— Уходишь от ответа, Пит? — протянул Митчелл.

Он всегда видел своих подчиненных и друзей насквозь, как бы далеко те ни находились. Сейчас Питеру только не хватало, чтобы Митчелл догадался, что лучший агент попал в ситуацию, из которой нет бескровного выхода.

Какая-то часть его желала отказаться от дела с домом Ривер и передать его кому-нибудь другому. Он тогда бы навсегда уехал из Саванны, чтобы больше никогда не видеть Эмбер и ничего не слышать о ней. Но другая часть, представляющая интересы «Универсал маркет», стремилась довести начатое до конца и все-таки убедить сестер расстаться с домом.

— Ничего подобного, — рассмеялся Питер. — Просто полюбопытствовал, кто из нас в большей степени преуспел.

— Во всяком случае, не я, — весело ответил Митчелл. — Она обращается со мной как с неразумным младенцем. Со всеми вытекающими последствиями.

— Просто блеск, — усмехнулся Питер. Его позабавила мысль, что кто-то может относиться к Митчеллу Хайнсу столь непочтительно.

— На самом деле мне даже нравится такое положение вещей, — ответил тот. — По крайней мере, непривычно. Марго — необыкновенная женщина.

По мнению Питера, в ней не было и половины той необыкновенности, которая привлекала его в Эмбер. Но он порадовался, что приятель настолько поглощен новой пассией, что отвлекся от сестер Ривер. Однако не тут-то было.

— Возвращаясь к нашим делам, хочу сказать, — строго произнес Митчелл, доказывая в очередной раз, что никогда не забывает о работе, что нам необходимо получить этот участок до конца апреля и начать переобустройство дома и прилегающей территории. Предложи им больше денег, если больше ничто не сработает, — раздраженно закончил он.

Питера всегда восхищала непреклонность Митчелла. Если тот брался за дело, то всеми правдами и неправдами добивался своего. Цель оправдывает средства — таков был его девиз. Сам Питер никогда не мог поступиться некоторыми принципами и, кажется, впервые в жизни не жалел об этом.

— Митч, я знаю, что время поджимает, — сухо ответил он. — Но, боюсь, в нашем случае даже лишние сто тысяч погоды не сделают.

Это он уже понял. Предложенная «Универсал маркет» сумма денег втрое превышала рыночную стоимость земли и дома, но ни одна из сестер не проявила интереса к финансовой стороне дела. Казалось, деньги их вообще не слишком волновали, хотя никто из троицы не мог похвастаться толстым кошельком.

— Пит, больше всего на свете мне не хочется ехать в Саванну, — подозрительно мягким голосом произнес Митчелл.

Да Питер и сам не жаждал встретить здесь старого приятеля. Во-первых, это значило бы, что он провалил сделку. А во-вторых, тогда Митчелл своими глазами увидит сестер Ривер и поймет, что истинная проблема Питера кроется в Эмбер. Так что придется остаться и продолжать переговоры, приложив все свое умение и обаяние.

— Я же попросил у тебя несколько дней, — напряженно повторил он.

— А больше у тебя и нет, Пит. — Митчелл подвел черту в разговоре и положил трубку.

Питер поставил телефон на столик и подошел к окну. Сияющий диск солнца висел над городом, как большой оранжевый апельсин. Лучи золотили крыши и стены домов, молодую листву, но красота окружающего мира не радовала его.

Митчелл ясно дал понять, что не отступится от земли и дома Ривер. А это значит, что ему следует продолжать попытки. Однако он не представлял, как ему убедить сестер. Кажется, впервые в жизни попалось дело, которое он не сумеет закончить.

Питер сжал голову руками, словно стараясь избавиться от боли. Его тяготила мысль, что Эмбер презирает его и считает негодяем. Он готов был выдержать какие угодно испытания, лишь бы ему верила эта девушка с зелеными глазами. Но если в ее взгляде он читает ненависть, то жить не хочется и руки сами собой опускаются.

— Ответь мне, чего ты хотел этим добиться? — спросила Эмбер, после короткого стука появившись на пороге его номера.

Питер не ожидал этой встречи, но лишь мгновение пребывал в замешательстве.

— Передумала насчет ужина? — язвительно поинтересовался он.

Зеленые глаза метнули молнии.

— Мое мнение о вас неизменно, мистер Бомовски, — отрезала она. — Так и знайте!

Эмбер сделала несколько шагов и остановилась посреди гостиной, сложив руки на груди.

Питер неторопливо закрыл дверь и присоединился к своей гостье.

— Кажется, ты пребываешь в несколько взвинченном состоянии, — заметил он, приподнимая темные брови.

Взвинченном состоянии? Да она в ярости и готова смести все на своем пути!

— Какого черта ты сказал моим сестрам, что мы с тобой встречались? — выпалила она и, угрожающе размахивая руками, подступила ближе. — Ты заранее все спланировал, да? Какой тонкий расчет!..

— Ни слова больше, Эмбер, — обманчиво-мягко перебил ее он, решив не дожидаться очередных нелепых обвинений. Однако при внимательном взгляде становилось ясно, что он зол не меньше нее, только старается скрыть это. — Ты выглядишь крайне… расстроенной, — продолжил он как можно сдержаннее. — И я тебе искренне сочувствую. Но в то же время не могу не заметить, что ты слишком болезненно воспринимаешь ситуацию.

— Болезненно! — взорвалась Эмбер. — Да сестры чуть не четвертовали меня из-за того, что я не рассказала им о своем новом знакомом! И что я собиралась на свидание с П.Д. Бомовски тоже! — закончила она с явным отвращением в голосе.

Эмбер не стала говорить им ни о вчерашнем поцелуе на автостоянке, ни о том, что влюбилась в этого человека.

Аманда и Шелли пребывали далеко не в самом благодушном настроении, когда вернулась младшая сестра. А все потому, что по ходу разговора Питер обронил, что знает Эмбер. Сестры потребовали объяснений и, только более или менее успокоившись, согласились, что Питер Бомовски скорее всего собирался использовать хорошие отношения с Эмбер в своей хитроумной игре, поэтому ей стоит держаться от него подальше…

— Эмбер, у меня тоже сегодня выдался трудный день, — усталым голосом сказал Питер. — Так почему бы нам не присесть и не обсудить все вопросы, как двум нормальным взрослым людям?

— Это довольно трудно, потому что один из нас явно ненормален! — резко ответила Эмбер.

Ей никогда не забыть, как тревожно и подозрительно смотрели на нее сестры, ждущие объяснений. Она не сомневалась, что сумела рассеять их сомнения, но все же не могла избавиться от неприятного осадка, который остается, если близкие люди тебе не доверяют. Что бы Питер ни говорил, но ему удалось, хоть и ненадолго, посеять между сестрами рознь.

— Не буду даже спрашивать, кого ты имеешь в виду, — сухо произнес Питер, усаживаясь в кресло. — Тем более что после аварии некоторые так и не удосужились посетить врача и снова поехали в город на ночь глядя. И именно тогда, когда собирается очередная гроза, — добавил он.