поблизости Ханчжоу! – скорбно произнесла она. – Ваше величество, вы можете подозревать всех на свете, но не меня!

Но Хунли только холодно посмотрел на нее. Он не верил ни одному слову, исходящему из ее уст, ни одной мысли, родившейся в ее голове.

Главный евнух, поколебавшись, хотел было сообщить, что, что бы ни совершала императрица в прошлом, в момент опасности она действительно оставалась на корабле.

Но он не успел – Юань Чуньван упал на колени и громко вскричал:

– Ваше величество, раз все так обернулось, я больше не могу покрывать госпожу императрицу: из-за тайного романа с великим князем Хэ она замыслила убить вас и вдовствующую императрицу во время южной инспекции, чтобы возвести на престол двенадцатого агэ. Это отвратительное преступление заслуживает смерти!

Императрица Сянь смотрела на него и не могла поверить в то, что слышит.

– Если император не верит в мои слова, вы можете обыскать великого князя Хэ, – продолжил Чуньван. – Вы сразу всё поймете.

– Обыскать! – отдал приказ император.

– Не трогайте меня! – Хунчжоу пытался вырваться, но не смог. Из-за пазухи у него вывалилось яшмовое поясное кольцо, со звоном упало на пол и закатилось в щель.

При виде украшения императрица побелела и бросилась к нему, но Хунли опередил ее. Покрутив кольцо в пальцах, он еще больше помрачнел и с подозрением посмотрел на супругу.

– Я собственными глазами видел на тебе это кольцо. Что ты скажешь теперь?

Лицо женщины было мертвенно-бледным. Она вдруг развернулась и дала пощечину Чжэньэр.

– Так ты предала меня!

Юань Чуньван был удобен, но дикого волка не приручишь, так что императрица-преемница прибегала к его услугам, но не доверяла. И уж точно не давала ему возможности прикасаться к своим личным вещам, это могла сделать только Чжэньэр…

– Нет, госпожа! Юань Чуньван сказал, что это все ради вас и ради двенадцатого агэ! – Чжэньэр продолжила творить глупости. Только теперь она поняла, что евнух обманул ее, и, разрыдавшись, на коленях подползла к императору. – Ваше величество, это кольцо украла я, ее величество ничего об этом не знала, ничего! Если бы госпожа хотела устроить переворот, зачем бы она стала отправлять сообщение?

Помолчав, заговорил Хунчжоу:

– Ваше величество, я и правда влюблен в императрицу, но она здесь ни при чем. Чтобы спасти вас, она едва не сгорела. Вы не должны ее подозревать!

Но как он мог убедить императора избавиться от подозрений?

Кольцо украла Чжэньэр, мятеж устроили великий князь Хэ и Юань Чуньван, все вокруг оказались виновны, одна только императрица чиста?

Хунли посмотрел на главную супругу и обнаружил, что она тоже смотрит на него.

– Ваше величество, мнение остальных меня не волнует. Я хочу знать лишь одно: вы мне верите?

Глава 199. Обрезание волос

Глядя на нее, Хунли засомневался.

– Супруга Лин, прошу.

Хунли и императрица одновременно повернулись и увидели, что евнух почтительно отодвинул занавес, и из-за него появилась Вэй Инло.

Императрица-преемница уставилась на нее.

– Так ты жива?

Инло была не только жива, но еще и цела и невредима, в отличие от Сянь, все пальцы которой были в волдырях, а рукава испорчены огнем, отчего она выглядела смешно и жалко.

– Госпожа императрица, – ответил Ли Юй, – во время происшествия император отдал мне распоряжение позаботиться о защите благородной супруги Лин, и с этого момента ей ничего не угрожало.

Глядя на ничуть не пострадавшую Вэй Инло, на почтительно замершую охрану, императрица-преемница холодно рассмеялась.

– А я, когда корабль загорелся, первым делом подумала о вас, государь. Взгляните на мои руки. – Она повернулась к Хунли и подняла обожженные кисти. – Смотрите, я пыталась выбить дверь, чтобы спасти вас. Это было очень больно, но я ни о чем не жалею, ведь у меня в голове была лишь одна мысль – спасти вас или хотя бы погибнуть вместе. А Вэй Инло…

У нее полились слезы, размывая по лицу сажу.

– А что сделала для вас она? Вы выставили себя как приманку, а ее спрятали, да еще и свою охрану с ней отправили! Почему? Она никогда о вас не думала, она вас даже не любит, она любит только себя! Но почему-то для вас нет никого, кроме нее. Я столько всего для вас сделала, а вы на меня и внимания не обращаете: не хотите видеть ни волдыри на моих руках, ни мои слезы от боли.

– Ваше величество… – Хунчжоу ощутил ее эмоции как свои, и на глаза его тоже навернулись слезы.

В сущности, они ничем не отличались: несчастные люди, отдавшие свою любовь тем, кто был к ним совершенно равнодушен.

Хунли холодно приказал:

– Уведите ее.

Не дожидаясь, пока к ней подойдут, императрица-преемница вдруг развернулась, бросилась к стоящему рядом охраннику, схватила его меч и направила клинок на Вэй Инло. Выглядела она при этом как помешанная.

Не обращая внимания на поднявшийся крик, император шагнул вперед, закрывая собой Вэй Инло, и настороженно уставился на главную супругу.

– Ты сошла с ума?

Сянь рассмеялась.

– Ваше величество, императрица Сяосянь любила вас, но свободу она любила больше. Благородная супруга Хуэй любила вас, но еще сильнее она любила высокое положение. В сердце супруги Чунь никогда не было места для вас. Остальных всегда занимали лишь ваш трон и несметные богатства! Во всем гареме есть только одна женщина… которая по-настоящему любит вас.

Для нее в мире существовал один лишь Хунли, а для него – только клинок в ее руке.

– Положи оружие!

– Вы думаете, я собираюсь убить ее? Сначала мне этого хотелось, но теперь… это уже ни к чему.

Она одним рывком сдернула с головы парадный убор, и ее длинные волосы рассыпались по плечам. Мелькнул клинок, раздался звук треснувшего шелка… Она обрезала волосы.

– Ты в самом деле обезумела! – Испуганная вдовствующая императрица сжала в руке четки и призвала Амитабху.

Маньчжуры обрезают волосы, только если объявлен национальный траур, так что действия императрицы можно было истолковать как серьезное заявление – и даже проклятье в адрес Хунли и его матери.

Только императрица-преемница точно знала, что делает, и продолжила обрезать волосы.

– Ее величество ведет себя недопустимо и проявляет признаки безумия, немедленно отправьте ее в Запретный город, – ледяным тоном приказал император. – Великого князя Хэ… препроводите вместе с ней!

Сянь и Хунчжоу не сопротивлялись, в эту ночь они оба потеряли самое важное, что было у них в жизни, и боль была сильнее страха смерти. Только Чжэньэр, когда евнухи подошли взять ее,