Джереми принес Вивиан и деньги, и статус, но забрал у нее саму Жизнь. Однако это было ее тайной, которую девушка оберегала, как птица свое гнездо.

– Я думала, что смогу изменить и подчинить его себе, но ошиблась, – бросила Вивиан кузену, оборачивая вокруг своей шеи мягкий шелковый шарф. – Только и всего. Мне жаль, что ты увидел меня такой.

– Что он делает с тобой? – грозным тоном спросил Энтони: в его душе закипала ярость. – Он бьет тебя?

– Бьет? Боже упаси, Энтони, за кого ты меня принимаешь? Разве я бы позволила ему бить меня? – наигранно закатила глаза Вивиан. Она подняла с кровати шерстяную шаль и закуталась в нее: теперь ее запястья были надежно скрыты от чужих глаз.

Вивиан старательно играла ненавистную ей роль равнодушной ко всему скалы. Скалой она, увы, не являлась, но была красивой редкой розой, попавшей в слишком жаркую для нее теплицу. И несмотря на то, что у этой розы имелись шипы, хозяину теплицы удалось затупить их и опалить яркие нежные лепестки его драгоценного цветка. Но Вивиан была слишком горда, чтобы жаловаться на моральные и физические страдания, а также ставить под сомнение своей собственный выбор.

«Я найду к нему подход и открою ему глаза на то, что его любовь приносит мне лишь страдания, – думала девушка каждый раз, когда, утолив свою страсть, Джереми отворачивался от нее и засыпал, а она лежала на спине и молчаливо плакала. – Возможно, он не понимает, что между мной и шлюхами, с которыми он развлекался до нашей свадьбы, нет ничего общего. Завтра, когда он проснется, я скажу ему это. Обязательно скажу».

Дни пролетали, а Вивиан так и не нашла в себе силы исполнить задуманное, но вместо этого продолжала вставать рано утром, чтобы закрыться в библиотеке и уйти в глубокие, ни к чему не приводящие раздумья.

К счастью, с той злополучной охоты, на которой Джереми приказал супруге принести ему мертвую лису, он больше не настаивал на том, чтобы Вивиан сопровождала его, когда он желал провести за охотой весь день. И эти часы были для девушки манной небесной, которые, увы, проходили и вновь ввергали ее в ужас супружеского ложа и сильных, до боли сжимающих ее шею и запястья пальцев и требовательных жестких губ.

– Не бьет, но оставляет на твоем теле синяки, моя дорогая кузина, – холодно отозвался Энтони. Его прекрасное настроение улетучилось.

– Брось, – отмахнулась Вивиан. – Он всего лишь гадкий мальчишка, который иногда слишком заигрывается с любимой игрушкой.

– Это он считает тебя своей игрушкой? Или это ты уверила себя в этом? – язвительно улыбнулся Энтони.

– Прошу, не начинай скандал. Я просто неправильно выразилась, – скучающим тоном ответила девушка. Она подошла к кузену и, взяв его под локоть, заглянула в его глаза и мягко улыбнулась: – Но давай прогуляемся по саду. Уверена, у тебя ко мне есть много интересных вопросов, не так ли?

– Именно. И один из них: «Почему твои руки и шея полны синяков?». Джереми обижает тебя? Позволь мне поговорить с ним, как мужчина с мужчиной, – более мягким тоном сказал Энтони.

Мой дорогой смелый рыцарь, уверяю тебя, эти неприятные на вид синие следы на моей коже – следы супружеской страсти, – шепнула Вивиан на уху кузену и довольно рассмеялась, увидев, каким пунцовым стало его лицо.

– Что ж, в таком случае, я не буду настаивать на своем вмешательстве, – после некоторой паузы тихо сказал тот.

Кузены покинули покои и медленно зашагали по длинному коридору.

– Но скажи мне: отчего ты позабыла о своей лучшей подруге? – вспомнив о письме Шарлотты, с нажимом в голосе спросил молодой Крэнфорд.

– Она писала тебе? – упавшим голосом откликнулась миссис Уингтон. – Что именно она рассказала тебе?

– Что вы не виделись уже два месяца, что она скучает по тебе, но, сама того не замечая, или, возможно, даже нарочно, ты отталкиваешь ее от себя.

– Нет, нет, она ошибается… Я тоже скучаю по ней… Энтони, ты и понятия не имеешь, как сильно я скучаю по моей смешной доброй Шарлотте, – вздохнула Вивиан, но, предчувствуя новые вопросы с его стороны, продолжила: – Но последние месяцы были просто невыносимы: мигрени преследовали меня почти каждый день! А эта совсем мне ненужная простуда? А жара? Мое самочувствие не позволяло мне ни выйти из дома, кроме как в сад, ни, тем более, навещать Шарлотту.

– Она была готова приезжать к тебе сама, – бросил Энтони, совершенно неудовлетворенный рассказом кузины.

– Но как бы я приняла ее, когда единственным, что спасало меня, были моя постель и влажные полотенца? – пожала плечами девушка. – Да и сам посуди: что подумала бы бедная Шарлотта, увидев то, что увидел ты? Я отвечу тебе: она ошибочно уверилась бы в том, что я вышла замуж за тирана.

– А ты так боишься, что не сможешь убедить ее в обратном, что скрываешься от нее, как курица в своем курятнике? – ухмыльнулся молодой Крэнфорд.

– Какое лестное сравнение! – наигранно хихикнула Вивиан. – К слову, слыхал ли ты о том, что дочь леди Мальборо, Александра, теперь помолвлена с каким–то немецким аристократом? Весь Лондон только об этом и говорит!

– Не пытайся сбить меня с толку, – мрачно сказал Энтони и поморщился от мысли, что другая Александра, сестра его невестки Агнес, должно быть, уже находилась в Деври и недоумевала оттого, почему тот, с кем ее обещали познакомить или даже обручить, исчез.

– Я не пытаюсь сбить тебя с толку, Энтони, а всего лишь передаю последние новости, – слегка раздраженным тоном возразила ему кузина.

Вивиан не нравилось, что он разгадал ее намерение перевести разговор в другое русло.

– Хорошо, приношу свои извинения. Но как твое самочувствие сейчас, когда на улице играет ветер и стоит ноябрьский холод? – примиряющее улыбнулся Энтони.

– Сегодня? Вполне сносно.

– Прекрасно. Тогда мы едем в Лиллехус.

Это заявление так изумило хозяйку дома, что она тотчас остановилась и взглянула на кузена ошеломленным, полным неверия взглядом.

– В Лиллехус! – воскликнула она. – Чтобы Шарлотта увидела меня в таком виде?

– Ты забыла о том, что за окном глубокая осень, моя дорогая, и никто не удивится, если увидит тебя в платье с длинными рукавами. А шею ты можешь спрятать под шарфом, как сейчас, – решительным тоном сказал Энтони и повел кузину обратно к ее покоям.

– Но что скажет Джереми, когда приедет с охоты и не обнаружит меня дома? – обеспокоенно спросила девушка. Она отчаянно желала увидеть подругу, но была полна страха того, что ее супруг разозлится на несогласованный с ним поступок.

– Мы оставим для него записку. Я напишу ему, что забрал тебя к твоей лучшей подруге. Зови горничную и смени платье, – ответил Энтони.

– Но, если он не так все поймет? Что, если он не поверит?

– Он прекрасно знаком с моим почерком. К тому же ваш дворецкий не раз видел меня здесь и сможет подтвердить то, что именно твой кузен забрал тебя из дома.