Ариан не желал Клариссе смерти, но не стал бы ради нее продавать душу. Мирра… Совсем другое. Ради нее он продал бы, что угодно.

Король чувствовал это. Боялся. Ариан видел, что Его Величество жаждет заполучить блуждающую душу в свои руки. Она манила его, как и всех остальных королевских наследников — Мирра ведь единственная, кто может дать ему желанное благословление, феникс, не так ли?

Пожалуй, он впервые задумался, насколько она сильна. Раньше он отрицал ее истинную роль в судьбе королевства. Фениксы привлекательны для королевских шайнов, это так. Но ему самому не нужна власть, трон и все остальное. Только она. Только Мирра.

А теперь на нее найдется море желающих. Его Величество не мог упустить феникса… но рисковать ради нее не готов. Магия клубилась внутри Ариана, требуя выхода… Король отступил еще, почувствовав угрозу. Побледнел.

— Будь здесь, это приказ! Не выпускайте его отсюда! — выдохнул он, прежде чем скрыться во вспышке перехода.

Приказ… Ариан отступил, позволяя магам подойти к девушке. Все время, пока они суетились над ней, он не шевелился, боясь, что неосторожным движением спугнет ее жизнь. Что толку обладать его силой, если он не может спасти любимую девушку? Тьма тревожно сжимала его сердце, предчувствие отбирало его дыхание, воруя каждый второй вздох.

Он боялся за нее. Маги не пытались его выгнать, очевидно, попросту опасаясь. Тьма обречённости обрушилась на него тяжестью, все время исцеления он стоял недвижимо, как статуя. Молился Триединому, чтобы ее спасли.

Но когда треснула еще одна нить ее жизни, он уже знал, что скажут целители.

— Простите, но боюсь, этот яд невозможно нейтрализовать. Повреждения слишком…

Медсестра задохнулась под его взглядом. Ему не нужны были слова, он и так все видел!

— Моооор! — взвыл появившийся фаильяр девушки. Маги кинулись врассыпную, увидев кота. Тем лучше. Ариан, переборов чувство отчаяния, решительно подошел к алтарю и подхватил девушку на руки.

— Его величество запретило вас отпускать! — заголосила с алтаря медсестра. Ее крик эхом ворвался через портал в тишину особняка Де Шаев. Ариан качнул головой, когда портал закрылся и, упав на колени, опустил девушку перед собой.

Свечи вспыхнули вокруг него, в точности повторяя рисунок вызова. Темные стены давили тяжестью, ледяной ветер полз поземкой по полу. Здесь было тихо.

— Ашрейя! — крикнул он. — Ты нужна мне!

Ветер завыл над потолком, хлопнули ставни. Но богиня не откликнулась на его зов. Ритуальный зал хранил звенящую тишину, ничто не нарушало покой.

— Пожалуйста! Я умоляю тебя, помоги! — закричал Ариан. Богиня его единственная надежда! Если она не откликнется… Ариан кинул взгляд на Мирру, запутался в ее волосах пальцами, сдерживая крик, и вжался лбом в ее плечо. Она не может так умереть… Не сейчас, никогда!

Треньк! Печальный звон оборвавшейся нити жизни заставил его выпрямиться в тревоге.

— Мирра? — позвал он, но не услышал ее дыхания. Но вот ее грудь поднялась, едва видно… Его пальцы стиснули прядь ее волос, он поднял голову и крикнул:

— Я сделаю все, все, что захочешь! Я стану твоим рабом, буду прислуживать тебе, я поклянусь тебе во всем, что угодно. Только помоги ей! Умоляю тебя, Ашрейя, помоги ей!

Он был в отчаянии, он умолял, шептал и кричал, и с каждым мгновением надежда таяла, как дым. Он потеряет ее. Без богини ей не поможет никто, только Ашрейя способна обратить смерть вспять. И Ариан снова и снова звал богиню, требовал и молил ее прийти…

Пока холодные пальцы не коснулись его щеки. Ашрейя нагнулась, ласково улыбнулась. Черное платье струилось за ней тенями, ее глаза лучились нежностью и лаской, отравленной ядом ее победы.

— Вот так бы сразу, мой хороший… Готов ли ты на все ради меня?… — прошептала она. Змеиный шепот заполнил зал, приветствуя богиню.

* * *

Черные волосы богини отливали синевой. Алые губы выделялись на мертвенно-бледной коже. Она была так прекрасна, что это отвращало от неё взгляд. Неестественно прекрасная, как бездушное творение тьмы. В ней не было жизни. Ариан коснулся лба Мирры, словно пытался защитить от богини. Ирония судьбы! Единственное, что могло спасти жизнь девушки — сама смерть.

Он ни за что не обратился бы к Ашрее, если бы не Мирра.

— Помоги ей, — выдохнул он и не узнал свой бесцветный голос. — Спаси, хочешь забери мою жизнь. Но спаси ее!

Богиня сузила черные глаза и заинтересованно взглянула на спящую девушку.

— Ее душа покинула тело, — звонко раздался голос отовсюду, усиленный многократно. — Ее связи оборваны. Даже если не дам ей умереть сейчас, она будет блуждать по чужим жизням, а ее собственная жизнь будет затухать. Ты не сможешь ее вернуть…

Она помолчала.

— Но я могу. Чем ты готов расплатиться?

Он ждал этого вопроса.

Он мог вернуть свою семью, дав согласие, о не сделал этого. Мог стать сильнейшим магом столетия, но отказался. За его согласие ему предлагали мир на коленях, но этого было мало.

Согласие — значит подчинение. Вечное и беспрекословное. Что бы ни велела тёмная богиня, он будет связан ее милостью. А она редко требовала добра и всепрощения, используя своих марионеток в своих планах, как используют игрушки.

Он знал. Понимал ставки.

Но на этот раз цена не казалась ему столь великой.

— Все, — выдохнул Ариан. — Я отдам все в обмен на ее жизнь.

Богиня шагнула к нему, рассматривая сквозь прорези в маске. Празднуя. Упиваясь своей победой.

— Свою судьбу?

— Да.

— Свою свободу?

— Да.

— Свою душу?

Ариан поднял голову. Глаза болели от усталости и истощения. От тревоги за Мирру. Легкая пауза прервала его ответ, но он мог быть только одним.

— Да, — выдохнул он бесцветно. Глаза богини довольно сузились, по губам скользнула предвкушающая улыбка. Они оба знали, что так будет. Он не мог отвергать Ашрею вечно. Теперь он понимал, что Мирра дана ему не случайно. Это лишь ниточка, ведущая его в ловушку, но даже если бы мог что-то изменить, он не стал бы.

Он дорожил каждой минутой и каждым мгновением, согретым Миррой, его жизнь словно разделилась надвое. Ведь он не жил раньше. Существование сложно назвать жизнью. Его судьба, удел таких, как он, — вечное одиночество… Он смирился с этим. Мирра стала для него манящей надеждой, сколько бы он ни отдал за нее — все мало.

— Если ты спасешь ее, если она будет в безопасности… если будет жить… я клянусь служить тебе вечно, — твердо сказал он, почувствовав, что богиня ожидает клятвы. Губы Ашреи растянулись в торжествующей улыбке.

— Поднимись, — ласково потребовала богиня.

Тёмный зал был пропитан тенями, незримый ветер завывал под куполом. Здесь заключались сделки, проводились темнейшие ритуалы семейства Де Шаев. Ариан послушался и выпрямился, настороженно следя за Ашреей. Улыбки богини обманчивы. Слова лживы. Он не мог ей доверять — но выбора не было.