— Боюсь, я не доставлю тебе такого удовольствия. В конце концов я по-прежнему веду переговоры от имени «Универсал маркет», намереваясь купить ваш дом и участок.

— Только через мой труп! — прошипела Эмбер.

— Ну, если ты поедешь в такой ливень, вполне возможно, я получу карт-бланш, — сухо ответил Питер и добавил: — Тем не менее будь осторожнее, Эмбер.

Она повернулась на каблуках и выскочила из номера, хлопнув дверью. Бегом спустилась по лестнице и, оказавшись в холле отеля, решила заглянуть в бар, чтобы выпить глоток чего-нибудь покрепче. У нее тряслись руки, в голове стоял туман, к тому же снаружи бушевал настоящий ливень и о том, чтобы куда-то ехать, не могло быть и речи.

Эмбер толкнула стеклянную дверь и прошла в уютное полутемное помещение, освещенное бра и маленькими лампами на столах. Девушка добралась до стойки, заказала мартини и залпом выпила. По жилам пробежало приятное тепло, дрожь, казалось, ослабела. Но все равно она чувствовала себя отвратительно.

Как можно делать такие глупости? Ну почему нормальный взрослый человек поступает, как умственно отсталый ребенок?

Она уже хотела заказать вторую порцию, но тут ее окликнули. Девушка обернулась и увидела доктора Аттертона, который, как оказалось, сидел за столиком неподалеку.

— Эмбер, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил он, вставая и подходя к ней.

В порядке? Да она уже никогда не будет в порядке! Эмбер настолько глубоко погрузилась в горькие размышления, что присутствие доктора Аттертона в баре самого дорогого в городе отеля не удивило ее.

— Да, все нормально, спасибо, — ответила она, отводя глаза. Эмбер надеялась, что по внешнему виду непонятно, насколько ей плохо.

Она так и не успела причесаться, глаза наверняка покраснели от невыплаканных слез. Оставалось надеяться только на полумрак и на то, что Пол Аттертон не будет слишком внимательно ее разглядывать. Но надежды Эмбер не оправдались.

— Нет, ты что-то неважно выглядишь. Может, выпьешь еще мартини? Угостить тебя? — предложил он, кивая на пустую рюмку, которую Эмбер сжимала в пальцах.

В последний раз, когда меня угощали напитками в баре, это добром не кончилось, вспомнила она и почла за лучшее отказаться. Тем более что уже поздно, а ей еще ехать домой.

— Не стоит, — улыбнулась Эмбер через силу, стараясь быть вежливой. — Я сегодня уже побывала в аварии, — с усмешкой объяснила она. — Если разобью вторую машину, сестры прикончат меня.

Врач обеспокоенно посмотрел на нее.

— Ты попала в аварию? Эмбер, ты была на обследовании? С тобой действительно все в порядке?

— Да, ничего страшного, — отмахнулась она, не имея ни малейшего желания рассказывать о подозрениях на сотрясение мозга дотошному доктору Аттертону. — Машину забрали в ремонт, меня тоже подлечили… Когда же кончится этот жуткий дождь? — сменила она тему, в отчаянии глядя на темные окна.

Эмбер не знала, сколько времени провела в номере Питера, который сейчас час и что происходит на улице.

— Он уже заканчивается. Ты уверена, что сможешь доехать? Может, подвезти тебя? — спросил Пол, заглядывая ей в лицо.

— Это очень мило с твоей стороны, но я отлично справлюсь сама. Сестре завтра нужна будет машина. — Она дотронулась до плеча врача и благодарно посмотрела на него. — Раз я смогла добраться сюда, значит, доберусь и до дома.

— Кстати, Эмбер, как тебя занесло в этот бар? Не знал, что ты любишь это место.

— Чисто случайно, — уклончиво ответила Эмбер, быстро расплачиваясь, чтобы избежать неприятных объяснений. — У меня неподалеку была встреча, и я заглянула сюда. Пол, спасибо за все, но мне пора. Кажется, дождь стих.

Она встала и, чтобы врач не успел задержать ее, устремилась к выходу. Чем меньше народу узнает, что она была у Питера Бомовски, тем лучше. Все и так хуже некуда. Не хватало только проблем на работе.

Эмбер чувствовала себя последней дурой. Питер Бомовски, бездушный агент, успешно провернул сделку и хитростью завладел ее сердцем.

Но ему никогда не узнать об этом, потому что скорее всего они больше никогда не увидятся.

Хорош, нечего сказать! Сделал все, чтобы она тебя возненавидела. Даже перестарался немного, произнес противный внутренний голосок.

Питер вспомнил взгляд Эмбер, в котором сквозило отвращение, и его передернуло. Именно этого он и добивался, но все равно было чертовски больно.

Он для того и разорвал с ней всякие отношения, чтобы устранить конфликт интересов — между работой и личной жизнью. Эмбер оказалась одной из сестер Ривер, а Митчелл не собирался отказываться от их земли и дома, значит, он сделал единственно верный выбор в данной ситуации. Когда между двумя мужчинами возникает ссора из-за женщины, оба должны отказаться от нее ради дружбы. Конечно, Митчелл еще не видел Эмбер, но лучше сразу устранить причину конфликта, чем потом бороться с его последствиями.

Он поступил правильно, но почему же на душе так скверно и гадко? Как будто после какой-нибудь подлости или предательства. Никогда еще Питер не чувствовал себя более несчастным и всеми покинутым. Даже когда из семьи ушла мать. Именно тогда, в тринадцать лет, Питер перестал видеть мир в розовом свете. Он узнал, чего стоит женщина, как легковесны и непостоянны ее чувства. И если не хочешь подставить себя под удар, никогда не стоит доверять этим созданиям и впускать в сердце любовь…

Неожиданно Питер поймал себя на мысли, что почти не помнит, как выглядела его мать, как звучал ее голос. Он помнил только щемящее чувство одиночества, которое осталось после ее ухода.

В любом случае насчет Эмбер можно не волноваться: она ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего. Так почему же это причиняет такую жестокую боль?

Потому что он испытывал к Эмбер не желание, а…

Надо срочно чем-то заняться, сказал он себе, решительно поднимаясь. Питер больше не мог сидеть на месте, его обуяла жажда деятельности. Заняться чем угодно, лишь бы это отвлекло его от мыслей о Эмбер.

Он спустился в бар, уселся за стойку и заказал порцию виски со льдом. Если заняться нечем, то можно хотя бы напиться, завалиться в постель и проспать до утра без сновидений. В полутемном зале сидели еще несколько человек, они тихо переговаривались между собой, из колонок лилась приглушенная музыка. Словом, вся обстановка как нельзя лучше соответствовала мрачному настроению Питера.

— Мистер Бомовски? — окликнул его кто-то.

Он обернулся и увидел доктора Аттертона, который сидел за ближайшим столиком в компании бутылки красного вина и бокала. Врач встал и подошел ближе, протягивая руку для пожатия. Он опустился на соседний табурет и сказал:

— Ну и погодка, да?

— Да уж, бар сегодня много не выручит, — ответил Питер, одним глотком осушая бокал. Он был рад возможности с кем-то поговорить, потому что наедине с собой ему было до крайности противно. — Я вас раньше здесь не видел.