Не свихнулся. Не потому ли, что таким вот образом дистанцировался от рефлексии и осознания всего произошедшего? Слишком больно это – быть вырванным из жизни и быть брошенным в чужой, незнакомый мир фантастического будущего.

И, думая, что всё это сеттинг игры, с любопытством изучал этот мир. Не «съезжая по фазе» каждый день.

А может, это так мне люди мэтра искусно промыли мозги, чтобы был дееспособным, послушным, рабочим инструментом. Как знать?

Да и неважно это. Сработало же! Вся наша жизнь – игра! И люди в ней – игрушки. Игрушки, играющие в игрушки.

Я, вдруг для самого себя, узнал, что Вселенная – безгранична. И – густо населена. Людьми. Может быть – только пока.

И я – один из них. В каком-то пограничье какого-то Фронтира.

Почти «РотФронта». Но этот «РотФронт» был не только не шоколадным, но и не сладким.

На мёртвой планете Стира, на которой жизнь могла существовать только постоянным сообщением с флотом. На этой планете невозможна привычная жизнь – на ней нельзя было выращивать еду, разводить мясных домашних животных. Тут даже бактерий не было вне людских поселений. А поселения эти вымрут сразу же, как только прервётся связь с орбитой и висящей там, в пустоте, орбитальной станцией. На станции, кстати, людей было даже больше, чем на самой планете.

А этот здоровый Бол Ван (какое смешное имя!) – лучший друг мне. Простоватый, молчаливый, но – хороший. Безобидный. И – безотказный. И – добрый. Не обижается ни на какие подъёжки. Простой и надёжный, как автомат Калашникова.

Но начальный, ознакомительный уровень был завершён. Мы покинули начальную локацию медицинского центра. Нас ждал новый, незнакомый мир. Ну, будем знакомы, прекрасное далёко! Я – Вадим Голованов! Прошу, не будь ко мне жестоко! Я не люблю хардкорные уровни сложности.

И вот наш куратор Валан перевёл нас в курортный городок Прибрежный, пригород главного города планеты. А главным его делал порт, а по мне – космодром.

Нас поселили в какой-то пенал. Ну а как назвать узкую комнату без окон? Вместо окна – экран во всю стену. Все удобства вылезали из стены, туда же и прятались. Причём кровать для Бол Вана была на полметра короче, чем ему было бы удобно. И в двери он проходил только пригибаясь. С его-то двумя с половиной метрами – немудрено. А вот в их пенале здоровяк стоял в полный рост, не доставая потолок даже руками, но трогая пальцами разом обе противоположные стены.

Глупость какая! Почему не развернуть комнату «на бок»? Ладно, Япония или Европа – там им тесно, потому и живут так. Но тут – огромная пустая планета, зачем строить клетушки? Даже хрущёвка покажется дворцом!

И, как всегда, когда в памяти всплывали такие полузабытые слова, неприятные, непереводимые, с почти утерянным, смутным значением – как «хрущёвка», «Япония» «Европа», «Калашников», – становилось нестерпимо больно на душе.

И это погружало в депрессию. И консультант-психолог из Сети советовал не вспоминать дискомфортные слова, тем более если они не несут смысла. Ну, привычно и знакомо – «забей на непонятку, авось само рассосётся». Страус и его голова в песке.

Кстати, этот же психолог, юная смешливая круглолицая девушка с невероятным цветом волос, и пояснила ему устройство этих «пеналов». А точнее, их смысл и логику.

Это на планете места – завались. А вот на кораблях и космических станциях – нет. Высокие потолки помогают сохранить воздух пригодным, комфортным, тем более что там, под потолком, проходят коммуникации. Теснота помещений становится настолько привычной для флотских, что большие помещения и открытые просторы их если и не пугают, то вызывают дискомфорт точно. А какой отдых, если ты уснуть не можешь в этом «боевом зале для стрелковой подготовки»?

Тем более что комнаты эти просто никто и не видит. Пришли, приняли душ, завалились на постель. И – спать. Или – в Сеть. Через вшитый в череп вай-фай. И – вроде и не в тесной каморке. А проснулся – пошёл дальше. Работать или отдыхать. Чаще, как оказалось, в виртуальность Сети погружаются. Не то что с головой – до потери ощущения реальности.

Ещё меня поразило, что работают тут не особо и напрягаясь. Стандартная продолжительность рабочего дня – шесть часов. Причём все стараются закончить дела побыстрее и – свалить. Чудно. Ещё и большая часть организаций экономит на собственных работниках, потому почти все работники в частных организациях работают по четыре часа в день. Даже официанты и повара в ресторанчиках и питейных забегаловках.

Но улицы города – пусты. Пусты и пляжи. Понятно, что отлив. Но и в прилив, когда тёплая, как парное молоко, пресная вода – кристально прозрачная и чистая, хоть пей её – подходит к самой мостовой набережной – никого нет. Все сидят в этих капсулах. В медицинских или вирта. Зачем прилетать на Стиру? Чтобы полежать в вирте? Чем это отличается от вирта в любом другом месте?

В общем, за эти два дня, что куратор дал им «осмотреться», я уже начал реально скучать. Дел или забот – никаких. Денег на рестораны или питейные – не было. В пансионе, где кормили нас три раза в день, было скучно и невкусно. Сеть – была скучна. То, что могло меня заинтересовать – «у вас не подтверждён доступ». А неинтересное, собственно, не интересно. Просто бродить по пустому городу, как оказалось, тоже скучно. Стандартные здания, улицы, подворотни – как копии самих себя. Перейдя дорогу и углубившись в новый квартал, испытываешь дежавю – как будто вернулся в уже пройденный.

Только к концу второго дня стало реально нескучно.

А всё Бол Ван. Вот он, никак не проявлявший скуку и даже никуда особо и не желающий ходить, но совсем не отягощённый их «зависанием», и решил «исправить» собственную лежанку. Базы им закачали одинаковые. Он и прирастил длину своей лежанке. Нарушив этим сразу с десяток протоколов и регламентов.

Потому ночевали мы в уже знакомой кутузке, с незаменёнными, так и погнутыми прутьями. Потому что штрафы и ущерб нам платить было нечем. Наши личные счета сияли кристально чистыми нулями.

Хорошо хоть полиционеры нас почему-то узнали – и были поразительно вежливы. И настойчиво просили пройти с ними, даже не поднимая своего цветастого оружия. Весёленького такого, как детские пластмассовые китайские поделки. Именно просили, а не мордой в пол и – в обезьянник.

Никакого суда не было. Мы просто получили на интерфайс постановления суда, что мы выселены из пансиона, нам надлежит оплатить ущерб владельцу пансиона (флоту), штрафы за нарушение – длинный список пунктов регламентов. А так как счета наши были на удивление – загляденье, то нас и приговорили к исправительным работам. С взиманием дохода в зачёт ущерба и штрафов.

Но с другой стороны, суд быстрый и правый. В этом мире племя юридической крови не прижилось, видимо. А где многолетние тяжбы по плевку в спину соседа? А с чего адвокатская национальность кормится?

И вот мы стоим на улице. Никому даром не нужные. С нехилым минусом в бюджете.

– Что делать будем, брат? – спрашиваю своего напарника по несчастью. Даже не смотря на Ваню – и так ясно, что пожмёт плечами и промолчит.