на суд, если эти сведения важны для правильного решения. Но господин Ашер, дознаватель, хоть и предубежден против низших сословий, все же неглуп, поэтому до суда дело, скорее всего, не дойдет. Правда, не уверен, что он будет молчать о том, как его пытались обмануть.

Барон побагровел, а Родерик продолжал:

– Но, если дело дойдет до суда, я сделаю все, чтобы заседание стало открытым. И уж, конечно, оно заинтересует и боевиков, и международников. Судья вызовет господина Лантера, чтобы тот высказал свое экспертное суждение… Кстати, целители тоже очень заинтересуются этим заседанием – клинический случай симуляции отравления, да с комментариями светила такого уровня…

– Хватит! – Все-таки барон не зря слыл человеком умным – даже будучи взбешенным, он сообразил, что если Родерик может пригласить императорского целителя, чтобы тот осмотрел его сына, то и к остальным его угрозам стоит отнестись серьезно. – Я понял. В чем ваш интерес?

– Я хочу восстановить справедливость, – в который раз за сегодняшний день повторил Родерик.

– Вы готовы поклясться на священном писании, что человек, которого вы привели ко мне – Кэйден Лантер, императорский целитель?

– Да, – Родерик не стал говорить, что барон сам просматривал его документы.

Вернон протянул руку, и Родерик снова отдал ему заключение. Барон просмотрел его, и когда снова поднял взгляд, казалось, он состарился на десяток лет.

– Магические печати на заключении нельзя подделать, – тускло произнес он.

– Можно, – не стал лгать Родерик. – Но мне было незачем это делать.

Барон кивнул. Еще раз перечитал документы, вернул их Родерику.

– Что ж, пойдемте, побеседуем с моим сыном.

Бенедикт действительно выглядел плохо – осунулся, глаза ввалились. Но едва Родерик появился в дверях, он подлетел над кроватью.

– Ты! Отец, зачем ты привел сюда этого!

– Поговорить, – ответил Родерик. Сесть ему никто не предложил, но это было неважно. – Я предупреждал тебя, чтобы ты оставил в покое Лианор, иначе твой отец услышит всю историю целиком.

– Даже так? – проговорил барон.

Не хотел бы Родерик, чтобы отец когда-нибудь смерил его таким взглядом.

– Он врет! Он любовник этой девки, и настолько потерял от нее голову что…

– Помолчи, – оборвал его отец. Обернулся к Родерику: – Что за историю вы хотели мне рассказать?

– Историю о том, как некий молодой барон в первый свой день в университете столкнулся у дверей кастеляна с простолюдинкой, посмевшей оскорбить его взор плохой одеждой и разбитыми ботинками, – начал Родерик.

– Отец, он врет!

– Помолчи, Бенедикт. Твою версию событий я слышал и теперь хочу выслушать и вторую сторону.

Нет, все-таки не зря Вернона-старшего считали умным человеком.

Глава 8

Родерик продолжал.

– Итак, эта простолюдинка не только посмела оскорбить взор дворянина своим жалким видом, но и сделала это в присутствии графини Сандью. И та – почему бы это? – встала на сторону простолюдинки. Оскорбленный в лучших чувствах барон подкараулил нахалку в университетском парке, сбил ее на землю магией, от чего девушка сломала ключицу, пнул в живот…

– Он врет!!!

Старший барон перевел тяжелый взгляд с сына на Родерика.

– Ты сможешь подтвердить свои слова?

– Я сделал копию с заключения целительницы, осматривавшей Лианор. Нарушив этику целителя, признаю. Хотите ознакомиться с повреждениями?

– Подделал заключение! – закричал Бенедикт прежде, чем старший барон успел ответить.

– Думаю, если вы вместе с сыном решите поговорить с госпожой Агнес Крэнстон, она покажет оригинал заключения и разъяснит что к чему. Если Бенедикт не против. Хоть, конечно, она не поручится, что тот огромный синяк на животе возник не оттого, что простолюдинка нечаянно налетела на ногу барона. Или что она не оставила его себе сама, чтобы оговорить ни в чем не повинного юношу.

«Так его!»

«Сайфер, пожалуйста! И так все непросто!»

– Я против! Они сговорились! Они все сговорились!

– Господин Корбетт, продолжайте.

– Однако простолюдинке опять повезло – мимо проходил декан боевого факультета, которому очень не понравилось то, что он увидел. И он поделился своим недовольством с деканом международного факультета, а у того, на беду, оказалась очень болтливая секретарша…

Лицо старшего барона окаменело, и Родерик даже посочувствовал Бенедикту. Он знал это выражение, которое появлялось у дворян, когда они сдерживались из последних сил. В таком состоянии равных вызывали на поединки до смерти, низших просто убивали на месте. Родерик не хотел драться с бароном, но историю следовало закончить. Поэтому он продолжал рассказывать, наконец, дойдя до финала.

– … И тогда одна барышня с целительского факультета предложила барону помощь. Отомстить так, чтобы наглая девка навсегда исчезла из университета, отправившись на каторгу.

Бенедикт открыл было рот и закрыл. Переменился в лице, встретившись взглядом с отцом.

– Та барышня была вхожа в комнату простолюдинки, и она подложила в ее личные вещи мышьяк. Чтобы девка не обнаружила их раньше времени, на балу барон подлил спирта сначала в бокал игристого, который предложил в знак примирения, а затем и в лимонад, что она пила весь вечер. Барышня с целительского хорошо училась и знала, что сахар и пузырьки газа в напитке ускоряют всасывание алкоголя, так что довольно быстро простолюдинка на ногах не стояла.

– Два студента с целительского проверяли!.. – снова встрял Бенедикт.

– На яды. Но спирт есть в любом вине, а количественный анализ…

– Я понял, продолжайте, – перебил его старший барон.

– Возможно, молодой барон хотел заодно и чтобы она опозорилась, но у простолюдинки – еще одна странность! – оказались хорошие друзья, и они помогли ей вернуться в комнату прежде, чем ее состояние заметили все. Сам же молодой барон заблаговременно принял значительное количество сульфата магния…

– Слабительная соль?

– Да. А вернувшись с бала, он выпил настойку мышатника. В небольших дозах она используется как отхаркивающее, но вообще это сильное рвотное средство. Оставалось только дождаться, пока оба препарата начнут действовать.

– Меня отравили! Агнес нашла мышьяк!

– …а когда сосед побежит за целителем, добавить мышьяка в поганое ведро и рвотные массы на полу. Симптомы настоящие, яд в выделениях – картина отравления налицо.

– Все это бессовестная ло.. – Бенедикт осекся и замычал. Оказывается, его отец тоже знал проклятие безмолвия.

Родерик благодарно кивнул.

– Господин Лантер заподозрил неладное сразу после того, как осмотрел Бенедикта. – Родерик не лукавил, что бы он сам ни говорил императорскому целителю, тот доверял лишь собственным глазам и собственному разуму. – Возможно, госпожа Крэнстон пришла бы к тем же выводам, если бы у нее была возможность обследовать своего пациента повторно, через несколько часов после якобы отравления. – Родерик покачал головой. – Собственно, на то, что такой возможности не будет, наверняка и рассчитывала та, кто консультировала Бенедикта. Яд есть, симптомы налицо, нужно сообщить