Наволочка наконец загорелась. Натали локтем отшвырнула ее под кровать. Кружевные занавески, белье и деревянная основа кровати, пропитавшиеся кислородом снизу, вспыхнули, и пламя стало стремительно распространяться по комнате.

Пытаясь задержать дыхание, Натали освободилась от хватки женщины, на которой загорелась одежда, и вскочила на ноги. Но Калли уже стоял в дверном проеме, как полувыпотрошенный труп, поднявшийся с патологоанатомического стола, где производится вскрытие.

Натали оглянулась и увидела извивающееся и мечущееся в синих клубах пламени тело старухи. Оно будто состояло из одних суставов и ежесекундно меняло свою форму. И тут с кровати донесся истошный крик, который мгновенно был подхвачен сестрой Олдсмит, Нэнси Варден, Калли, доктором Хартманом и самой Натали.

Девушка бросилась к двери, оттолкнула Калли и выскочила из комнаты в тот момент, когда взорвался второй баллон с кислородом. Через секунду весь дом заполнился запахом горелой плоти.

Натали лежала ничком на лестнице. Она ощущала спиной жар, идущий от потолочных перекрытий, видела отблески пламени, отражавшиеся в целой горе хрустальных осколков внизу, но не могла сдвинуться с места.

Она сделала все, что могла.

Когда чьи-то сильные руки подхватили ее, она пыталась сопротивляться, но попытки выглядели слабыми и беспомощными.

– Спокойно, Натали. Мне еще нужно захватить Марвина.

– Джексон!

Медик тащил ее, обхватив левой рукой, а правой волочил за ворот рубашки бывшего главаря банды. Помраченное сознание то рисовало Натали зеркальную комнату с выбитой стеной, то ей казалось, что ее несут через сад и по темному тоннелю гаража. «Фольксваген» дожидался их в переулке. Джексон осторожно положил Натали на заднее сиденье, а Марвина опустил на пол.

– О господи, ну и денек, – пробормотал он, присаживаясь рядом и вытирая влажной салфеткой кровь и сажу с лица девушки.

Натали облизнула потрескавшиеся губы.

– Дай мне посмотреть, – прошептала она. Джексон взял ее под мышки и помог приподняться.

Весь дом Фуллер был объят пламенем, огонь уже перекинулся на соседний дом Ходжесов. В просветах между домами Натали различила красные пожарные машины, перегородившие улицу. Мощные струи воды из двух брандспойтов безрезультатно поливали разбушевавшийся огонь, остальные были направлены на деревья и крыши соседних строений.

Натали повернула голову и увидела Сола. Он сидел и, близоруко щурясь, тоже глядел на огонь. Улыбнувшись ей, он слабо покачал головой и снова закрыл глаза.

Джексон укутал Натали одеялом, затем захлопнул двери и забрался на водительское место.

– Господа туристы, если вы не возражаете, то нам лучше убраться отсюда, пока полиция или пожарники не обнаружили нас в этом переулке, – сказал он, заводя мотор.

Навстречу им продолжали попадаться машины полиции и «скорой помощи», спешившие к месту пожара. Джексон выехал на пятьдесят второе шоссе, обогнул главный аэропорт и двинулся на северо-запад, прочь из города.

Натали поняла, что, едва она закрывает глаза, перед ее взором возникают картины, которые ей вовсе не хочется видеть.

– Как Сол? – спросила она дрожащим голосом.

– Отличный парень, – ответил Джексон, не отрывая взгляда от дороги. – Он проснулся как раз вовремя и сообщил мне, что ты собираешься натворить.

Она сменила тему разговора.

– А как Марвин?

– Дышит. Об остальном позаботимся позже.

– Зубатка мертв, – сказала Натали, с трудом контролируя свой голос.

– Знаю, – вздохнул Джексон. – Слушай, малышка, через несколько миль после Ладсона будет стоянка. Не возражаешь, если мы заедем туда и я приведу тебя в порядок? Наложу повязки на колотые раны, смажу ожоги и порезы. Наконец, сделаю укол, чтобы ты поспала.

Натали согласно кивнула.

– Ты знаешь, что у тебя огромная шишка на голове и полностью отсутствуют брови? – Он поглядел на нее в зеркальце заднего вида.

Она молча покачала головой.

– Хочешь рассказать мне, что там произошло? – мягко спросил Джексон.

– Нет! – воскликнула Натали, понимая, что сейчас разрыдается.

– Ну, хорошо. – Джексон начал что-то тихо насвистывать. – Черт, больше всего я хочу выбраться из этого поганого города и вернуться в Филадельфию, но что-то это превращается в бегство Наполеона из сожженной Москвы. Пусть только кто-нибудь попробует сунуться к нам, пока мы не добрались до израильского посольства, и он сильно пожалеет об этом. – Он помахал инкрустированным револьвером тридцать восьмого калибра и быстро засунул его обратно под сиденье.

– Где ты это взял? – спросила Натали, утирая слезы.

– Купил у Дерила, – ответил Джексон. – Не только ты одна рвешься финансировать революцию, детка.

Натали устало закрыла глаза. Кошмарные видения мелькали как в калейдоскопе, но желания кричать больше не было. Она поняла – по крайней мере, в этот момент, – что не один Сол Ласки отказал себе в праве видеть те сны, которые ему снятся.

– А вот и указатель стоянки, – донесся уверенный, глубокий голос Джексона.

Беверли-Хиллз

Суббота, 21 июня 1981 г.

Тони Хэрод поздравлял себя с тем, что ему удалось выжить.

После ничем не спровоцированного нападения на него черной красотки на острове он решил, что, вероятно, удача изменила ему. У него ушло полчаса на то, чтобы разогнуться, а остаток этой безумной ночи он провел, бегая от охранников, которые уже палили из автоматов во все движущиеся объекты. Хэрод направился к взлетному полю, надеясь, что сможет улететь на самолете Саттера или Вилли, но ему хватило одного взгляда на полыхавший там огонь, чтобы поскорее убраться обратно в лес.

Несколько часов он прятался под кроватью в одном из бунгало летнего лагеря неподалеку от амфитеатра. Раз туда забрела группа пьяных охранников, они обшарили кухню и главные помещения в поисках спиртного и ценностей, разыграли три банка в покер и отправились обратно искать свое подразделение. Именно из их возбужденной болтовни Хэрод узнал, что Барент находился на борту «Антуанетты», когда яхта взлетела на воздух.

Перед рассветом Тони выбрался из бунгало и направился к пристани. У причала стояли четыре катера, и ему удалось завести один из них – быстроходный, длиной двенадцать футов, – пользуясь навыками, к которым он не прибегал со времен своей вольной жизни в Чикаго. Пьяный охранник, спавший под деревом, дважды выстрелил в Хэрода, но тот уже на полмили углубился в океан. Других признаков преследования он не заметил.

Хэрод знал, что остров Долменн находится всего в двадцати милях от берега, и решил, что даже со своими ограниченными навигационными навыками не промахнется мимо берега Северной Америки, если будет держать курс на запад.