И саддукеи смущенно отступились.

Сколько бы Иисус ни говорил в защиту брака и детей, для семьи и для зажиточного преуспевания у него доброго слова не находилось. Однажды он объявил толпе желающих последовать за ним: «Если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, братьев и сестер, и жены и детей, тот не может быть моим учеником». А Христу вспомнилось, что ответил Иисус, когда ему сообщили о приходе матери, братьев и сестер: он отверг их и объявил, что нет у него иной семьи, кроме тех, кто исполняет волю Божию. Христос чувствовал себя неуютно, слыша, как его брат говорит о ненависти к собственной семье; он бы предпочел не записывать таких слов, да только слишком много людей их уже слышали.

А затем однажды в присутствии брата Иисус рассказал историю, которая еще больше расстроила Христа.

— У некоторого человека было два сына, один — тих и послушен, другой — невоздержан и сумасброден. И сказал сумасброд отцу: «Отче, ты все равно собираешься разделить имение между нами; отдай причитающуюся мне часть уже сейчас». Отец так и сделал. Ослушный сын отправился в дальнюю сторону и там расточил все деньги на пьянство, азартные игры и распутство, и ничего у него не осталось.

И настал в той стране великий голод, и ослушный сын оказался в такой глубокой нужде, что нанялся к одному из жителей пасти свиней. И так изголодался он, что рад был бы питаться мякиной, которую ели свиньи. И в отчаянии своем вспомнил он об отчем доме и сказал себе: «В доме отца моего наемники хлеба едят вдоволь, а я тут умираю с голоду. Пойду домой, повинюсь перед отцом, взмолюсь о прощении и скажу: прими меня в число наемников твоих».

И отправился он домой; когда же отец услышал, что тот идет, то преисполнился сострадания и побежал прочь из города ему навстречу, и обнял его, и расцеловал.

Сын же сказал ему: «Отче! Я согрешил против неба и пред тобою; я уже недостоин называться сыном твоим. Позволь мне работать на тебя как одному из наемников твоих».

А отец сказал слугам: «Принесите лучшую одежду и обувь на ноги сыну моему, да поторопитесь! И приготовьте пир — да подайте все самое лучшее — ибо этот милый сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся!»

Но второй сын, что был послушен и тих, услышал шум празднества и увидел, что происходит, и сказал отцу: «Отец, почему устраиваешь ты пир ради него? Я — все время дома и никогда не преступал приказания твоего, и однако ж ты вовеки не затевал пира в мою честь. Брат мой ушел прочь, про нас и не вспомнив; он расточил все свое имение; он вообще не думает ни о семье, ни о ком другом, кроме себя».

Отец же отвечал ему: «Сын, ты же всегда со мною, и все мое — твое. А когда кто-то возвращается после долгой отлучки, подобает и следует устраивать праздничный пир. А брат твой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Выслушав эту историю, Христос почувствовал, как если бы его раздели донага при всем честном народе. Выходит, брат его видит, раз так тонко унизил; а он-то полагал, что Иисус и не подозревает о его присутствии. Оставалось только надеяться, что никто другой ничего не заметил. Христос твердо решил в будущем вести себя еще осторожнее и неизменно держаться в тени.

Вскорости Иисус рассказал еще одну историю, что показалась Христу в корне несправедливой. И не ему одному; многие слушатели притчу не поняли и позже принялись обсуждать ее друг с другом. Кто-то спросил у Иисуса, на что похоже Царство Небесное, и тот отвечал:

— Это как хозяин, который вышел рано поутру нанять работников в свой виноградник. Он договорился с ними на обычную поденную плату, и они взялись за дело. Двумя часами позже хозяин вновь проходил по торжищу и увидел других работников, стоящих праздно, и сказал им: «Ищете работы? Ступайте в мой виноградник, и я заплачу вам, что следует». Они и пошли. А хозяин отправился своим путем и снова прошел мимо в полдень, а потом еще несколько часов спустя, и всякий раз находил других, стоящих праздно, и всякий раз говорил им одно и тоже.

Наконец в пятом часу он еще раз прошел по торжищу, увидел еще несколько человек и спросил: «Что вы стоите здесь целый день праздно?»

«Никто нас не нанял», — ответили они. Так что хозяин нанял их на тех же условиях.

Когда же наступил вечер, сказал хозяин своему управляющему: «Позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых».

И пришедшим в пятом часу он дал каждому плату за полный день, равно как и всем прочим. Работники же, нанятые рано поутру, возроптали и сказали: «Ты даешь этим людям, что работали лишь один час, столько же, сколько и нам, а мы-то трудились весь день под палящим зноем!»

Хозяин отвечал: «Друг, ты согласился на поденную плату за день работы, и ровно столько ты и получил. Возьми свое и пойди. Разве я не властен делать, что хочу, с тем, что принадлежит мне? Или должно вам злобиться оттого, что я — добр?»

Следующая притча Иисуса оказалась еще труднее для понимания, но Христос и ее записал для незнакомца в надежде, что тот сумеет ее объяснить:

— Один человек был богат и имел управителя, который занимался делами имения его, и стали хозяину жаловаться на то, как управитель распоряжается имуществом. И призвал он управителя и сказал ему: «Слышу я о тебе то, что мне не по нраву. Я намерен прогнать тебя, но прежде дай мне полный отчет в том, что мне причитается».

И подумал управляющий: «Что же мне теперь делать? Физический труд мне не по силам, просить стыжусь…» И вот придумал он, что делать, дабы другие люди позаботились о нем, когда он останется без работы.

Он призвал должников господина своего, каждого порознь. И спросил первого: «Сколько ты должен господину моему?» — и тот отвечал: «Сто кувшинов масла». — «Садись скорее, — велел управляющий, — возьми свою расписку и напиши: пятьдесят».

Потом другому сказал: «А ты сколько должен?» Он отвечал: «Сто мер пшеницы». — «Вот твоя расписка. Вычеркни сто и напиши: восемьдесят».

Так же поступил он и со всеми остальными должниками. А что же сказал хозяин, когда о том услышал? Неправильно вы подумали! На самом деле он похвалил управителя неверного, что догадливо поступил.

Иисус пытается сказать этими притчами нечто ужасное, подумалось Христу. А именно: что любовь Господня — капризна и незаслуженна, это, по сути дела, лотерея. Дружба Иисуса с мытарями и блудницами и прочими сомнительными личностями наверняка тоже часть этого радикального подхода: Иисус словно от всей души презирает то, что принято считать добродетелью. Однажды он рассказал историю о том, как фарисей и мытарь вошли в храм помолиться. Фарисей встал сам по себе, поднял глаза к нему и сказал: «Боже! Благодарю тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, прелюбодеи, мошенники, или как этот мытарь. Я пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю». Мытарь же не смел даже поднять глаза на небо; он глядел в пол и, ударяя себя в грудь, говорил: «Боже! Молю, будь милостив ко мне, грешнику». Вот он-то, а не тот, второй, войдет в Царство Небесное, объяснил Иисус собравшимся.