сняла с этого изверга блокирующий ошейник. Она, похоже, надеялась, что Тейзург со временем все-таки ее полюбит, и тогда они станут самой могущественной и смертоносной парой в Сонхи. Говорили об этом за завтраком, и у прислуживавшего им Куду руки так тряслись, что он уронил солонку в банановый крем. Хорошо, что не в супницу, из которой Лорма зачерпывала золотой ложкой чью-то еще не остывшую кровь.

– Пересоленный десерт, как это символично в моем нынешнем положении, – печально ухмыльнулся консорт, едва удостоив его взглядом. – Что ж, угощайся, дружок, я не любитель таких блюд.

– Я унесу…

– Не унесешь, а съешь. Прямо сейчас. Все без остатка. Возьми ложку – и приступай. Моя несравненная госпожа, ты ведь не возражаешь?

Лорма лишь пожала изящным плечиком. На ней было алендийское платье, медовые волосы распущены, ноготки покрыты розовым лаком.

Давясь, Куду съел испорченный десерт. На его счастье, из солонки высыпалось не все. Такое количество соли его не убьет, и все равно ощущения гадкие – и во рту, и в пищеводе.

– Я кое о чем вспомнила, – сообщила Лорма, промокнув окровавленные губы салфеткой. – Ты должен поклясться мне в своей преданности. Пусть ты не способен любить кого-то кроме себя, это не препятствие для того чтобы хранить верность.

– Поверь, я всей душой хочу тебя полюбить. И мне больно оттого, что ты в этом сомневаешься. Это почти любовь. Но такие, как я, не клянутся богами и псами.

– Ты слышал о Черной Ягоде Предателя?

– Слышал, конечно. Эти ягодки еще в мои времена были несусветной древностью. Хочешь сказать, у тебя такая есть?

– Есть. Ты проглотишь ее и принесешь мне клятву верности. Тогда я смогу тебе доверять.

Они ушли, а Куду принялся убирать со стола. Бросив быстрый взгляд на дверной проем, в несколько глотков допил остатки чая, прямо из носика расписного сурийского чайника. За этим занятием и застала его Флаченда, помогавшая Тоншилу на кухне. В переднике поверх испачканного платья, глаза покрасневшие, волосы заплетены, на шее брильянтовое колье – подарок Лормы, которая с помощью этого украшения в любой момент определит местонахождение своей новой служанки. Девушка ничего не сказала, только взглянула на Куду искоса, тяжело вздохнула, и его снова охватило чувство вины.

На кухне он выпил большую кружку воды, и тут явился амуши, с ужимками позвал их в «тронный зал». Мол, всему двору велено собраться, сейчас консорт принесет клятву верности нашей царице.

В душе у Куду теплилась надежда на благополучную развязку: кто проглотит Черную Ягоду Предателя и произнесет лживую клятву – тот умрет, но не сразу, перед тем его тридцать дней и тридцать ночей будет терзать мучительная агония. Тейзург в последний момент извернется и пойдет на попятную. Или использует какую-нибудь уловку – например, выронит ягоду и якобы случайно раздавит. Тогда Лорма поймет, что ему нельзя доверять, и примет меры, чтобы он не смог ей навредить, а Куду и Монфу наконец-то отправятся в дальние края.

Черная Ягода Предателя лежала в хрустальной плошке, которую держала на подносе придворная дама-амуши, надевшая по такому случаю пышную юбку с кринолином. Лорма сидела на троне. Показалось – или она и впрямь немного волнуется?

Тейзург стоял возле нее, рубашка с кружевами расстегнута, под левой грудью белеет жемчужный глаз заклятой булавки.

– Ты готов? – спросила царица.

– А ты сомневаешься, моя несравненная госпожа?

Взяв двумя пальцами ягоду из плошки, он отправил ее в рот.

– Смотри, я ее проглотил. Она большая, за щекой не спрячешь. Клянусь, я верен моей несравненной госпоже. Клянусь, что я не собираюсь так или иначе обманывать мою несравненную госпожу. Клянусь, я готов выполнить то, чего желает моя несравненная госпожа.

Он умолк и, выдержав паузу, добавил:

– Как видишь, я прекрасно себя чувствую, никаких признаков агонии. Теперь убедилась?

– Да, пожалуй... Теперь я тебе верю.

Поднявшись с трона, Лорма подошла к нему и попыталась вытащить булавку. Расстроено заметила:

– Не поддается…

– Вопрос времени, мы ведь уже об этом говорили. Ошейник снимешь?

– Не сейчас, мой консорт. После того как смогу вытащить булавку. Я не хочу, чтобы ты от меня ушел. Хранить верность можно и на расстоянии, а ты ведь не сказал, что не покинешь свою несравненную госпожу.

– А если я… О, демоны, время упущено – клятва должна быть произнесена сразу после того, как проглотишь ягоду. Что же ты не подсказала? Понимаю, ты думала, что я сам догадаюсь, а я не догадался. Но я тобой очарован, поверь, и я уже близок к тому, чтобы тебя полюбить.

Он обнял Лорму и привлек к себе. Флаченда горестно вздохнула, дама-амуши в кринолине ее передразнила.

У Куду билась на виске жилка, и в такт с ней билось отчаянное: это конец, конец, конец…

Глава 17. Кот-лазутчик

Зинте давно хотелось с кем-нибудь подружиться, да все было не до того. К ней многие хорошо относились, но ей не хватало приятельских отношений, как с Эдмаром. Только чтоб это была не такая зложительская зараза, как Эдмар.

Вначале Уленда Крумонг была ее пациенткой, а потом оказалось, что они и характерами сходятся, и книжки любят одни и те же. И обе молодые матери. Хотя когда познакомились, Ривгера еще не было.

В лечебницу, где работала Зинта, наведалась матушка Тарбелия, известная акушерка. Не под дланью, но искусная в своем деле, с большим опытом – если роды тяжелые, посылают за ней.

– Вот хорошо, что застала вас. Окажите милость, заверните на Абрикосовую улицу, дом номер четыре. У хозяйки дочь нынче утром родила, да так порвалась, что не зашить толком – иглу воткнуть некуда. Раздобыли для нее «Кровостоп», но лучше бы запечатать. Всю ночь промаялась, темечко показалось, и ни туда, ни сюда. Как будто, говорят, что-то противодействовало. Меня уже под утро позвали, и как я приехала, младенчик вышел. Но не стану врать, что это моя заслуга. Что-то ей мешало, только на рассвете отпустило. Вы еще гляньте, нет ли у них в доме какой нечисти.

– Прямо сейчас туда поеду, – решила Зинта.

– Вот и славно, я подвезу вас.

В двухэтажном домике на Абрикосовой улице никакой нечисти не обнаружилось, кабошон на рукоятке священного кинжала не светился. Хотя это еще не значит, что ее здесь не было ночью. Зинта силой Тавше залечила разрывы, заодно убедилась, что с новорожденным мальчиком все в порядке.

Потом, как водится, лекарку