вид, что поверил, чтобы затащить ее в постель. С ума от вас сойти. Ты и историю про тюрьму придумал?

– Паноптикум Кайахоги существовал на самом деле. Ты разве никогда не слышала о нем?

– Я не обладаю глубокими познаниями в необыкновенной истории штата Огайо.

– В девятнадцатом веке это была важная история. Комендант тюрьмы – Исайя Ворт – был настоящим маньяком. Он верил в то, что непрерывное наблюдение может «исцелить» преступников. Тюрьма была круглая, вахта охраны – в самом центре, так что заключенные – Ворт называл их «кающимися» – никогда не могли знать в точности, смотрят на них или нет. Ноль уединения. Под камерами было три подвала, где работали кающиеся, три огромных лабиринта, там стояла куча приспособлений для бессмысленной работы, созданных, чтобы перепрограммировать мозг. – Мэтт пожал плечами и добавил: – Прямо как в «Орске».

– Только не говори такого при Бэзиле, – посоветовала Эми.

– Но это же правда! «Орск» весь спроектирован для того, чтобы дезориентировать. Магазин хочет, чтобы посетитель сдался на волю спроектированной программы шопинга. Паноптикум Кайахоги был, в принципе, тем же самым. Комендант считал, что сможет исправить разум преступников постоянным надзором, принудительным трудом и бессмысленным повторением одних и тех же действий. В те времена люди верили, что здание может оказывать психологическое воздействие, если построить его должным образом.

Мэтт провел Эми мимо ряда сверкающе-белых «Гельветесниксов» и свернул напрямик в Шкафы. Когда оба вынырнули из мебельного лабиринта, то оказались перед витриной из оргстекла. Внутри нее механическая рука тупо открывала и закрывала без конца дверцу телевизионной тумбы «Яклепт», чтобы продемонстрировать прочность и надежность «орских» петель.

Эту руку оба уже видели.

– Ты вообще смотрел, куда мы идем? – поинтересовалась Эми.

– Ну я же толкал речь. Но это, в общем, иллюстрирует мою точку зрения. Если в этом магазине расслабишься хоть на момент – потеряешься. Отвлечешься и сам не заметишь, как спустил восемь сотен баксов на пластмассовый «Убеганн».

Они вернулись на Яркий Сияющий Путь и пошли по стрелкам, которые, по идее, должны были привести к Кухням, Столовым и, наконец, к Спальням.

– Вот кажется, что за столько времени разобрался в этом месте, знаешь, что к чему.

– Конечно. У тебя и со всей жизнью так: знаешь, что к чему.

– Не со всей жизнью, – серьезно возразил Мэтт. – Только с планом «Бегство из Огайо». «Призрак-бомба» и в самом деле станет бомбой, мы с Тринити будем жить счастливо и умрем в один день, а в следующий раз, когда ты в сети наткнешься на канал «Браво», ты… Твою ж мать!

Мэтт с Эми застыли. Вокруг расстилалось море черных, белых и черно-белых столешниц, столов и конторских кресел на колесиках. Непонятным образом они снова оказались в Домашнем Офисе.

– Видишь, о чем я? – риторически спросил Мэтт. – Наш великий повелитель и господин Том Ларсен выстроил свои магазины так, чтобы индуцировать «перенос Грюэна»: чувство растерянности, географического отчаяния, удерживающего человека в состоянии полной дезориентации – как и в «Икее», как и в «Ящиках и Бочках»[5].

– Я поняла, очень убедительно, – буркнула Эми.

Зазвонил мобильный Мэтта, тот глянул на экран и сообщил: «Тринити». Мэтт договорился встретиться с ней у того самого «Мюскка» и отключился, а Эми сказал:

– Они ждут нас.

Эми казалось, что прошло лишь несколько минут, но посмотрела на часы и поняла, что бродит по магазину уже полчаса. Наверное, Бэзил уже ломает голову над тем, что же случилось.

Мэтт с Эми опять пошли в другую сторону по Яркому Сияющему Пути – в третий раз направились к Кухням и Столовым.

– Мне нужно отыскать Руфь Энн и пойти вместе с ней к комнатам отдыха, – заметила Эми. – Что, по-твоему, мне сказать Бэзилу?

– В каком смысле?

– Когда он узнает, что вы двое прошмыгнули в магазин, то разозлится.

Мэтт ничего не сказал. Он ошарашенно пялился в видоискатель камеры. Они свернули за угол и должны были зайти в Кухни, а вместо этого снова оказались в Домашнем Офисе.

– Мэтт, что случилось?

– Бессмыслица какая, – покачав головой, задумчиво произнес он.

– Ты опять пошел по кругу.

– Посмотри в камеру.

Он направил объектив вдоль стрелки Яркого Сияющего Пути в Домашний Офис.

Эми заглянула.

В видоискателе были Кухни.

– Это предыдущие кадры, – предположила Эми.

– Нет, – водя камерой, отрезал Мэтт.

Панорама смещалась сообразно движениям. Он увеличил изображение так, что весь видоискатель заполнился набором шкафов «Грандгринд». Эми даже смогла разглядеть штрихкод и цену по скидке.

Но в действительности перед объективом была лишь пустота.

– Проблемы с картой памяти, – сказала Эми.

Мэтт вытащил карту, зажал ее между пальцами, показал Эми – будто фокусник, вытащивший туза из колоды.

– Проблемы не с картой.

– Я отказываюсь в это верить!

– Отказывайся или нет, мы оба видим это. Так что у нас есть три варианта. Первый: перед нами на самом деле Кухни, но мы думаем, что это Домашний Офис. То бишь камера права, а мы нет. Второй: перед нами на самом деле Домашний Офис, а камера почему-то показывает Кухни. То бишь мы правы, а камера нет.

– А третий вариант?

– Мы оба сходим с ума.

– Но это невозможно, – беспомощно произнесла Эми.

– Очень даже возможно. Помнишь, что я говорил тебе про электромагнитные поля? По-настоящему сильные поля мешают работе мозга. Может, дело в нашей осветительной сети, или в силовых кабелях, или в гигантской геомагнитной аномалии под этим зданием.

– Но если поле действует на наш мозг, почему оно действует и на камеру?

– Может, оно и не действует. Скажем, с камерой все в порядке, а у нас галлюцинации.

В конце концов они договорились о новой тактике: идти по Пути, который фиксирует камера, и на видимое невооруженным глазом не обращать внимания. Мэтт увеличивал изображение до тех пор, пока в видоискатель не поместилась лишь указывающая нужное направление стрелка. Оба шли, глядя только в камеру, стараясь не обращать внимания на окружающее. У Эми закружилась голова.

– Я не хочу сходить с ума.

– А мы и не сходим с ума, – успокоил Мэтт. – Мы испытываем экстремальное воздействие сильных электромагнитных полей на мозг.

Они шли по камере, которая вела их по безумному кругу петляющей реальности. На экране оба спокойно шли через Оптимальное Хранение. А глаза видели, что они сталкиваются с мусорными корзинами и шкафами в Домашнем Офисе, а потом карабкаются по оттоманкам и угловым столам в Жилых Комнатах.

– А как быть, если мы вернемся к тому «Мюскку», но не обнаружим Руфь Энн с Тринити? – поинтересовалась Эми. – Вдруг они окажутся на экране, но не в реальности?

– Будем