Васю,

А человек я надёжный

И ты это знаешь.

Зарплата у меня стабильная,

Пайки получаю партийные.

Обязательно раз в год

Будем ездить на курорт.

Обязательно к морю,

В Крым или Сочи.

Словом ради тебя и Васи

Я на всю катушку постараюсь. –

В комнате темно, в пастели уютно

И я чувствую,

Как она улыбнулась

И протянула ко мне свои губы.

Ну, значит, лежим, не спим дальше.

Тело её так божественно пахнет!

Никакие французские духи

С этим ароматом не сравнятся,

А я продолжаю:

— Сделаю всё, чтоб ты была со мною счастлива.

— Я знаю,

Я из тысяч выбрала одного тебя.

Как же долго я тебя ждала.

— Теперь ты, Вася, и я… мы одна семья.

— Я согласна выйти замуж за тебя.

Но мне надо тебе кое-что сказать

И ты должен меня понять.

Понять, как мать.

Я тебе уже рассказывала,

Что мне Вася трудно достался.

Роды были тяжёлыми…

Словом:

Много я потом сил потратила,

Васю своего выхаживая.

Но я себя знаю,

Я боевая.

Вся в деда, мне так сказала мама,

А мой дед сражался вместе с Чапаевым.

А вот муж мой нас оставил,

Не выдержал он этого испытания.

Но я его понимаю:

Я ему внимания совсем не уделяла.

Все силы, и душевные и физические

На Васю уходили.

Тогда мне выжить помогли родители.

А когда выдавалась свободная минута.

Я в Церковь собираюсь тут же.

Стою там: молюсь и плачу.

И Богу не забываю свечку поставить.

От мужа я алиментов не получала

И где он сейчас не знаю.

Квартира была моя,

Досталась мне от деда.

Так что делить нам, с ним, было нечего.

А потом рас! и всё наладилось.

И мы зажили почти что счастливо.

Почти, потому что Вася поправлялся медленно.

И я вся ещё «была на нервах».

Ты должен понять меня, Ваня,

Очень я люблю своего Васю.

И как бы я тебя не любила…

Он всегда будет первым в моей жизни.

Я ей тогда сказал:

— Да, родная.

Я тебя прекрасно понимаю.

Любой ребёнок мечтает о такой матери.

И она опять ко мне прижалась.

Потом подали в ЗАГС заявление.

И через какое-то время

Нас расписали.

И мы свадебкой всё это дело отпраздновали.

Немного у нас было гостей на этом мероприятии.

Петрович с женой, и еще пару, с Горкома, товарищей.

С её стороны: родители, несколько подруг с мужьями.

Вот и вся компания.

Вот так мы и зажили, с ней, душа в душу.

Я, в жизни, и не мог мечтать о лучшем.

Порою думал:

«Ах, какая мне женщина досталась!

Молодая, умница, красавица!

Что ещё в жизни надо?»

Я, даже, иногда ловил себя на такой мысли,

Что я сам себе завидую.

Вот так и зажили мы, с нею, счастливо,

Она очень старалась быть хорошей хозяйкой.

И у неё это получалось.

Она хорошо готовить умела:

Борщи, пироги, котлеты…

Просто объедение.

И я тоже «крутился» по дому.

В её квартире сделал ремонт хороший.

И стала она ещё более светлой, уютной.

А пока ремонт делал

Мы в мою квартиру переехали.

Словом, каждый из нас,

Как мог старался.

А ещё я старался быть хорошим отцом для Васи.

А однажды мне Женя сказала:

«Ваня, ты скоро опять будешь папой.

Я был на седьмом небе от счастья».

Да, я тебе не сказал,

У нас, с нею, была в возрасте разница.

Десять лет, а это не мало.

Но я за собою следил,

Занимался спортом.

Поэтому был в хорошей физической форме.

А ей рожать было совсем ещё не поздно.

И вот она выносила и родила ребёночка,

Совсем здорового.

Сын у нас родился

И я этим фактом очень гордился.

На тот момент дети, еще,

Не подарили мне внуков.

И вдруг у меня в жизни такое чудо!

Сына мы назвали Юрой.

Нас, с Женей, рождения сына

Ещё больше сблизило.

Мы, с ней, стали, как бы, одним организмом.

А вот Вася братишку принял холодно.

Потому что понял,

Что теперь малыш займёт его место.

На одном пьедестале вдвоём… тесно.

Он, как-то, ушёл в себя.

Как-то отстранился от нас.

Как будто между нами появилась стена.

Нет, не такая, как «китайская».

Просто ему стало нравиться

Проводить время одному.

И никого не замечать вокруг.

Бывало ляжет на диван книжку почитать.

А потом, видать устав,

Положит её себе на грудь,

И… глазами в потолок,

А мыслями в путь.

Хотя я раньше за ним такое замечал

Но значения этому не придавал.

Поди, разберись в детском сознании…

Ведь у меня нет соответствующего образования.

А ещё, бывало, уставится на стену, в одну точку.

И смотрит, смотрит, смотрит…

А на стене нет

Ничего кроме обоев.

И на них ничего не нарисовано.

Простые такие обои, финские, в полоску.

Минут двадцать так может на них пялиться.

И вот однажды я его спрашиваю:

— Вася, а что ты там видишь?

— Папа, я там вижу картины.

А то, что на картине нарисовано –

То всё живое.

И там происходит такое!

Я вижу битвы и кораблекрушения.

Вижу воинов искалеченных.

Я вижу поединки гладиаторов.

И как люди гуляют по Марсу,

Без скафандров.

Вижу королевские свадьбы,

Вижу на слонах скачки.

И много ещё такого,

Что в тех картинах происходит.

Я подумал:

«Второй Обломов.

А может быть он будет писателем или художником.

С таким воображением и фантазиями

Только этим и заниматься».

А когда я рассказал, об этом, ребятам в классе…

То они надо мной посмеялись.

И сказали, что я псих.

— Вася, иди лечись.

Все люди видят картины,

Живые,

В кино.

Наверно, что-то,

У тебя с головою не то.

Я на них обиделся

И больше ни с кем не дружу из класса.

— Ты не обижайся на них, Вася,

В жизни всякое случается.

Люди, в детве, бывают очень жестоки.

А то, что с тобою происходит

Это нормально.

Может ты станешь художником или писателем…

Нет друзей?

Такое случается.

Побольше спортом занимайся.

Знаешь?

Книги лучшие друзья и товарищи.

Это я по себе знаю.

У тебя есть Юра, мама, я.

Наша семья,

Мы первые твои друзья.

Я постарался, как мог, его успокоить.

И мне показалось, что он меня понял.

— Запомни: не обо всём, что с тобой происходит

Можно рассказывать людям посторонним.

Очень часто, людям, бывает трудно

Понять друг друга.

От этого,

Все проблемы,

И возникают.

Так- то,

Это я