Но Самсонов в свойственной ему бесцеремонной манере, сам того не желая, вызвал у Кривцова настороженность по отношению к новому подчиненному. Как и всякий другой толковый начальник, Кривцов не хотел бы видеть в своем подразделении «блатных» – тех, кто пришел либо «по звонку», либо – как этот самый Михайлов – по личному распоряжению командования. Причем мнения начальника второго отделения никто не спросил – Самсонов просто сунул ему рапорт:

– Подпиши!

А на рапорте уже стояла резолюция самого Владимира Семеновича: «В приказ». Значит, мнение Кривцова не только ничего не решало – его никто и спрашивать не собирался. Выступить против… Так Кривцов не дурак! И потом, что это за странное указание: «Ты его лишний раз не дергай…»? Полковник пристроил своего любимчика? Ну-ну…

Кроме того, на освободившееся место «важняка» у начальника отделения имелась и своя кандидатура. Опытный, проверенный, надежный товарищ. Ему как раз и звание подходило… Кривцов, разумеется, ничего ему не обещал. Но это назначение было бы вполне естественным, и человек на него рассчитывал. А сейчас выходило так, что майор этого хорошего парня просто кинул.

Кривцов еще не определился, что ему делать с новичком, как жизнь дала удобный повод если уж и не избавиться от «блатного», то хотя бы проверить его на прочность. Дело обещало быть сложным. Плюс – контроль мэрии и областного УВД. Значит, любимчик Владимира Семеновича попадает под удар. А он сам, Кривцов, как бы и ни при чем совсем. Он же не виноват в том, что у очередного фаворита недостаточно мозгов и опыта? Он же его всерьез воспринял! А тут оказалось…

Ну, а если вдруг Михайлову повезет и он это дело распутает – опять же, плюс Кривцову. Правильно расставил личный состав вверенного ему подразделения, с учетом индивидуальных особенностей каждого подчиненного.

– …Кроме того, – невзначай подталкивал Самсонова к нужному решению Кривцов, – дело берет прокуратура области, Лунев. А у него с Михайловым нормальные рабочие отношения. Вроде как приятели…

– Лунев, говоришь?.. – все еще колебался Самсонов. – Хороший парень. Хваткий. И чего он в своей прокуратуре делает?

Кривцов промолчал – Владимир Семенович, собственно, и не ждал ответа на этот вопрос. Просто размышлял вслух.

– Хорошо! – принял решение полковник. – Михайлов так Михайлов! Кстати, а где он сам?

– Я с места происшествия в управление поехал, – ответил Кривцов. – А Михайлов… Сказал, что ему что-то проверить надо. Пока не вернулся и не отзвонился.

– Ну, ладно… – небрежно отмахнулся Самсонов. – Завтра объявишь. И это… По сторонам не дергай. Пусть пока только этим делом занимается… А дальше – посмотрим.

А сам Игорь, еще не зная, что дело по обнаруженному трупу уже поручено ему, занимался проверкой одного из возникших у него предположений…

Когда они с коллегой Луневым обходили по кругу кусты, за которыми был сожжен автомобиль, оперативник обратил внимание на одну интересную, на его взгляд, особенность. Поблизости не оказалось следов транспортного средства – машины, трактора, велосипеда или, на худой конец, хотя бы самоката – при помощи которого убийца мог бы покинуть место преступления.

Нет, следы-то были! И даже больше, чем надо – место явно пользовалось популярностью у любителей воскресных шашлыков и поклонников скоротечного секса на колесах. Но все эти следы были старыми, как минимум двух-трехдневной давности. Отпечатки протектора внутри уже были изрядно запылены и деформированы, растеклись, теряя четкие очертания под воздействием атмосферной влаги. Значит…

Игорь огляделся по сторонам. Дорога, ведущая в город, находилась далеко в стороне. Ну, как далеко… Метров триста, не меньше. Рядом – цыганский поселок, жители которого относились к понятию «чужая собственность» традиционно пренебрежительно. У самой дороги постоянно болтаются представители младой поросли местных наркобаронов, которые с этим понятием вообще не знакомы. Плюс периодически подъезжают покупатели наркотической отравы. Для многих из них кражи – единственная возможность раздобыть денег на дозу. И, зная это, убийца не рискнул бы оставить автомобиль, предназначенный для эвакуации с места преступления, у дороги. Оставить машину без присмотра здесь – это все равно, что просто подарить кому-то магнитолу, колеса, стекла… А то и самого «железного коня». Как среди цыган, так и среди их постоянных клиентов хватает «народных умельцев», способных открыть любую машину не за несколько секунд – одним движением. Кейдж отдыхает…

Конечно, в машине мог оставаться соучастник убийства. Водитель, и он же – сторож. Даже необязательно прямой участник – человека могли использовать и втемную, хотя такое маловероятно. Но и в этом случае возникает небольшая проблема: ожидание. Пять-десять-пятнадцать, а то и больше минут. В том месте, где полицейские патрули раскатывают чуть ли не один за одним. Места сбыта наркотиков всегда привлекают внимание правоохранителей: любой наркоман – потенциальный вор или грабитель. И частенько они рассчитываются с поставщиками только что добытым неправедным путем шмотьем. То есть патрульный экипаж мог проехать раз, второй… А на третий бы непременно проверил документы у водителя подозрительной машины – а кого и зачем ты тут, дружок, ожидаешь? И не просто бы проверили – записали бы в служебную книжку данные водителя и транспортного средства.

Кстати! Игорь сделал небольшую зарубку в памяти – необходимо найти патрульный экипаж ППС, который в этот день работал на маршруте, и опросить. Конечно, это может и не принести ничего… А может и дать какую-нибудь зацепку.

Вроде как растерянность первых минут, когда только начинаешь работать по явной темнухе и не представляешь, что можно сделать для того, чтобы хоть чуть-чуть ее «просветлить», миновала. Появились первые, пусть пока и малозначительные, наметки по делу. Но ведь любая долгая дорога начинается с маленького первого шага, не так ли?

И все же Игорь был недоволен. С места происшествия необходимо уносить больше. Хотя бы потому, что приезжать сюда второй раз в отдаленном будущем лишено смысла. А составленный юной представительницей прокуратуры протокол осмотра сможет дать только общую картину, без живого ощущения обстановки.

Оперативник покосился в сторону Лунева, который, склонившись к самой земле, старательно изучал какие-то старые, почти уже совсем затертые следы протектора неизвестного автомобиля.

«А вот если бы мне пришлось уходить с места совершения преступления… – задумался Игорь. – Как бы я сам поступил?» Нет, нормальному, законопослушному человеку и гражданину сложно, даже, скорее всего, невозможно понять извращенную логику преступного мозга. Но полицейский оперативник отличается от нормального человека. Постоянно работая с «чуждым элементом», стремясь понять его, ощутить те тайные струны человеческой души, что толкают на нечеловеческие поступки, оперативники мало-помалу перенимают привычки, представления об окружающем мире и манеру поведения своих «подопечных». Никто больше полицейских оперативников не любит так называемый шансон; оказавшийся в компании оперов человек может просто не понять те разговоры, что они ведут между собой – слишком уж речь профессионалов насыщена жаргонными выражениями. Не той молодежной стилизацией, что можно слышать на улицах, а самой настоящей феней, «чистые» остатки которой сохранились еще в условиях зон строгого и особого режима…