class="p1">Ческа сделала паузу, переводя дыхание и глотая слезы. «Я оставила ее в Уэльсе, в прекрасном сельском доме, зная, что она в хороших руках. Конечно, я посылала на ее содержание все до последнего пенни, что только могла…»

Ава, которая уже прочла все это, сидела молча, наблюдая за лицом Дэвида во время чтения.

«…И я постоянно писала тете, спрашивая ее, не хочет ли она отправить Аву ко мне в Лос-Анджелес на каникулы, но она никогда не соглашалась. Конечно, я понимала почему. Для маленького ребенка это было бы очень тяжело. Так что даже притом что это разбивало мне сердце, я решила, что Аве лучше там, где она есть. Так было до тех пор, пока я не узнала, что моя тетя тяжело больна. Я тут же бросила все и вернулась домой, чтобы заботиться и о ней, и о своем ребенке. И я намерена остаться тут».

Я вижу, как Ческа нежно кладет руку на плечо своей дочери. Восемнадцатилетняя Ава, копия своей матери, улыбается ей в ответ. Связь между ними очевидна. Я спросила Аву, что она чувствует по поводу возвращения своей матери.

«Это чудесно. Так чудесно, что она вернулась».

Я спросила, не чувствует ли она какой-либо обиды на мать за то, что она так надолго оставила ее. Ава качает головой. «Нет, вовсе нет. Я всегда знала, что она здесь. Она присылала мне такие чудесные подарки, писала мне письма. Я понимаю, почему ей пришлось сделать все это».

Потом мы с Ческой обсудили ее планы на будущее. Она пожимает плечами. «Ну, я надеюсь снова начать работать, как только смогу. В будущих планах у меня один телесериал, и еще я хотела бы попробовать себя в театре. Это будет нечто новое для меня».

Я спросила ее о мужчинах в ее жизни, и она смущенно опустила глаза и хихикнула. «Ну, есть кое-кто, но я предпочла бы пока ничего не говорить об этом».

Я попрощалась с актрисой, которая была знаменита в Голливуде своими выступлениями за пределами экрана ничуть не меньше, чем представлениями на нем. Судя по ее спокойному, уверенному виду женщины, глядящей на свою дочь с нескрываемым обожанием, не остается сомнений, что материнство смягчило ее и одновременно сделало взрослее. Добро пожаловать домой, Ческа. Мы все, как и Ава, рады этому возвращению».

Дэвид закончил чтение и решительно закрыл газету. Он посмотрел на Аву, пытаясь угадать ее чувства.

– Меня чуть не вырвало прямо на газету, пока я все это читала. Но я не могла, потому что тогда доктор мог бы подумать, что я все еще больна, и оставил бы еще на день. – Она слабо рассмеялась, изо всех сил делая вид, что ей все это легко. – Но гораздо важнее, куда могла деться Ческа. Она же не была у тебя, Саймон?

– Ну конечно нет!

– Я могу это подтвердить, – сказал Дэвид. – И я просто в ярости, что Ческа заставила тебя пройти через все это. – Он указал на газету.

– Я умоляла ее не заставлять меня, но ей очень трудно в чем-то отказать. И я не могу передать, какой странной она была последние несколько недель. – Ава в отчаянии покачала головой. – И, кажется, после встречи с тобой, Саймон, все стало еще хуже.

– Вот спасибо. – Саймон улыбнулся ей и повернулся к Дэвиду. – Но Ава права. Прошлой ночью, когда она ворвалась ко мне в гримерку – извини, Ава, – я уверен, что она сказала что-то такое насчет того, что я ее отец. Господи, но это же полный бред?

– Не такой уж и бред, как может показаться, если Ческа считает, что ты – ее первая любовь, Бобби Кросс, – объяснил Дэвид. – Ты действительно очень похож на него.

– Бобби Кросс… Но Саймон, кажется, как раз его и играет в этом своем мюзикле, так? – добавила Ава.

– Тучи сгущаются, – пробормотал Дэвид. – А Ческа видела тебя на сцене в этой роли?

– Она была на премьере вместе с Авой. Я пригласил ее, когда был в Марчмонте. Я отвозил туда Аву повидаться с тетей, когда у нее случился удар. Но я был с Ческой только вежлив, и ничего больше, Дэвид, – с выражением сказал Саймон.

– Конечно. И ты же не мог ничего знать о ее прошлом.

– Дядя Дэвид, – Ава тихо прислушивалась к их разговору. – этот Бобби Кросс был моим отцом?

Дэвид помолчал, прежде чем ответить.

– Да, Ава, это был он. Мне так жаль, что об этом говорю тебе я, а не твоя мать, потому что это очень многое объясняет. Бедный Саймон стал жертвой очень спутанного, больного сознания. Я никогда не прощу себе, что оставил тебя со всем этим. Какая жуткая путаница. Мне очень, очень жаль.

– Не говори глупостей, дядя Дэвид. Сейчас самое главное – это найти мою мать. – От его слов у Авы кружилось в голове и путались мысли, но она решила, что подумает обо всем этом после, когда Ческа и ЭлДжей будут найдены. – Когда и где ты видел ее последний раз?

– В гримерке Саймона. Я сумел успокоить ее и помогал Саймону, а она выскочила за дверь и убежала, и я не сумел ее догнать. Ты не знаешь, куда она могла бы отправиться?

– Нет, но… когда все эти последние недели я была так расстроена, то все, чего мне хотелось, это убежать к ЭлДжей. Как ты думаешь, где у моей матери может быть такое же надежное место?

– Представления не имею. А ты? – Дэвид взглянул на Саймона.

– Да я едва знаю эту женщину. Она не может вернуться в Марчмонт, но если не там, то где еще может быть ее дом?

– А бабушка все еще живет в той же квартире в Мэйфере, где выросла Ческа? – спросила Ава.

– Грета? Но Ческа не приближалась к матери с момента наезда, – сказал Дэвид.

– Все равно, ну куда еще ей бежать? – пожала плечами Ава.

– А знаешь, Ава, может быть, ты и права. Саймон, я могу поручить тебе позаботиться об Аве?

– Ну конечно.

– Куда вы пойдете? – спросил Дэвид, вставая.

– Я отвезу Аву в свое безопасное место, другими словами, в мою антисанитарную квартирку в Свисс-Коттедж, – улыбнулся он. – Вот, я сейчас запишу вам номер телефона.

Дэвид поблагодарил его, поцеловал Аву и вышел, сказав, что даст знать, как только появятся новости.

– Саймон? – тихо сказала Ава.

– Да?

– Знаешь, вот ты сейчас сказал, что отвезешь меня к себе домой, когда меня выпишут?

– Да.

– Ну, вообще-то мне надо к себе домой. Ты не мог бы