– То есть она хотела детей? – тихо спросила Лидия.

– Да. А я считаю, неразумно заводить детей, пока строишь карьеру. Ведь времени на семью в этот период попросту нет.

Удобное оправдание, пускай Лидия сама додумает, будто в свое время он поставил карьеру превыше семьи, и перестанет докапываться до правды. Горькой правды о том, что больше всего на свете Джейкоб Андерсен мечтал о семье и детях.

Лидия вздрогнула при последних его словах, и Джейк понял – он опять затронул больную для нее тему. Очевидно, ее-то родители как раз были полностью сосредоточены на карьере и не очень трудились над выстраиванием отношений с дочерью.

– Пожалуй, нам стоит прекратить этот разговор, – заметил он, – не думаю, что кому-то из нас он доставляет удовольствие.

– Зато мы не прячем голову в песок, а открыто говорим о своих проблемах, тем самым дополнительно осмысливая их.

– Есть компромиссный вариант: говорить открыто, но по чуть-чуть за раз.

Они какое-то время ели молча, боясь заговорить и вновь нарваться на какую-нибудь неудобную тему. Наконец Джейк вздохнул:

– Я знаю лишь один действенный способ снять с нас напряжение. Сейчас оплачу счет, и пойдем.

– Нет, сегодня я плачу. – И, опережая возражения, Лидия добавила: – Мы же на равных эту неделю, забыл?

«Значит, мы еще и гордые. Понятно».

Джейк не стал спорить и кивнул в знак согласия:

– Тогда спасибо за угощение, min kjaere.

– Пожалуйста, – произнесла Лидия по-норвежски не вполне правильно, но Джейк все равно оценил ее старания.

Он вдруг вспомнил, что, когда привозил в Норвегию Грейс, та не потрудилась выучить ни слова на языке родственников жениха. Но тогда он даже не обратил на это внимания. Ему импонировало, что невеста видит в нем сильного мужчину, за которым она может чувствовать себя как за каменной стеной. Это тешило его самолюбие. Сейчас же Джейк понимал, что хотел бы видеть рядом с собой не беспомощного эльфа, каждый миг нуждающегося в его защите, а кого-то равного себе. Человека, который в достаточной степени доверяет ему, чтобы на него положиться. Но который, в свою очередь, достаточно силен, чтобы подставить плечо в те редкие моменты, когда ему, мужчине, потребуется помощь и поддержка.

Такого человека, как Лидия Шеридан.

Джейк поспешно отогнал эту мысль. Их отношения не должны перерасти в нечто большее. У обоих сейчас поворотный момент в жизни, оба должны выбрать свой путь. И когда выбор будет сделан, скорее всего, их пути разойдутся. И им следует потратить эту неделю, как и задумано, на независимый обмен мнениями, отдых и хороший секс. И больше ничего. Никаких сердечных привязанностей.

Когда Лидия расплатилась, они отправились в гостиницу. Джейк обнял девушку за плечи, а она его за талию. Молодые люди шли молча, но это было молчание-предвкушение. Рядом с симпатичной девушкой Джейку хотелось забыть про все и просто наслаждаться.

– Сегодня у меня, – предупредила Лидия.

Джейк ничего не имел против. Едва за ними закрылась дверь, он принялся страстно целовать ее.

– Не спеши, – мягко отстранилась Лидия, – у нас на сегодня еще кое-что запланировано.

– Извини, боюсь, я не смогу тебе позировать.

Она нахмурилась:

– Джейк, ты самый красивый мужчина, какого я когда-либо видела. Обещаю, рисунок никто не увидит и твоя репутация не пострадает.

Неужели она всерьез думает, будто его отказ вызван боязнью за репутацию? Похоже, это одна из тех ситуаций, когда проще согласиться, чем объяснить, почему не хочешь.

– Если уж на то пошло, мы оба в одинаковом положении: ты никогда не позировал, а я никогда раньше не рисовала обнаженных мужчин с натуры, – добавила художница.

– Любопытно, почему ты решила начать с меня?

– Потому что ты великолепен. Ну и потому, что у нас с тобой необычная неделя, когда все не как всегда. Когда надо получать удовольствие.

– То еще удовольствие, – с сомнением произнес несговорчивый натурщик.

– Согласна. Из нас двоих это в первую очередь удовольствие для меня, а тебе придется терпеть неудобную позу. Но, знаешь, твое терпение и мой труд все перетрут! – задорно воскликнула Лидия.

Взвешивая все за и против, Джейк всерьез надеялся, что эксперимент, предлагаемый подругой, поможет справиться с его комплексом.

– И помни, тебе воздастся, – с интимными нотками протянула девушка.

– В какой же форме, интересно?

– Торг уместен. Но, думаю, начнем с того, что я тебе предложила, когда мы были в музее Мунка.

Джейк вспомнил ее жаркий шепот в галерее и почувствовал, как подступает волна желания. Не сводя с него взгляда, Лидия взялась за край его пуловера и проговорила:

– Очень приятная ткань. Но это лишнее сейчас, она мешает мне увидеть тебя.

Джейк понял – пора решаться. Наверняка Лидия воспримет отказ очень болезненно, сочтет, что он не верит в нее как в художницу либо не верит ей. Каким бы ни был его ответ, объяснений не избежать.

И Джейк поднял руки, позволив Лидии снять с себя свитер. Когда она принялась расстегивать на нем джинсы, он затаил дыхание. Плоть мгновенно отозвалась на легкие касания, и девушка улыбнулась.

Силы небесные, как же он сможет спокойно позировать в такой обстановке, когда все инстинкты в нем так и вопят, призывая скорее схватить добычу в охапку и повалить на кровать!

– Потерпи, – произнесла Лидия. Видимо, мысли легко читались на его лице. – Все приходит к тому, кто умеет ждать.

С этими словами она опустилась на колени и медленно стянула с него джинсы, отчего по его телу побежали мурашки. Когда были сняты ботинки и носки, Джейк остался в одних плавках и чувствовал себя очень неловко. Будто ему не тридцать лет, а лишь шестнадцать.

– С меня никто раньше не писал картин, – выговорил он.

– Не бойся, это не больно, – мягко ответила девушка, – и потом, ведь я тебя буду рисовать, а не кто-нибудь.

Физически, конечно, не больно. Но психологически… Джейк чувствовал, как напряглось все тело. В этот момент Лидия взяла его за руку, подвела к кровати и откинула покрывало. Разложив подушки в нужном ей порядке, она скомандовала:

– Вот так, теперь ложись, правая рука за голову. Хорошо. Голову на нее. А теперь левую заведи немного за спину. Чудно. Голову слегка налево. Вот так. Отлично. Тебе так удобно?

– Нормально. Глаза закрыть?

– Ни в коем случае. – Лидия скинула с себя кофту и закатала рукава блузки. – Мунк работал маслом, но я предпочитаю пастель, ею проще ухватить момент, да и результат быстрей виден. Так, я буду стараться побыстрее, но если вдруг устанешь, захочешь сделать перерыв, пошевелиться, сразу говори.