— Тут проложили автомагистраль, по которой мы ехали, — произнес Коннор, бросив сумку на пол. — Это отвернуло транспорт от живописного маршрута, и отели, которые располагались недостаточно близко к автомагистрали, разорились. Клан этим воспользовался. — Он поднял голову и указал в сторону коридора. — Спальня там. Ты можешь взять ее, а я займу диван.

Я не была уверена, как мы разберемся со спальными местами, и оценила, что он готов пойти на жертву. Но со мной не нужно нянчится.

— Мы можем бросить монетку.

Он указал на раздвижную стеклянную дверь патио.

— Здесь нет ставней, но в спальне они есть. Так что это не рыцарство. Или не только оно.

— В таком случае, спасибо.

— Не за что.

Он улыбнулся мне, и я вдруг осознала, что мы одни в хижине посреди леса Миннесоты.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил Коннор.

Я ухмыльнулась ему.

— А есть только вчерашнее пиво или…?

Коннор усмехнулся.

— Местное. Гораздо слабее, чем версия Стаи.

— Тогда, пожалуй, выпью.

Пока он проверял холодильник, я вышла на небольшое крылечко. Вдоль изогнутого берега озера, подобно драгоценностям, мерцали костры, среди высоких и величественных вечнозеленых растений. А за ними воздух наполнял мягкий шум волн.

Я направилась к озеру, мои шаги отдавались хрустом по тропинке из мульчи, которая тянулась вдоль берега. Вода медленно и размеренно плескалась о камни, а в траве неподалеку стрекотали сверчки.

— Здесь так спокойно, — тихо произнесла я, когда Коннор подошел ко мне сзади. — А оборотни очень любят огонь, — сказала я, указывая на ближайшее кострище, вокруг которого стояли садовые стулья.

— Это часть жизни на озере, — ответил он. Он протянул мне бутылку, а потом чокнулся со мной своей. — Огонь защищает от холода, дым — от насекомых, и он дает возможность пообщаться с друзьями, особенно когда готовишься провести долгую зиму в помещении.

Я глотнула пиво, и оно мне очень понравилось. Оно было мягче и более освежающим, и пилось гораздо легче, чем варево Стаи.

— Не знаю, что нам делать с целым кувшином, — пробормотала я и услышала его тихий смех.

— Не так уже оно и плохо.

— Уверена, что нет, — произнесла я. — Но мы не любители крафтового пива. Мы пьем дешевое розовое вино из пластиковых стаканчиков. — Я посмотрела на него. — Ты знал, что есть шоколадное вино?

Его губы скривились от отвращения.

— Это отвратительно.

Я понимающе рассмеялась.

— О, это не так. Оно вкусное. По крайней мере, до второй бутылки.

Коннор многострадально вздохнул.

— Мне нужно объяснить тебе, что такое хороший алкоголь. — Он покачал головой. — Вернемся к делу — если ей не понравилось пиво, то зачем она тогда взяла кувшин?

— Потому что она любит вас, ребята. По большей части, — добавила я. — Тебя нет. Ты сводишь ее с ума.

— Это взаимно.

Я улыбнулась.

— Стая наняла ее сделать роспись, позволила ей блеснуть на вечеринке. Ей всегда было нелегко как с людьми, так и с Суперами. Стая дала ей возможность быть собой, вероятно, больше, чем она осознает. Думаю, ей это пошло на пользу.

— Думаю, это пошло на пользу Стае, — сказал он. — Она — заноза в заднице, но не выходит за рамки разумного.

Я усмехнулась и глотнула еще пива.

Он сделал глоток пива, а потом отставил бутылку в сторону. Он повернулся ко мне, его взгляд был тяжелым, как будто он готовился сбросить с себя бремя чего-то очень серьезного.

А потом воздух расколол резкий вой.

Коннор наклонил голову в сторону звука, одна из самых волчьих повадок, которые я за ним замечала, и нахмурился, прислушиваясь, осмысляя.

Пока вой не перерос в крик.

Пиво было позабыто, когда мы сорвались с места.

Глава 5

Мы побежали по курорту на звук голосов, дикий расцвет магии. Поднялся ветер, и в ответ магия закружилась дальше, быстрее.

По пути мы миновали то, что было похоже на бывший главный домик курорта, дюжину хижин и несколько куч щебня, которые, как я предположила, когда-то были зданиями, но время или запущение лишили их этого звания.

Коннор был прав. Курорт не поддерживался в должном состоянии. Краска облупилась. Лужайки превратились в месиво и заросли сорняков. Закусочные столики были перевернуты и заржавели. За всем этим безобразием можно было разглядеть остатки курорта, но потребуется время и уход, чтобы привести все в порядок.

Мы не видели оборотней, пока не добрались до того, что по моему предположению было дальним краем владения, поскольку там была густая лесополоса. Полдюжины мужчин и женщин стояли возле дровяника, который был удивительно прямым и аккуратным, учитывая состояние курорта.

Слышалась болтовня — возбужденная, взволнованная, растерянная — мало чем отличавшаяся от магии, витавшей в воздухе. И голоса затихли, когда они поняли, что к ним кто-то присоединился — и осознали, кто этот кто-то.

Мне стало интересно, не беспокоит ли эта реакция Коннора. Не пауза, а неявное подтверждение того, что он другой. Член Стаи, но другой.

Монстр зашевелился, желая прикоснуться к магии, получить доступ к этой силе. Я проигнорировала его.

— Все хорошо? — спросил Коннор.

К нему подошел мужчина, мускулистый и крепкий, почти на голову выше Коннора. Кожа у него была покрыта румянцем и веснушками, волосы короткие, рыжие и колючие. У него были маленькие, голубые, недоверчивые глаза и орлиный нос в профиль с горбинкой из-за перелома.

— Кто ты нахрен такой?

Коннор выглядел совершенно непоколебимым.

— Я стал выше с тех пор, как мы виделись в последний раз, Клайв, но все таки ты должен был меня узнать.

Глаза Клайва расширились, и он отступил на шаг назад, словно хотел получше рассмотреть его.

— Киин? Охренеть не встать, чувак. — Он потянулся и схватил руку Коннора одной из своих огромных лапищ. Коннор ответил ему тем же. — Мой косяк. Прошло так много времени.

— Несколько лет, — согласился Коннор. — Это Элиза.

Оборотень кивнул. Если он узнал мое лицо или имя — или понял, что я вампир — то это никак не отразилось на его лице.

— Что тут произошло? — спросил Коннор. — Мы слышали крик.

— На одну из наших оборотней, Бет, напали.

Он отодвинулся в сторону и указал на женщину-оборотня, которая сидела на маленькой скамейке вдоль дорожки из мульчи. На ней были футболка и шорты, ее кожа была бледной, волосы почти такими же светлыми. На ее щеках отчетливо проступали багровые царапины. Вокруг проколов на руках расцвели синяки, а губа была рассечена, и из нее текла кровь.

Кровь оборотня — штука мощная — полная магии — и от этого монстр стал настойчивее. Он зашевелился от