В столовой сегодня довольно многолюдно. Завтра начинается новая четверть. Сидя на столах или стоя широким кругом, ученики делятся новостями.

На обед подают ветчину и сырные булочки. Пенелопа берет для меня целую тарелку масла, заставляя меня улыбнуться. Если бы я только мог, то ел бы масло. Ложками. На первом курсе я так и делал, когда раньше всех спускался на завтрак.

Осматриваю зал в поисках Агаты, но не вижу ее. Наверное, не пришла на обед. Не верится, что она может прийти в столовую и не сесть за наш стол, даже учитывая все произошедшее.

Риз и Гарет, мои соседи снизу, уже сидят в дальнем конце стола.

– Все в порядке, Саймон? – спрашивает Риз.

Гарет же на кого-то кричит через весь зал.

– Порядок, приятели, – отвечаю я.

Риз кивает Пенни. У Пенелопы никогда нет времени на других одноклассников, поэтому у них нет времени на нее. Наверное, я бы переживал, если бы меня игнорировали, но ей, похоже, нравится отсутствие внимания.

Иногда я иду через столовую и просто здороваюсь с людьми, а Пенелопа тянет меня за рукав и все время подгоняет.

– У тебя слишком много друзей, – говорит она.

– Вряд ли это возможно. К тому же я не называл бы их всех друзьями.

– Саймон, в сутках не так много часов. Времени хватит лишь на двух-трех человек.

– Пенни, среди твоих близких и то людей больше.

– Знаю. Для меня это вечная борьба.

Как-то раз я начал составлять перечень всех людей, которые мне дороги. На седьмом номере Пенелопа сказала, что либо мне нужно почистить свой список, либо больше не заводить друзей.

– Мама говорит, что в твоей жизни должно быть ровно столько людей, скольких ты сможешь спасти от голодной ракшаси[6].

– Не знаю, что это за существо такое, – сказал я, – но волноваться не стоит: драться я умею.

Я люблю быть среди людей. Близких людей, как, например, Пенни, Агата, Маг, пастушка Эб, мисс Поссибелф или доктор Веллбилав. Или просто знакомых вроде Риза и Гарета. Если бы я последовал правилу Пенни, то никогда бы не собрал футбольную команду.

Пенни равнодушно машет парням, потом занимает место между нами и поворачивается ко мне, чтобы наш разговор не долетел до чужих ушей.

– Недавно видела Агату с родителями. В Дормитории.

Дормиторий – это самое старое и крупное общежитие для девочек, представляющее собой длинное приземистое здание на другом конце территории. Там только одна дверь, а окна совсем крошечные. Должно быть, в 1600 году администрацию школы охватила паранойя, раз они поселили туда девушек.

– Кого ты видела?

– Агату!

– А-а…

– Если хочешь, схожу за ней.

– С каких это пор ты у меня на посылках?

– Я подумала, ты не захочешь в первый раз встретиться с ней при всех. После того, что произошло.

– Все в порядке, – пожимаю я плечами. – У нас с Агатой все в порядке.

Пенни смотрит на меня с удивлением, потом с сомнением. Качает головой, словно сдается.

– В любом случае, – она отщипывает кусочек сэндвича, – после обеда нужно разыскать Мага.

– Зачем?

– Зачем? Сегодня ты решил притвориться тупицей? Считаешь, мне это понравится?

– Что?

Она закатывает глаза:

– Нам нужно разыскать Мага и выяснить у него, что происходило летом. Что он разузнал про Тоскливиуса.

– Маг ничего не разузнал. Я уже с ним говорил.

Пенни замирает с сэндвичем во рту:

– Когда?

– Утром он приходил ко мне в комнату.

– И когда ты собирался рассказать об этом мне?

Я пожимаю плечами и заталкиваю остатки сэндвича в рот:

– Как только ты мне позволила бы.

Пенни снова закатывает глаза. Она делает это постоянно.

– И он ничего не сказал?

– Про Тоскливиуса – нет. Он… – Я смотрю в свою тарелку, потом оглядываюсь по сторонам. – Он говорит, что Старинные Семьи доставляют неприятности.

Пенни кивает:

– Мама говорит, что они хотят организовать голосование о недоверии к Магу.

– Это возможно?

– По крайней мере, они пытаются. А еще все лето шли дуэли. Сэм, друг Примала, попал после свадьбы в разборку с одним из кузенов Гримм, и теперь он под следствием.

– Кто?

– Гримм.

– За что?

– За незаконные заклинания. Запрещенные слова.

– Маг считает, что я должен уехать.

– Что? Куда уехать?

– Он считает, мне следует покинуть Уотфорд.

Пенни широко раскрывает глаза:

– Чтобы бороться с Тоскливиусом?

– Нет. – Я качаю головой. – Просто… уехать. Он считает, что в другом месте я буду в большей безопасности. И что после моего отъезда все, кто здесь, тоже будут в безопасности.

Ее глаза округляются еще больше.

– Саймон, и куда ты поедешь?

– Он не сказал. В какое-то тайное место.

– Убежище?

– Наверное.

– Но как же учеба?

– Он считает, сейчас это не так важно.

Пенни фыркает. Ей кажется, что Маг сильно недооценивает пользу образования. Особенно классику. Когда он убрал курс лингвистики, Пенелопа даже написала гневное письмо в совет факультета.

– Так чего же он хочет?

– Чтобы я уехал. Был в безопасности. Тренировался.

Она скрещивает руки на груди:

– На высокой горе. В компании ниндзя. Как Бэтмен.

Я смеюсь, но лицо Пенни по-прежнему серьезное. Она подается вперед:

– Саймон, ты не можешь вот так уехать. Он не будет прятать тебя в норе всю твою жизнь.

– Я и не поеду. Я отказался.

Пенни опускает подбородок:

– Отказался?

– Я… просто я не могу оставить Уотфорд. Это же наш последний год.

– Согласна… но ты правда отказался?

– Сказал, что не хочу никуда ехать! Не хочу прятаться в ожидании, когда меня найдет Тоскливиус. На план это мало похоже.

– И что сказал Маг?

– Не слишком много. Я расстроился и начал…

– Я так и знала! В твоей комнате будто костер разводили. О боже! Ты сорвался на Мага?

– Нет. Я сдержался.