Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Будь Нори дворянкой, едва ли барон бы так легко согласился заставить сына рассказать правду. Клевета на дворянина – уголовное преступление. А так… Заплатит штраф в пользу простолюдинки, и на том для него история закончится.
Нет, не закончится, и даже изобретать повод, чтобы вызвать Бенедикта, будет незачем. Молва все сделает сама, как и в отношении Корделии. Если когда-нибудь настанет время, в котором репутация перестанет что-либо значить, Родерик не хотел бы до этого дожить.
– Жаль, что подобное случается. Но поклепы не истребить, пока существуют злоба и зависть. – Граф покачал головой. – Потом, когда Лианор успокоится, передай ей мои извинения… Впрочем, нет. Я попрошу Оливию пригласить ее в гости и сам извинюсь за действия своих подчиненных. Следовало провести расследование прежде, чем арестовывать.
«Извинится он! А сам в темноте и холоде посидеть не хочет?»
«В самом деле».
– Никакие извинения не смогут компенсировать несправедливость, страх и унижения, – сказал Родерик. – Я бы хотел, чтобы виновные расплатились сполна.
– Я знаю, что извинения больше нужны мне, чем самой Лианор. Но, надеюсь, желая отомстить виновным, ты не перейдешь пределы закона.
Родерик пожал плечами. Пока главное – освободить Нори. Убедиться, что случившееся не отразилось на ее здоровье и разуме. Помочь ей прийти в себя. Остальное подождет. Ни Бенедикт, ни Корделия никуда не денутся.
«Драконы умеют ждать. Теперь у тебя много, очень много времени».
«Об этом потом».
Родерик снова обратился к министру:
– Что может произойти с заключенной, чтобы она мерзла в полной темноте? – спросил он.
– С чего ты взял, будто она замерзает в темноте?
– Дракон. – Объяснять в подробностях не стоило.
На лице министра промелькнуло изумление. Потом он нахмурился.
– Состояние камер оговаривается законом. Это, конечно, не хоромы и даже не студенческое общежитие, но и не погреб. Даже карцер… – Он осекся. – Родерик, извини, мне надо отлучиться.
Граф удалился едва ли не бегом. Родерик изумленно посмотрел ему вслед.
Карцер? Но за что? Хотя, зная характер Нори… Наверняка опять попыталась кому-то объяснить, что не стоит ее обижать, тем способом, что давался ей легче всего. Лишь бы она не сопротивлялась страже – это само по себе преступление, которое все намного усложнит.
«Наша девочка! Так им всем!»
И этот туда же!
«Нельзя все проблемы решить кулаками!»
«Да, некоторые проблемы приходится решать огнем или магией!»
Родерик ругнулся, Сайфер хихикнул, и он запоздало понял, что дракон хочет просто отвлечь его от мрачных мыслей.
Мимо пробежал парень в одежде стражника, судя по папке в руках – вестовой. Скрылся за дверью кабинета дознавателя. Снова унесся прочь.
«Сколько еще ждать?!»
«Не знаю, – мысленно ответил Родерик. – Засекай час. Если за него ничего не решится…»
«Мы обернемся и сравняем здесь все с землей!?»
«Нет. Если мы тут разнесем, Нори может поранить, а то и убить обломком».
«Вы, люди, такие хрупкие!»
«Какие уж есть».
«Хорошо, тогда что ты намерен делать, если через час ее нам не вернут?»
«Я вспомню, чей я сын и как ведут себя зарвавшиеся „знатнюки“, как выражается Нори. И плевать, что придется раскрыться».
«А если и это не поможет – мы все тут разнесем?»
«Да. Засекай время».
Он прислонился к стене, скрестив руки на груди, и приготовился ждать.
Лианор
Скрежет замка показался оглушительным. Я подняла голову – движение далось тяжело, слишком сильно колотило. Дверь открылась, свет резанул по глазам, я зажмурилась.
– Вставай! – окрикнул кто-то.
Я попыталась распрямиться. Не получилось, тело словно превратилось в одну сплошную ледышку. Трясущуюся ледышку.
– Да вы совсем страх потеряли! – донесся до меня смутно знакомый голос.
Думать, где бы я могла его слышать, не хотелось. Вообще ничего не хотелось, разве что спать. Почему меня не оставят в покое? Почему просто не дадут заледенеть окончательно, ведь финал все равно известен, и незачем тратить время, изображая фарс с судом.
– Ты – немедленно за лекарем, – продолжал все тот же голос.
– Да, вашсятельство! – бодро отозвался кто-то, заторопились по коридору подкованные каблуки, и я снова зажмурилась, каждый шаг словно вбивал гвозди в мою голову, которая и без того кружилась.
– Ты – быстро к начальнику тюрьмы, пусть ждет меня в своем кабинете со списком тех, кто додумался сунуть девушку в карцер, и прошением об отставке. И передай, если я его не застану – найду и собственноручно запихну его в этот карцер, чтобы не сбежал. На недельку-другую, а потом привезу сюда императрицу полюбоваться, как на самом деле содержатся подозреваемые.
– Но вашсиятельство, преступница…
– Марш! И пришли кого-нибудь с ключом от ошейника!
Кто-то подхватил меня под руку, осторожно повлек вперед, к свету. Я кое-как распрямилась – кто бы ни был этот человек, если он распоряжается в тюрьме, он не мой друг, а показывать врагам слабость нельзя. И без того я наверняка выглядела жалко – дрожащая, в «гусиной коже». Я шмыгнула носом – сколько ни щурься против света, слезы все равно потекли. Вытерла глаза рукавом, заставив себя проморгаться. Выдохнула то единственное, что имело сейчас значение:
– Я невиновна.
Глава 10
– Вам лучше, Лианор? – спросил тот же голос.
«Вам», вот как! Простонародью не говорят «вы». Что это – очередное издевательство? Попытка сбить с толку? Заставить расслабиться перед тем, как сунуть в допросную под кнут?
– Мне просто замечательно, – пробормотала я.
Губы не слушались, и зубы стучали так, что говорить было трудно.
Я осторожно повела локтем, проверяя прочность хватки того, кто меня держал. Хотя что толку, даже если вырвусь, далеко не убегу. Бежать надо было пытаться в университетском парке, зря я тогда не решилась. Попали бы мне в спину боевым заклинанием или нет, бабушка надвое сказала, а из тюрьмы точно не убежать.
– Рад что вы сохраняете присутствие духа, – продолжал все тот же голос, пока рука куда-то повлекла меня.
Разглядеть куда не получалось. Хоть и немного было света в тюремных коридорах, но после непроглядной тьмы глаза никак не хотели к нему привыкнуть.
– Я отпущу ваш локоть, если вы пообещаете не делать глупостей и не пытаться на меня напасть.
– Обещаю.
Напасть я сейчас могла разве что на комара, имевшего давние проблемы со здоровьем, и то с сомнительным успехом. Тело по-прежнему казалось ледышкой, дрожь никак не унималась. Кружилась голова. И добивала меня магия, точнее, ее отсутствие. Я потянулась к ошейнику, ощупала грубую металлическую полосу, дернула замочек. Конечно же, это не помогло. Исчезнувшая магия ощущалась неприятнее всего, хоть я и