Где ты, Анжелика моя?

Ты во имя нашей любви

Позови меня, позови!

Почему-то слова произвели на меня совершенно особенное впечатление — несмотря на то что я страшно боялся за Анжелику. Я знал, что сейчас ей как никогда грозит большая опасность. И тем не менее я не спускал глаз с пергамента и читал старательно каждое слово. И пока не закончил читать, не мог оторваться от стихотворения. Только потом смог. И оторвался.

Фриссон стоял рядом со мной. Мы попали в большую комнату со сводчатым потолком — еще одну лабораторию, но только оснащенную намного сложнее первой. На столе лежало тело Анжелики, рядом с ней в маленькой клетке стояла розовая бутылочка. Над телом склонилась Сюэтэ, производя руками странные движения и что-то напевая хриплым контральто.

Настоящая лаборатория здесь! Только теперь я понял: та, первая, была поддельная. Королева устроила там ловушку, и я прямо в нее и угодил!

К счастью, туда же угодили Мэт и его друзья.

От бормотания Сюэтэ воздух в лаборатории потемнел. Тут явно сгущалась колдовская сила. Я физически чувствовал, как бурлит вокруг меня чудовищная энергия. У меня волосы встали дыбом. Нетрудно представить, чем занималась злая колдунья — она пыталась впихнуть душу Анжелики обратно в тело, на этот раз душа девушки вряд ли ускользнет от королевы.

Рядом со столом наготове лежали инструменты для пыток, а также длинный витой кинжал.

Она опять собиралась принести Анжелику в жертву!

Я шагнул из ниши. Если я когда и нуждался в чьей-то помощи, так это сейчас.

Но Фриссон уже был наготове. Он распевал:

Друзья, на помощь! Мы в беде!

Явись же, храбрый чародей!

Ты нужен нам, и нам нужна

Твоя отважная жена.

Ах, если б вы и Черный Рыцарь

Смогли сейчас сюда явиться!

Как только он закончил пение, завершила свои пассы и Сюэтэ.

Ощущение было такое, что колдовское «поле» беззвучно взорвалось. Бутылка стала прозрачной, а веки девушки дрогнули.

— Зачем! — крикнул я Сюэтэ. — Зачем тебе это! Рядом кипит бой, твое королевство рушится. Почему ты не перестанешь мучить эту несчастную девушку?!

— Затем, что только я могу вырвать победу у горькой судьбины! — Сюэтэ метнула в меня злобный взгляд и нацелилась указательным пальцем мне прямо в сердце. К счастью, расстояние между нами составляло футов десять. — Даже сейчас, когда я только начала ритуал жертвоприношения, он дарит мне силу, которой хватит, чтобы всех вас обратить в пепел. Берегитесь!

И она занесла клинок. Я вскрикнул и уже готов был броситься к любимой, но Анжелика вдруг села. Она изумленно моргала, а я чуть не задохнулся от восторга. Даже будучи избитым, в синяках, лицо ее было так прекрасно, что я застыл, совершенно очарованный. О, да, именно это лицо я много раз видел, но теперь оно стало настоящим, из плоти и крови, и таким живым, каким никогда не бывало у призрака, даже самой темной ночью.

Сюэтэ победно вскричала, высоко занесла зажатый в правой руке клинок, левой рукой толкнула Анжелику в грудь, а потом ее крик превратился в поток непонятных слогов, и нож опустился...

В этот же миг голос у меня за спиной прокричал:

— Макс! Уничтожь нож! Пусть его поразит слабость металла!

К кинжалу метнулась яркая искорка, коснулась лезвия, и как только оно вошло Анжелике под ребра, так тут же и рассыпалось, превратилось в пыль!

Сюэтэ злобно и обреченно взвизгнула. Она схватила искру, зажала ее в кулаке, но тут же заорала еще громче, потому что искра пробила кости и ткани руки и вылетела, после чего принялась сновать туда-сюда перед самым носом Сюэтэ, дразня королеву:

— Презренная, глупая смертная!

Стоявший позади меня Фриссон заговорил нараспев:

Ворвись сюда, как свежий ветер,

Влети сюда, как солнца луч!

Пробей завесу мрачных туч,

Чтоб стало вмиг светлей на свете!

Чтоб уберечь нас от проклятий,

Явись скорее, брат Игнатий!

Сюэтэ вопила яростно и растерянно.

И вдруг воздух в камере засветился, и появился брат Игнатий. Споткнувшись, он удержался за угол лабораторного стола.

Сюэтэ бросила на него разъяренный взгляд и снова закричала.

Сэр Ги и Жильбер выскочили у меня из-за спины, обогнули стол и схватили Сюэтэ за руки, после чего прижали к стене. Она визжала, отбивалась, а потом разразилась каким-то стихотворением. В воздухе появились миллионы острых кусочков стали — дротики. Вот-вот они начнут жалить рыцаря и сквайра!

Но тут вперед выступил Мэт и пропел:

Это что еще за шутки? Ну-ка, дротики,

Выметайтесь и не бойтесь этой тетеньки!

В воздухе возникло яркое пятно, похожее на огромный солнечный зайчик. Оно полетело к рыцарю и сквайру и исчезло.

Сюэтэ визгливым голосом прочитала еще одно стихотворение, вертя руками, сжимая и разжимая пальцы. Жильбер и сэр Ги выпустили ее руки и теперь отчаянно пытались выхватить оружие, но их мечи раскалились чуть ли не докрасна. Освободившись, злая ведьма победно закричала, раскинула руки, но тут к ней шагнул высокий белокурый рыцарь — женщина. Она прижала королеву к стене и сжала ее запястья, а Фриссон тем временем выкрикнул:

Не горячитесь! Будьте трезвы,

Иначе вам не устоять!

Остынь, каленое железо,

И стань оружием опять!

Сэр Ги и Фриссон облегченно вздохнули и бросились на помощь белокурому рыцарю.

Сюэтэ понимала, что жизнь ее висит на волоске. Она начала новое стихотворение. Голос ее срывался...

И тут прямо посередине лаборатории что-то в взорвалось. Облако вонючего дыма развеялось, и перед нашими взорами предстал здоровенный демон. Он швырнул в рыцарей горсть раскаленных углей, выставил перед собой длинный трезубец и провещал:

— Я явился по твоему зову! Мой господин послал меня! Убирайтесь отсюда, мерзкие смертные! Не прикасайтесь к ней, посланнице Короля Зла!

Рыцари побледнели, как призрак Анжелики, увернулись от горячих углей, но не дрогнули. Белокурый рыцарь прокричал:

— Ты не властен над нами, посланник Ада! Сам убирайся.

Сюэтэ визжала и пыталась вырваться. Демон зарычал, шагнул ближе, поднял трезубец...

— Ангел! — крикнул я. — Если ты хочешь вмешаться, сейчас самое время! Появись! Помоги! Прошу тебя!

— Вот не думал, что ты попросишь меня о помощи!

Я лупал глазами.

Да, это был он, мой ангел, — я узнал его лицо, его сияние, его крылья... но на нем была холщовая рубашка, синие джинсы и ботинки. Волосы у него всегда были длинные, но теперь у него еще и борода отросла.