайте не будет трепать друг другу нервы и испытывать судьбу? Моё терпение не бесконечное.

— Ты не понимаешь… — прошептал Вячеслав: — Саадж, это… Я даже не могу точно ответить…

— «Ты»? Кто разрешил тебя обращаться ко мне на «ты», ничтожество? — прорычал я, и поднявшись со стула, придвинул умирающего младшего Ройтберга к себе: — У вас меньше минуты. Компромисса не будет. Вы говорите — я спасаю. Вы молчите — он умирает.

— Саадж… Он — не человек! Я просто хочу предостеречь вас!

— Предостеречь того, кто ворвался в дом и покалечил твоих родственников? Отменная логика, Славик. Только вот, я понял одну вещь… Одну очень простую, но в тоже время грустную вещь. — выхватив револьвер, я прострелил Графине плечо, от чего та мгновенно врезалась спиной в стенку, а затем медленно сползла вниз: — Посмотри на себя! Посмотри на своих братьев и мать… Да вам же плевать друг на друга! Вы — самая мерзкая семейка из всех, что я встречал. Вы же терпеть друг друга не можете. Я хотел проверить… Просто проверить, насколько ты, лживая падаль, далеко зайдёшь, чтобы спасти свою задницу.

— А-а-а-а-а-а-а-а!!! — со спины на меня попытался напасть Войцех, который уже очухался после поцелуя с батареей. Уклонившись от клинка, я ударил среднего брата под дых, а затем выхватил рапиру и отрубил ему левую руку.

Неистово заверещав, горе-фехтовальщик обрушился на пол.

— Подстрелить старую немощную женщину… — всхлипывала Графиня, держась за плечо: — Отрубить невинному человеку руку! Да что ты за монстр такой?!

— Заткнись. Для меня вы не люди. А лишь жалкая пародия. Вы — паразиты, которые на протяжении полутора веков высасывали из Империи ресурсы. Вы предавали близких. Не раз подставляли преданных друзей Императора. Обманывали… Обманывали и ещё раз обманывали. Алчность на генетическом уровне передавалась из поколения в поколение. К каждому новому Ройтбергу! И к чему привели ваши ценности? Теперь посмотрим, как вы будете тратить всё накопленное на том свете. — взведя курок, я наставил револьвер на Будислава: — Ему всё равно осталось несколько секунд…

Вячеслав молчал. Графиня отвернулась. Войцех постанывал с отрубленной рукой, где-то под столом. Вот тебе и семья! Всегда говорил, что кровное родство — вообще ничего не значит. Зачастую в нашей жизни самыми близкими становятся совершенно чужие люди… Это печально, но факт.

— Я вас услышал. — усмехнулся я и положил палец на спусковой крючок.

— Нет!!! НЕТ-НЕТ-НЕТ!!! — закричал Вячеслав и попытался остановить меня, но револьвер лишь звонко щёлкнул, а старшой получил смачный удар в нос.

Естественно — в барабане не было патрона.

— Согласен. Смерть от пули он не заслужил. Пускай корёжится в агонии от яда. Поверьте — это намного хуже выстрела в голову! Но раз вы друг для друга ничего не значите, будем бить по более актуальным целям. — ответил я, и вновь сел на стул, положив ноги на столешницу: — Обратите внимания на сторожевую башню вашего замечательного особняка! Видите? Вон та! С огромным прожектором. Там ещё парочка трупов с крупнокалиберными пулемётами передают вам привет.

Все присутствующие тут же повернулись к окну. Спустя мгновение раздался характерный свист, и башня с грохотом покрылась огненными волдырями. Вячеслава накрыло осколками выбитого стекла, а по моим волосам прошёлся горячий ветер.

— Самонаводящаяся ракета «Подснежник». Стоит только дать координаты, и сто пятьдесят килограмм добротной взрывчатки настигнут цель. — самодовольно заявил я: — Мой отец производит такие на Мотовилихинском заводе. Так что достать их не было проблемой.

— Да что ты хочешь, ирод?! — раздраженно прорычала Графиня.

— Хочу узнать местоположение Сааджа. И да… Сейчас «Подснежники» направлены на дома, где, как вы думаете — спрятаны ваши близкие. — я вытащил из кармана свернутые листы и положил на окровавленный живот младшего: — Славик! Будь другом. Ознакомься с текстом.

Вячеслав вытряхнул стекло из волос, и взял первый листок. Пробежавшись взглядом по тексту, Ройтберг сильно изменился в лице, а затем посмотрел на свою мать:

— Адреса… Адреса всех наших семей! Господи…

— Именно. — кивнув, ответил я: — Госпожа Ройтберг, я слышал у вас очень талантливая внучка. Зовут её так красиво… Кажется, Богемия?

— Ты не посмеешь, урод… — прорычала женщина: — Император не позволит! Он с тебя три шкуры спустит! Да ты хоть понимаешь, чёртов молокосос, в чей дом влез?! А?! Сука, я тебя лично порву на лоску…

Прогремел очередной выстрел, и Графиня схватилась за простреленную ногу.

— Чем старше и богаче человек — тем в нём больше дерьма. Просто мудрец его не показывает. — сдув дымок, произнёс я и положил револьвер на стол: — Если через тридцать секунд я не позвоню своему телохранителю — Гвардия начнёт бомбардировку. А я всё больше и больше склоняюсь к тому, чтобы выбросить свой мобильник из окна.

— У него две базы… —