её принимали не так церемонно, как остальных гостей, ей прощались погрешности против обычаев и вежливости – что взять с демона? Тем не менее госпожа Мияко-сан ответила как полагалось:

– Наш дом слишком убог, чтобы достойно принять такую высокую гостью.

– Мияко-сан, моя бабушка кланяется вам и просит оказать честь её пирожкам, – продолжила Ксюха, протягивая пакет с вишнёвыми пирожками. Мияко-сан поклонилась:

– Аригатó, аригатó годзиéмас-шта.

– Мияко-сан, могу ли я попросить отпустить Сумико-сан поговорить со мной поближе к границе? Высшая Сила снова призывает меня в мой мир.

И опять поклонилась. Она никак не могла запомнить, когда надо кланяться, а когда не надо, и на всякий случай предпочитала лишний раз поклониться. Поэтому в домике Касуга Нобуо Ксюха считалась очень порядочным демоном, и ею гордились и хвастались перед соседями.

– Мы все подчиняемся Высшей Силе, как бы её ни называли, – склонила голову Мияко-сан. Последовал ещё короткий обмен любезностями, но скоро Ксюха почувствовала, что её словно тянет за шиворот. – О-о-о, как жаль, – сказала Мияко-сан, заметившая знакомые симптомы. – Мы так надеялись, что вы окажете честь отужинать в нашем доме. Скоро придёт мой господин, он расскажет новости из замка.

– Я была бы счастлива услышать мудрые слова уважаемого господина Касуга Нобуо, но… ой…

И Ксюха очутилась на границе рядом с Инной. Следом прилетели кроссовки.

– Если бы можно было не тратить драгоценные минуты на реверансы и извинения, я бы уже всё узнала, – пожаловалась она сестре. – Кошмарно вежливые люди. Ничего, Сумико сейчас расскажет, что знает.

Сумико уже шла от домика. Девочки встали на границе, прячась от нескромных глаз за рябиновыми кустами.

– Отец говорит, что я уже взрослая девушка и мне неприлично бегать на границу болтать с демонами, – сказала она, мешая японские слова с русскими, так что Инна почти всё понимала. – А мама не возражает, она говорит, что до замужества можно. Ой, прошу простить мою невежливость, конбáнва, демон-сан!

И поклонилась Инне, которую сперва не заметила из-за рябины.

– Это Инна, моя сестра из другого города, – представила Ксюха. – Инка, конбанва – это добрый вечер. Знаешь, Сумико, давай не тратить время на извинения и поклоны, мы и так знаем, что мы обе жутко вежливые. Что тут у вас происходит? Мы гуляли вдоль границы, я показывала сестре Японию. Вдруг шум, грохот, всадники скачут. Мы напугались и ушли на свою сторону. А они пошныряли тут в кустах и уехали. Может, посты расставили, не знаю. Война, что ли?

– Сохрани нас от войны одиннадцатиликая Каннон! Ты же ничего не знаешь! У нас такой скандал! Господин Ниоко-но Тэкахиро, второй советник князя, объявлен в Эдо изменником, он уже совершил сеппуку! Его старший сын тоже совершил сеппуку, а второй сын собрал своих воинов и ушёл мстить. Его объявили лишённым чести и не позволили бы сделать сеппуку, а предали бы позорной казни, но он всех перехитрил и погиб в бою. Отец говорил, что это хорошо. И вообще – только ты никому не рассказывай! – отец говорит, что все жалеют о семействе Ниоко. Никогда он изменником не был, это какой-то обман. Отец не знает подробностей, но сказал, что всё равно узнает. А то, что вы слышали, – это была погоня за Акихиро, младшим сыном Ниоко-но… Видимо, он хотел укрыться в Стране Демонов. Ты не знаешь, угодно ли было богам помочь ему?

И она хитро посмотрела на подружку. Они давно дружили, и Сумико знала Ксюху как облупленную. Не из пустого любопытства та пришла за новостями.

Ксюха улыбнулась и сказала, благочестиво подняв взор вверх:

– Кто же знает, что угодно богам? Уж никак не мы, бедные простые демоны Юго-Западного района. Но рассказывай дальше. Ты рассказываешь очень красиво, прямо как дочь хатамóто из столицы, а не дочь простого воина.

Сумико хихикнула, похвала ей польстила. В её мире умение красиво говорить и правильно себя вести ценилось куда выше банальной красоты.

– Что может знать младшая дочь бедного самурая? Только то, что веет в воздухе, как запах нецветущей сакуры. Они установили посты. Посты будут стоять всю ночь, а утром их снимут, потому что ни один человек не продержится столько времени в Стране Демонов, его непременно вышвырнет обратно. Если Ниоко-но Акихиро жив, он уйдёт в горный монастырь и там под сенью Будды продолжит свои дни.

– Если Ниоко-но Акихиро жив, он захочет отомстить врагу, погубившему отца и братьев, – возразила Ксюха. – Но звёзды нашептали мне, что он считает своим врагом великого сёгуна.

Сумико глянула на мутное небо Екатеринбурга, сплошь затянутое тучами, и лукаво спросила:

– Как же моей сестре из Страны Демонов звёзды смогли нашептать это? Ведь звёзды скрыты за толстыми футóнами из облаков.

– Ну… звёздам пришлось очень громко орать, чтобы я услышала, – выкрутилась Ксюха. – Прямо как наша кошка О-Цюру.

– Как здоровье уважаемой госпожи О-Цюру?

– Она стареет и кричит по ночам всё громче, – ответила Ксюха. – И хвост у неё сделался немного лысый. Но она ещё вполне шустрая. Я передам, что ты о ней справлялась, ей будет приятно. Так что там о врагах Ниоко?

– Я не так мудра, как моя сестра-демон, – скромно сказала Сумико. – Но иногда звёзды мне тоже что-то говорят. Совсем недавно звёзды намекнули, что вовсе не великий сёгун виноват в истреблении семьи Ниоко. Это какой-то другой враг. Господина Ниоко подставили. Но если ты кому-нибудь расскажешь, у отца будут большие неприятности.

– Хай, вакаримасу, – кивнула Ксюха. – И всё же – когда господин Нобуо вернется из замка, спроси у него имя. Только имя того, кто убил отца и братьев Акихиро. А то этот бешеный мальчишка попрётся с катаной наперевес прямо в замок сёгуна, в Эдо. И сгинет на радость тому самому врагу. Это несправедливо.

– Это нарушит гармонию мира и отразится на карме будущих поколений, – согласилась Сумико. – К тому же сёгун расценит это как мятеж и ещё ужесточит меры против князей, они возмутятся, и может быть война. А война, может, и приятна самураям-воинам, но нам, женщинам, она совершенно не нужна. Я спрошу у отца имя. Только имя и ничего больше. Потому что ты – демон из Страны Демонов и не сможешь назвать это имя никому в Японии. Ты даёшь слово?

– Я даю слово, – твёрдо сказала Ксюха. – Никому в ЯПОНИИ я не повторю имени врага семейства Ниоко, виновного в их гибели. Но на Страну Демонов эта клятва не распространяется.

– Кого интересует это имя в Стране Демонов? – с деланым равнодушием ответила Сумико. – Имя – это ветерок на губах. Губы не виноваты, если ветерок отнесёт имя