— Я тебя найду, стерва, — прошептала Ионель, её глаза распахнулись, невидяще глядя перед собой, пальцы сжались в кулаки. — Найду и выкину из жизни Ива! Он мой, слышишь?!

А Ив поймёт, что не нужна ему несмышлёная девственница, такая королевой уж точно быть не сможет. Что она понимает в дворцовой жизни и интригах, и как оградить любимого от посягательств соперниц, жаждущих занять место фаворитки. Осталось только узнать, кто же эта неведомая наглая выскочка, и избавиться от неё. Пока же нужно успокоиться, отдохнуть и утром встать с новыми силами, подумать за завтраком, как вести себя дальше с Ивом. Оставлять его в покое Ионель, естественно, не собиралась. Не хочет больше спать с ней? Отлично, это временно, надо придумать, как заставить его просто дружить с маркизой. Ей жизненно необходимо и дальше оставаться рядом с Ивом, чтобы в нужный момент вернуть всё то, чего Нелли так неожиданно лишилась. Приняв это решение, Ионель шмыгнула носом, вытерла щёки и поднявшись с кровати, отправилась в ванную. Женщина не собиралась сдаваться, о, нет, она слишком сильно любила Ива и слишком сильно желала ему лучшей жизни, чем сейчас. Ну и себе заодно, конечно.

Особняк герцогов ла Саллас.

Утром в доме поднялась суматоха: за завтраком, на котором присутствовал и слегка не выспавшийся Рамон, отец сообщил ему новость о предстоящем замужестве сестры, и Тони получила свою порцию свежих ехидных замечаний от него. В конце концов, девушка расплакалась и выбежала из столовой, хлопнув дверью. Эмоции не хотели униматься, при мысли, что через три дня она станет женой Ранкура, внутри всё переворачивалось, и от бессилия и возмущения хотелось кричать и топать ногами. Никто её не понимал и не хотел понять!

— Антония, дорогая моя, — к ней в комнату зашла леди Эстер и присела на кровать, где лежала девушка. — Ну что ты так, Рамон не хотел тебя обидеть.

— А я обиделась! — буркнула она и дёрнула плечом, стряхнув руку матери. — Нечего так откровенно радоваться, что скоро я… уеду… — она запнулась и сглотнула ком, перед глазами снова всё расплылось от навернувшихся слёз.

— Ну, Тони, девочка моя, это не так страшно, — Эстер привлекла слегка упиравшуюся дочь к себе и погладила по спине. — Новая страна, новые впечатления, это же так интересно!

Младшая герцогиня прерывисто вздохнула и обняла мать, уткнувшись ей в плечо.

— Я никого там не знаю, я буду совершенно одна! — прошептала она и прикусила губу, еле слышно всхлипнув. — И я этого Ранкура тоже не знаю совсем!

— Милая, ну всё, хватит плакать, — Эстер отстранила её и внимательно посмотрела в глаза, потом стёрла слезинки со щёк дочери. — Ты же не думала, что всю жизнь проживёшь вместе с нами, и потом, у тебя будет достаточно времени лучше узнать своего мужа. Давай, умойся и спускайся вниз, портниха вот-вот придёт, а потом нам на обед во дворец.

Антония поняла, что не дождётся сочувствия и понимания, поджала губы и кивнула, замкнувшись в себе. Из вредности, перед тем, как спуститься вниз, она нашла кружевную перчатку и надела её на руку, скрыв рисунок. А всю примерку и обсуждение платья демонстративно молчала, предоставив матери решать, в чём её дочь будет на собственной свадьбе. Тони в самом деле было всё равно, она даже думать не хотела на эту тему. Тем более, свадьба предполагалась в узком кругу без пышных торжеств. Какая тогда разница, какой наряд будет на ней, в самом деле.

После ухода портнихи их семья собралась на обед к королеве, и тут Антония, не собираясь отступать от выбранной линии поведения, всё из той же вредности выбрала из своего обширного гардероба подходящий — по её мнению — наряд. Закрытое платье из тёмно-бордовой с чёрным отливом тафты, с маленьким стоячим воротничком из чёрного же кружева и пышными манжетами, и юбкой. Ну и конечно, короткие перчатки, закрывавшие руки до запястий и скрывавшие узор. Выглядело старомодно, да, безусловно, мрачно и делало светлую кожу Антонии совсем фарфоровой, до прозрачности. И да, тени под глазами тоже были заметнее. Злорадно улыбнувшись своему отражению, Тони поправила кружевную мантилью в тон всему наряду, гребень в причёске, и спустилась вниз, упрямо задрав подбородок и приготовившись к возмущённым замечаниям родителей. Однако, отец и мать лишь переглянулись с улыбками, и леди Эстер невозмутимо произнесла:

— Хорошо выглядишь, дорогая моя. Поехали.

Рамон красноречиво окинул сестру взглядом, ухмыльнулся и обронил:

— Жених будет в восторге от твоего наряда, Тони.

Она не сдержалась, фыркнула и показала ему язык, с сожалением отказавшись от идеи сыпануть ему огненных искр за шиворот. Брату придётся переодеваться, и они опоздают на обед — папа будет недоволен, и Исабель наверняка тоже. Подцепив юбку кончиками пальцев, Тони проплыла мимо несносного Рамона с всё так же гордо вздёрнутым подбородком и вышла из дома. В экипаже леди Эстер поинтересовалась у дочери:

— Антония, ты хочешь пригласить кого-нибудь из своих подруг на свадьбу? Думаю, её величество не будет возражать.

Тони подумала, что это хорошая идея — она хоть не так одиноко и грустно будет себя чувствовать, если рядом будет кто-то, кто её поймёт и поддержит.

— Тересию, — буркнула Антония, уставившись в окно.

— Хорошо, тогда передашь ей, ладно? — кивнула леди Эстер.

— Передам, — рассеянно отозвалась девушка и бессознательным жестом потёрла тыльную сторону правой руки, где красовался узор под кружевом перчатки.

Эмоции опять поменялись, Антонии надоело тосковать и злиться, и она задумалась, как же избежать свадьбы. Конечно, самое простое, что пришло в голову — сбежать. Но куда, где её уж точно не найдут? Не к подругам, там в первую очередь бросятся проверять. Может, с Тересией поговорить, она что-нибудь подскажет? И сбегать надо самое позднее — завтра вечером, иначе на третий день её ждёт свадьба с Ранкуром… Антония поджала губы и прищурилась. Не бывать этому.

Экипаж подъехал к дворцу и остановился, первым вышел герцог ла Саллас, помог выбраться супруге, потом — Рамон и наконец Антония. Они направились внутрь, Тони шла рядом с братом.

— Мелкая, ты чего вырядилась, как на похороны? — тихо поинтересовался Рамон, не скрывая веселья. — Хочешь поразить жениха до глубины души?

— Вот повесят тебе на шею какую-нибудь незнакомую дамочку, заставляя жениться на ней во имя интересов семьи, будешь знать, как шутить! — зло огрызнулась Антония.

Рамон беспечно пожал плечами.

— Если она будет симпатичная, то почему нет? Мне и так придётся жениться, и именно во имя интересов семьи — я наследник, — невозмутимо ответил он. — Не делай трагедии, ты же королевой станешь, Тони.

Девушка ничего не ответила, понимая, что и тут не дождётся поддержки. Пока они подходили к покоям королевской четы, Антония то и дело ловила заинтересованные и недоумённые взгляды придворных, слышала шепотки и прекрасно понимала, что именно обсуждают. Её внешний вид. Младшую герцогиню ла Саллас хорошо знали, она часто бывала при дворе и на приёмах, и теперь Антония запоздало пожалела, что поддалась эмоциям и так вырядилась. Что теперь о ней говорить будут… Опустив глаза, чувствуя, как горят щёки, она молилась, чтобы родители ускорили шаг и за ними наконец закрылись двери крыла, где располагались личные апартаменты их величеств. Идея через внешний вид показать своё отношение к происходящему уже не казалась такой блестящей и остроумной, как утром.