– Да, сэр, – с поклоном обещает Нико.

– Вот и хорошо. – Полосатый обращается ко мне с просительной улыбкой. – Ну что, сынок, ты готов взяться за эту работу?

– Я… да, конечно, – я улыбаюсь ему в ответ, борясь с эмоциями, которые грозят вырваться из меня наружу, как Чужой в известном фильме. Смерть от того, что грудную клетку разворотил Чужой… Нет, пожалуй, я не буду включать ее в свой список. Она все же маловероятна.

Полосатый кладет руку на сердце.

– Я так рад это слышать. Может, в конце концов нам все же удастся спасти Рейнхарта.

* * *

Мы с Нико переступаем порог, оставляя мистера Полосатого позади. Он сейчас вернется в Музей, а мы… Когда Нико закрывает дверь, на меня накатывает запах пыли и растворителя краски.

Короткий кривой коридор по ту сторону двери наполнен всяким хламом. На грязных полках валяются какие-то ржавые инструменты, банки с краской. У стен громоздятся столики на колесах, так или иначе поломанные. Из каждого угла свисают клочья паутины, так что это мрачное помещение напоминает о фильмах ужасов.

– Похоже на подсобку уборщика, – говорю я вслух.

– Это она и есть, – Нико ловко лавирует между грудами мусора. – Не могли же мы войти с переднего входа, торжественно заявив: привет, мы ищем пропавшего отца. Вы его не видели? Можно, мы мимо вас незаметно прокрадемся?

– Я просто думал, что в Отеле… более дружелюбная атмосфера.

– И это тоже правда. Mira[2], у Отеля есть две стороны. Вестибюль, который ты уже видел, – часть Отеля, предназначенная для гостей. Это парадный подъезд, он вроде вывески заведения. Конечно, задача работников – поддерживать фасад сияющим, чистым и теплым, иначе гости не будут приезжать. – Он широким жестом указывает вокруг: – А это задворки Отеля, черный ход. Здесь, конечно, не слишком шикарно, зато сюда выводит тайная Дверь Чулана.

Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на дверь из Коридора, в которую мы вошли. Сейчас она так же далеко от нас, как Дверь Чулана.

– Ты же сохранишь этот секрет, верно? – Нико хватает меня за плечо. – Вне зависимости от обстоятельств обещай никому не рассказывать о Коридоре.

– Кому бы я стал о нем рассказывать?

– Кто знает. В Отеле все постоянно меняется, и не в лучшую сторону, – он заглядывает за мое плечо, будто желая удостовериться, что дверь все еще на месте. – Ты должен помнить, что теперь находишься на враждебной территории.

Мне не нравится, как это звучит.

– А правда, что с нами сделают, если поймают?

– Раскатают так, что мало не покажется.

Перед моими глазами сразу возникает картинка, как на нас медленно и неотвратимо ползет асфальтовый каток. Я понимаю, что Нико не это имел в виду, но образ очень навязчив. Подобная смерть заслуживает места в начале моего списка.

Нико ведет меня за угол, потом в невысокую деревянную арку. Мы ступаем по старому, вздувшемуся пузырями линолеуму, который противно щелкает под ногами, и попадаем в зал, стены которого набраны из старого выщербленного камня, а пол под ногам земляной. Старые тусклые лампы накаливания в проволочных клетках вместо абажуров бросают на стены теплый желтый свет. От влажности и запаха пыли я начинаю кашлять. Если на свете существует место, просто созданное для обитания злых духов, крадущих детей, то сейчас мы находимся именно там.

– Кто он такой, кстати? – шепотом спрашиваю я. – Я про Полосатого.

– Я же тебе говорил: он хранитель Музея, собирает коллекцию магии со всего мира и выставляет ее на обозрение.

– Но зачем он это делает? И какое это имеет отношение к Отелю?

Нико пожимает плечами.

– А почему бы и нет? Если тебе всю жизнь известно о существовании магии и она тебе нравится, отчего бы ее не коллекционировать?

– Дай подумать, – я пытаюсь сложить все знания в цельную картинку. – Ведь музеи обычно не могут бесплатно получать экспонаты, чтобы их хранить и выставлять?

– Речь не только об экспонатах, – поясняет Нико, продолжая путь по темному коридору. – У Отеля есть собственные представления о том, что в мире хорошо, а что – плохо. Снаружи все выглядит прилично, но в кулуарах происходят странные вещи. Такие, от которых волосы дыбом встают. Именно поэтому тебе не стоит даже пытаться разобраться, что такое Отель и в чем его миссия. Предоставь это мне и Севу, с которым я тебя скоро познакомлю. Это наше дело. А твое дело – слушать, что монетка расскажет тебе об отце. Занимайся этим, и тогда, может, у нас получится выбраться наружу в целости и сохранности.

Мы заворачиваем за угол, такой же пыльный, как и прежние. Мои мысли полностью заняты этим местом. Оно похоже на мозгодробительные картинки – оптические иллюзии, где лестницы вдруг выводят в никуда, а потолок оказывается полом. Проход разделяется, как зубья вилки – три пути ведут в три деревянные арки, разделенные стенами. Мы сворачиваем в самый правый проход, который резко поворачивает налево и ведет нас сквозь остальные два. Окна в стене, которые должны были бы выводить в сопредельные проходы, внезапно открываются на какие-то зеленые горы, как если бы прочих двух проходов не существовало.

– Коридоры пересекаются, но не соприкасаются, – размышляю я вслух. – Как они могут одновременно находиться в одной плоскости?

– Не обращай внимания. Отель – это целая сборная солянка из разных мест, магически соединенных друг с другом. Эти коридоры только выглядят так, будто находятся в одном пространстве, но на самом деле – я тебе уже говорил – каждая новая арка или дверь выводит нас в совершенно другое место на планете.

Мы спускаемся по винтовой лестнице, которая, по идее, должна привести нас куда-то под землю, но на выходе из очередной арки я обнаруживаю, что мы поднялись еще выше, чем прежде. Залитые солнцем холмы теперь сменяются заснеженными горами. Мы переступаем очередной порог – и снежные пики уступают место каменистой пустыне.

– Значит, Отель – это не одно цельное здание?

– Ни в коей мере, – подтверждает Нико. – Отель – он повсюду. Это фойе в Дубае, гостевые комнаты в Неаполе… Большинство подсобок находится где-то в Португалии, по-моему. Даже эти коридоры, ведущие из черного хода, проложены под Великой китайской стеной.

– Вот почему они такие старые.

– Ага, – он подходит к очередному окну, чтобы выглянуть наружу. – Именно поэтому тебе нельзя от меня отрываться. Подземные коридоры – это лабиринт. Меньше всего нам нужно, чтобы ты заплутал и нарвался на горничную.

По пути я провожу рукой по каменной кладке. Ничего себе. Великая китайская стена. Кэсс бы впечатлилась. Когда вернусь, обязательно расскажу ей…

Нет, стоп, я не могу ей ничего рассказывать! Она запакует чемодан раньше, чем я успею договорить первую фразу. И без знаний об Отеле мне едва ли хватает ли сил, чтобы удержать ее от побега с первым подвернувшимся бродячим цирком.