Марк, поставив портрет на место, взял из рук Эдама тёмный свёрток и развернул его. Это был длинный плащ с капюшоном, в который была завёрнута маска. Внимательно рассмотрев плащ, Марк увидел на нём какие-то пятна.

— Кровь? — удивлённо спросил Эдам, сунув ближе свой любопытный нос. — Неужели это он? Он же совсем мальчишка! Сколько ему? Пятнадцать? Шестнадцать? Мне, конечно, немногим больше, но я-то в жизни повидал…

— Полезай обратно! — приказал ему Марк, разглядывая пятна.

— Зачем? — опешил Эдам, но тот нетерпеливо мотнул головой.

— Посмотри, нет ли там небольшого арбалета с трубой вместо ложа!

Эдам понятливо кивнул и снова улёгся на пол. Он едва не целиком залез под кровать, но вскоре поднялся, отряхивая свои штаны.

— Ничего, кроме пыли!

Марк вернулся в гостиную, где всё так же мрачно смотрел в огонь камина Ликар, а в нескольких шагах от него, потупившись, стоял встревоженный Адоин Норан. Марк показал энферу плащ и маску, но юноша отчаянно замотал головой, утверждая, что это не его, и он понятия не имел, что под кроватью что-то есть.

— Он твой, Марк, — махнул рукой Ликар. — Забирай его в Серую башню и допрашивай. Я надеюсь, что, добившись от него признания, ты убедишь Жоана в том, что это лишь месть глупого мальчишки, а не заговор против его друга и королевского чиновника.

— Вот и славно! — воскликнул Элот, поднимаясь со скамьи. — Марк, не пора ли накрыть стол к ужину, коль дело так скоро разрешилось? У тебя в гостях благородный энфер, и хоть он явился по весьма неприятному поводу, ты же не упустишь возможности продемонстрировать ему своё гостеприимство!

Марк усмехнулся, взглянув на него, и вызвал Модестайна, чтоб распорядиться об ужине, а потом отправил посыльного в Серую башню за конвойными. Он задумчиво смотрел на Адоина Норана, который молча подчинился стражникам. Его белое лицо стало ещё бледнее и застыло в какой-то горестной и безнадёжной гримасе.

— У тебя красивый дом, Марк, — услышал он рядом голос Ликара, и тот обнял его за плечи. — Я бы всё равно выбрал время, чтоб явиться сюда и увидеть всё собственными глазами, но коль так вышло, я рад, что могу совместить приятное с полезным. Как так случилось, что грозный коннетабль Сен-Марко, который когда-то попортил нам немало крови на полях сражений, оказался твоим дедом?

— Я всё вам расскажу, — пообещал Марк, глядя, как слуги вбегают в гостиную со скатертью, салфетками и посудой.

Стол был накрыт в мгновение ока, и Марк пригласил к нему своих гостей. Ликар уже выбросил из головы эту неприятную историю с покушением, и его рыцари радостно улыбались, почувствовав облегчение. Они засиделись далеко заполночь, и Марк лично проводил Ликара в спальню для «главных гостей».

На следующее утро Марк поднялся рано и отправился в Серую башню. Снова наступил светлый день, и он не хотел терять время наиболее благоприятное для расследования. Он нашёл того, кто покушался на него, и можно было успокоиться, допросить Адоина Норана и, даже если он не сознается, передать дело в суд. Доказательств его вины было достаточно, и его осуждение казалось не просто возможным, но и крайне выгодным, поскольку вносило ясность в весьма неприятную ситуацию, препятствующую проведению переговоров. И всё же Марк не мог отделаться от ощущения, что в этом деле всё не так просто.

Поднявшись по винтовой лестнице к своему кабинету, он увидел у дверей мрачного клерка. На его коричневую мантию была наброшена белая накидка, что говорило о том, что он служит в Белой башне. Увидев его, клерк низко поклонился и протянул чёрную сафьяновую папку, на которой поблёскивала серебряным тиснением геральдическая сова. Вручив её графу, клерк удалился, так и не сказав ни слова.

Войдя в кабинет, Марк увидел на своём столе стопки бумаг и свёрток из серого полотна, перевязанный бечёвкой. Отодвинув его в сторону, он раскрыл папку и какое-то время перебирал лежавшие в ней бумаги. Это было дело принцессы Морено, заведённое колдунами Белой башни. Среди протоколов допросов и донесений сыщиков здесь находились также доносы каких-то гадалок, прорицателей, алхимиков и чародеев, которые внимательно следили друг за другом, обо всём докладывая сиятельной леди Инес. Они скрупулёзно записывали дошедшие до них слухи, сплетни и строили на них собственные умозаключения о том, кто из их окружения может быть связан с разыскиваемой преступницей. Здесь же имелись сложные для понимания описания магических ритуалов, а также разъяснения сведущих чернокнижников о том, насколько опасны и сложны проводимые ею колдовские обряды. Он нашёл там описи вывезенных из захваченных сыщиками лабораторий принцессы Морено книг и инструментов, а также вещей, принадлежавших жертвам её магических нападений. Документов, описывающих её тёмные деяния, в деле было много, но, на первый взгляд, не было ничего, что позволило бы определить её местонахождение или то, чем она занимается в настоящее время. То есть, тщательно документируя её похождения, колдуны Белой башни ни на шаг не приблизились к тому, чтоб всё-таки изловить её.

Поняв, что все эти колдовские дела слишком сложны для его простого ума, Марк решил передать эту папку тому, кто сумеет во всём разобраться, и потому отложил её в сторону. Просмотрев бумаги в лежащей на столе стопке, он понял, что они относятся к делу о покушении на него. Здесь были протоколы вскрытия несчастного Альби, осмотра места преступления и допросов слуг и посетителей трактира «Маленькая куропатка». Внимательно прочитав их, он не нашёл ничего нового и взялся за полотняный свёрток. В нём находился аккуратно выпиленный из стены кусок доски, покрытой белой побелкой, на которой темнел отпечаток правой ладони. Какое-то время он изучал его, а потом приложил к нему свою руку. Ему показалось, что размеры его ладони и длина пальцев совпали с отпечатком.

— Если честно, то мне кажется, что по этому отпечатку можно сказать только одно, — заметил Эдам, который сидел у камина и внимательно наблюдал за хозяином, — его оставила не женщина.

— Приложи-ка руку, — распорядился Марк и, когда оруженосец выполнил приказ, внимательно осмотрел его ладонь, приложенную к отпечатку. — Да, это может быть как твоя ладонь, так и моя. Это мужская рука, а это я итак знаю, — он нагнулся и увидел на побелке тоненькие линии, составляющие отпечатки указательного и среднего пальца, остальные были смазаны. — Джин Хо говорил мне как-то, что по этим отпечаткам можно с уверенностью опознать того, кто их оставил, но я не знаю, как это делается.

— Наверно какое-нибудь колдовство, — проворчал Эдам с недовольным видом. — Вряд ли господин Ковелье примет подобное доказательство