Генерал Ямасита Томоюки, только что вернувшийся из Европы, приспособил гитлеровский блицкриг к покрытой джунглями территории Малайи. Защищавшие ее британские и австралийские войска были вынуждены отступать и обращаться в бегство. Японцы обходили с флангов каждую оборонительную линию путем высадки войск на побережье в тылу или проникали как легковооруженные группы в камуфляже или, часто, переодетые малайскими крестьянами. Местные жители проводили японцев через леса. Надежда на организацию обороны на острове Сингапур не оправдалась. Его крепостные орудия, нацеленные на море, так никогда и не выстрелили. Уинстон Черчилль заявил, что сдача города 15 февраля была величайшей катастрофой, когда-либо постигшей английские войска.

Его падение пробило брешь в малайском барьере и предопределило судьбу Нидерландской Индии. Парашютный десант захватил нефтяные установки Суматры, слабо поврежденные. Вскоре японская пехота высаживалась в бурунах яванских морских берегов, чтобы затем всем на велосипедах двинуться на Батавию. Голландский триколор над Нидерландской Индией был спущен 5 марта 1942 г.

Далеко к северу почти забытая армия союзников сражалась в лесах Батаана. В ее рядах были филиппинцы, окончившие первый курс Военной академии города Багио в день Пёрл-Харбора; национальные гвардейцы, которые в августе были крестьянскими юношами в штате Нью-Мексико; регулярная американская пехота, в которой доминировала личность Дугласа Макартура, чье знание военного дела дополнялось (как у Наполеона) даром произносить фразы героического характера. (В июле 1941 г. генерал Дуглас Макартур был назначен на пост командующего силами США на Дальнем Востоке. После захвата японцами Филиппин Макартур прибыл в Австралию, где произнес ставшую знаменитой фразу: «Я сделал что мог, но я еще вернусь». — Пер.) Без надежды на победу, защитники Батаана отвечали на атаки японцев контратаками. Достигнутые ими локальные успехи несколько освещали мрачную, гнетущую атмосферу после катастрофы в Азии. Сам Макартур был эвакуирован 11 марта в Австралию. Сопротивление продолжалось до 6 апреля (согласно другим источникам, до 6 мая. — Пер.), когда последние защитники Скалы Коррехидора сдались генералу Хомме Масахару.

Целый императорский экспедиционный корпус после окончания Филиппинской кампании был готов к вторжению в Бирму. Японцы оккупировали Моулмейн и долину реки Салуин вскоре после захвата ими Таиланда. Дальнейшее продвижение было замедлено сопротивлением двух британских дивизий и великолепными бойцами американской добровольческой авиационной группы Клэра Шеннолта, организованной, чтобы держать Бирманскую дорогу открытой. Тем не менее Рангун был оккупирован 10 марта. Для Чунцина столь важным был путь его снабжения, находившийся под угрозой, что националистические 5-я и 6-я перешли границу Юньнани, чтобы соединиться с обороняющимися. Их командиром был американский майор Джозеф Стилуэлл. Язвительный, но бесстрашный и преданный, «уксусный Джо» прослужил большую часть времени в период между двумя мировыми войнами в Китае и стал ведущим синологом армии.

Союзники больше всего надежд возлагали на удержание восточно-западной линии, проходившей через Центральную Бирму, пока муссонные дожди не затопили сухопутные коммуникации. Они не оправдались большей частью из-за взаимного недоверия между китайцами, англичанами и бирманцами. Японцы, которым помогали ячейки Революционной партии, быстро продвигаясь в северном направлении вблизи таиландской границы, захватили Лашио, конечный пункт Бирманской дороги, до конца апреля. На центральных районах союзные армии были дезорганизованы. Стилуэлл сопровождал большое число солдат и беженцев, английских, индийских, китайских и бирманских, продвигавшихся пешком две недели по горным тропам из долины Чиндуин в Ассам.[476] Гунтай господствовал над Восточной Азией.

Вследствие неудачи в Бирме Китай лишился своих самых боеспособных войск и остался изолированным от остального театра военных действий. После того как японцы изолировали граждан союзных государств на оккупированных территориях и создали новый фронт на бирманской границе, на Китайском театре стало тихо. Некоторые называли 7 декабря 1941 г. «днем перемирия в Китае». Войну, в которой Китай сражался в одиночку в течение четырех лет, теперь вела Америка.

Если передвижения войск в Центральном Китае в течение двух лет практически сводились к захвату собранного урожая, то политическая война усилилась. На Чан Кайши оказывалось непрерывное давление, чтобы он порвал с Западом и вошел в сферу сопроцветания. Договор о «постоянной дружбе и согласии», заключенный Японией в 1943 г. с Ван Цзинвэем, в котором было обещано восстановление китайской территории, в действительности предназначался для оказания воздействия на Чунцин (в 1937 г. сюда из Нанкина незадолго до его оккупации переехали правительственные учреждения Китайской Республики. — Пер.).

После Пёрл-Харбора генералиссимус объявил войну Японии и стал полноценным союзником Запада. Однако в его работе «Судьба Китая», составленной в качестве учебника для гоминьдановских чиновников, можно обнаружить лишь незначительные симпатии к «белому человеку». Чан был реалистом, который предвидел, что Япония проиграет войну, увлекая за собой своих пособников. Америка отменяла все антикитайское законодательство. Ее победа означала бы возвращение не только Маньчжурии, но и Формозы, а также вхождение Китая в концерн великих держав. Выжидая окончания войны, Чан Кайши мог накопить достаточно военных материалов, поставляемых по ленд-лизу, чтобы победить внутреннего коммунистического противника.

Муссонные дожди вернулись в Восточную Азию в мае 1942 г., затопляя рисовые террасы, заполняя реки коричневыми потоками и, выражаясь метафорически, растворяя правление белого человека в памяти. С наступлением осенней засухи цикл истории Азии стал развиваться в обратном направлении, правление сахиба уходило в прошлое. Согласно победителям войны в Великой Восточной Азии, потери союзных армий в живой силе достигли 300 тысяч — одну треть этих потерь составили «белые» пленные.

Япония не подписала Женевских конвенций о гуманном обращении с военнопленными, и кодекс бусидо не предусматривал сдачи в плен. Пленных лишали их человеческого достоинства. Марши смерти, голод и убийства — такова была судьба многих белых пленных. По крайней мере 10 тысяч умерли на строительстве Бирманско-Таиландской железной дороги. Большинство остальных пленных были разбросаны по Восточной Азии в рабочих лагерях под контролем восточных надсмотрщиков — долларовые аристократы, лишенные привилегий и неспособные выполнить женскую работу под азиатским солнцем, мишень для издевательств и презрения или, что еще более их унижало, — объект жалости.[477]