— Подслушивал?

— Ты просил информацию собрать, я сделал. Будто мне удовольствие доставляет — бабский треп слушать, — скривился брат, и отвернулся к панорамному окну.

Понимаю, мой взгляд почему-то мало кто может выдержать.

— Разговор был про Веснина?

— Нет.

— Тогда меня это не интересует, — отмахнулся.

— Про тебя, Марат. Разговор велся о тебе. Какой ты «заряженный» мужик, и что неплохо бы тебя в единоличное пользование заполучить. Дальше я не услышал, стоял под дверью звонил в звонок, но мне никто не открывал. Сломался звонок у девчонки. До назначенного времени было десять минут, полез в базу по соседям, как привык, и минут через пять Алика сама вышла. Сказала, что любовь твоя ей не нужна. А нужно только одно. Не мне, конечно, сказала, а подружке своей. Так ты её трахаешь?

— А ты хочешь свечку подержать?

— Хочу, чтобы ты понял, что это за девка.

— Я разберусь, — процедил в ответ.

Любовь моя не нужна. А что нужно? Деньги? Или помощь с поисками папаши? Деньгами не обижу, а вот отца я ей не верну. Найти — найду, и прикопаю в ближайшей лесополосе.

И все же, как, сука, бесит. Вроде и не ожидал ничего особого, но дерьмово осознавать, что Алика такая же, как и все остальные.

— Она тебе рекомендательное письмо на настоящее имя дала, заметил? А говорила про то, что жила по поддельным документам.

— Солгала? — спросил без особого интереса.

— Нет. Я разузнал. Жила в Бразилии под именем Паулина Витич, якобы из Сербии. Отец жил под именем Михаил Витич. Диплом и практику Алика проходила под фамилией Витич, но потом подделала, когда вернулась. Потому в рекомендательном письме и дипломе её настоящая фамилия — Веснина. Подделка. Помогли ей. Папаша её, кстати, тот еще параноик был. Заставил зазубрить нужные контакты, и, если ей придется вернуться сюда, то обратиться к его должникам-друзьям. Она обратилась, потому и квартиру оформили быстро, и с документами помогли.

— Но почему она мутная? Только из-за того, что ты уши грел, и услышал, как меня решили раскрутить на бабло? Девять из десяти женщин в нашем городе такие, — я усмехнулся, слушая рассказ брата.

Но не смешно, на самом деле. Почему-то.

— Алика мутная, потому что сориентировалась быстро по поводу квартиры, диплома, рекомендательного письма. Должники-друзья Веснина помогли. Интересный мужик, кстати, у него в должниках. Но знаешь, что интересно?

— Ну?

— Почему при таких знакомствах она искала работу? Почему ей не помогли? Почему она явилась на собеседование именно в эту компанию, к тебе? Ведь знакомые папаши легко могли бы устроить её каким-нибудь архивариусом, секретарем, помощником рекламщика, продажником. Но пришла Алика именно к тебе.

Компания у меня — одна из крупнейших, рабочих мест много, но… действительно, почему ко мне? Алика не могла знать, что собеседование проведу именно я.

Хотела устроиться, и столкнуться со мной в коридорах? В лифте? Одетая в то самое облегающее платье, лямки которого спадали на плечи? Она ведь так и пришла на собеседование, будто на коктейльную вечеринку.

Со справками об отсутствии венерических заболеваний.

Сидела, глазки опускала. Зажатая, скромная, будто только что из монастыря.

Я выслушал Руслана — брат на совесть поработал, всё вытряс из Алики. Всё, что смог.

— Продолжу копать. Пока всё по верхам, но Веснина найдем, не сомневайся.

— Егору не говори, — бросил напоследок. — Он включил режим всепрощения. Бесит.

— Таких прощать нельзя. А с девчонкой будь осторожен. Милашки, которые краснеют, стесняются, и глазами хлопают, обычно те еще акулы. Но красивая она, понимаю тебя.

— Что бы я делал без твоих советов, младшенький, — пожал руку напоследок, прощаясь с Русом, размял плечи, и вернулся к работе.

На экране моргнуло сообщение-напоминание. Юбилей Ушакова.

Черт. Идти, не идти?

Хм, а почему бы не сходить?

«В восемь жду у ресторана «Батлер». Юбилей у знакомого» — написал Алике, дождался её ответа, и вернулся к работе.

Раньше, когда строил компанию, думал, что, достигнув вершины, смогу больше отдыхать. Зачем-то ведь нужны замы, помощники замов, директора подразделений и прочие. И вот, вершины я достиг. А оказалось, что с этой вершины вид — так себе. И работать приходится еще больше.

Либо владелец компании из меня херовый, раз делегировать полномочия я так и не научился.

В двадцать минут восьмого отпустил секретаршу, забрав подарок для Ушакова, и пошел в душ. Раньше я нередко оставался здесь на ночь — душ есть где принять, несколько сменных костюмов имеется, как и диван.

Стряхнул с волос влагу, переоделся, поменял часы с Омеги на Брайтлинг, и поехал к ресторану.

Без пяти восемь. Алики нет.

Не терплю, когда опаздывают.

Без двух минут — её все еще нет. Звонить ей тупо, вдруг подъезжает, восьми-то нет.

— Марат, — подошел ко мне Ян Жуковский, пожал руку, и закурил. — Заходишь? Юбиляр уже на месте.

— Покурю, и зайду, — достал сигарету, и взглянул на часы.

Восемь вечера.

Алики нет.

Где она?

Отошел, достал смартфон, и набрал её. Гудки, гудки, гудки, и… ничего. Первый звонок, и остальные, вплоть до пятого. И я стою со второй сигаретой, зажатой между пальцев. Жду, как романтично-влюбленный.

«Где ты?» — написал.

Злость накатывает. Сжал ладонь в кулак, забыв про сигарету, и обжегся.

Где носит Алику, мать её?!

Не отвечает. Ни на сообщения, ни на звонки.

— Ой, Марат, ты здесь! — шепеляво прочирикала какая-то губастая кукла. — На юбилей? Может, вместе зайдем?

— Я приеду позже. Дела, — отрывисто бросил, и пошел к машине.

Алика доигралась.

Я прочитала сообщение от Марата, и полезла в сеть.

Ресторан «Батлер», значит. Ну, посмотрим.

Изучила фотографии этого ресторана, отзывы, и приуныла. Элитное место для элиты. А одежду я так и не купила.

— Так, — встала со стула, и поморщилась — несмотря на выпитые обезболивающие, мне все хуже, и хуже. — Нужно выбрать, что надеть.

Открыла шкаф, и всмотрелась в свои наряды. Сама не знаю, зачем. Рассматривать там особо нечего, одежды не так уж мало, конечно, но в основном это джинсы и юбки, а также легкие платья для лета.

Вечерних всего четыре, и три из них — черные. И одно — нежное, сиренево-розового цвета, припыленное мелкими блестками. На заказ шила.