Не добившись от упрямой девчонки понимания, Вук ограничился предупреждением – если ушастая кого-нибудь убьет, в деревню может больше не возвращаться. После этого началась откровенная травля, в которой с большой охотой приняли участие все обиженные ушастой подростки, а также малолетки, которым погони за мутанткой казались замечательной игрой. Одному из многочисленных эпизодов этой необъявленной войны мы и стали свидетелями.

Не знаю, как Вика с Даром, а лично я под конец рассказа недоумевал. Отчего взрослое население предпочло ограничиться наблюдением? Казалось бы, устранить проблему проще пареной репы. Пара крепких мужиков с вилами или лопатами, неожиданное нападение – и ненавистная тварь покоится в безымянной могилке. Так ведь нет – с какой-то радости поручили грязное дело ребятне. На прямой вопрос старик не ответил, однако пара обмолвок позволила мне сформировать вполне убедительное объяснение. Причина заключалась в местной вере, которая гласила: убивать детей – тяжкий грех, который лишает человека даже призрачного шанса на достойное посмертие.

Узнать, была ли она верной, я не успел – появилась старуха с туго набитым мешком, за который Вук попросил две серебрушки. Да-да, всего две за продукты, которых нам могло хватить на неделю! Не удивительно, что многие искатели, которым было не лень поработать ногами, предпочитали отовариваться здесь. Расплатившись, мы распрощались со старостой и направились к воротам, провожаемые изрядно поредевшей ватагой мальчишек, любопытными взглядами деревенских и боязливым тявканьем собак.

Деревню я покидал в расстроенных чувствах, размышляя над тем, что делать дальше. Гениальная идея не выдержала проверки суровой реальностью и, приказав долго жить, лопнула с громким неприличным звуком. А достойной альтернативы ей не находилось. Поселиться в одном из пограничных городов? Но мне будет нужно где-то тренироваться, да и оставшихся денег надолго не хватит. Уйти в лес? Так вряд ли Вике понравится полупервобытное существование на лоне дикой природы. Ручаюсь, орчанка через пару недель завоет дурным голосом и потребует комфорта и всех благ цивилизации.

Остается только отправиться в Мертвый город. Там условия жизни приличные, платить за постой никому не нужно, а Мурка вовремя предупредит и о хищниках, и о пожаловавших в гости искателях. И лишь один минус меня смущает – аномальная энергетика Проклятых земель, воздействие которой на свой организм я только недавно планировал свести к минимуму. В общем, куда ни кинь – всюду клин… Что ж, если за время пути ничего путного не придумаем, озадачу проблемкой гномов. У них большие связи, авось и посоветуют что-нибудь дельное.

Едва мы оказались за частоколом, орчанка грязно выругалась.

– Полностью с тобой согласен! – кивнул я.

– Так и поубивала бы всех! – со злостью выдохнула девушка. – А гада-старосту повесила бы на собственных кишках!

Ого! Раньше я не замечал за Викой такой кровожадности.

– Нет. Чересчур легкая смерть, – холодно произнес Дар. – Я бы воспользовался ядом фаруста.

Ты погляди – и этот туда же! Мне начинать бояться?

– Что на вас нашло? – обеспокоенно поинтересовался я. – Ну, не выгорела идейка с жильем, так ведь это не повод устраивать в деревне резню!

– С жильем? – удивленно переспросила супруга. – Да я сейчас не о нем… Ник, вот скажи, какими нужно быть ублюдками, чтобы так обращаться с бедной девочкой? Она же не виновата, что появилась на свет именно такой, разве это сложно понять? Да у нас даже к пленным лучше относятся, а здесь…

– Люди! – вставил свое слово Дар, умудрившись наполнить его невероятным количеством презрения.

Ах, вот оно что! Значит, рассказ Вука задел нелюдей за живое. И странно, что я не ощутил их эмоции в доме старосты – видимо, был занят размышлениями или просто посчитал своими. Я ведь тоже не бесчувственный чурбан, и трагическая судьба рыжей не оставила меня равнодушным. Только желания вытащить клинки и воздать всем по заслугам у меня не возникло. Я-то знал, что подобное – далеко не предел человеческой безнравственности, а ксенофобия, воздвигнутая в ранг мировоззрения, способна и не на такие вещи.

– Да, не повезло девчонке, – резюмировал я. – Но давайте отвлечемся от чужих проблем и сосредоточимся на наших. У кого есть мысли или предложения?

Вика задумалась, а Ушастик неуверенно выдал:

– Может, попытаем счастья в другой деревне?

– Думаешь, там к представителям иных рас отношение получше будет? Вряд ли! Скорее, наоборот – даже ворота не откроют. Это здесь жители более-менее лояльные, как-никак, собственная нелюдь под боком имеется, а прочие…

Я осекся, заметив, как из-за увешанных зеленоватыми яблоками деревьев выбежала вышеупомянутая нелюдь. Первой моей мыслью было предположение, что за рыжей гонится какая-то тварь (да, Проклятые земли накладывают на мышление характерный отпечаток). Сбросив с плеча мешок, я распахнул куртку, открывая перевязь, и проверил, легко ли выходит из ножен «брат». Нелюди тоже приготовились к бою, но тревога оказалась ложной – мутантку никто не преследовал. Подбежав поближе, она остановилась и уставилась на нас ярко-зелеными глазами. Поскольку Мурка сохраняла спокойствие, я понял, что угрозы от рыжей можно не ожидать, оставил в покое меч и поинтересовался:

– Долго собралась в гляделки играть?

Видимо, вопрос помог девушке определить, кто в нашей компании главный. Шагнув навстречу мне, она решительно заявила:

– Возьмите меня в команду!

– Нет, – не менее решительно сказал я.

Нагнувшись за мешком, я ощутил вспышку удивления Дара. А что такое? Я не добрый самаритянин и не безмозглый герой одной из книг Ленусика, который считал своим долгом помогать всем несчастным и обездоленным. И тоненькому голоску моей жалости не удастся заглушить трубный глас рассудка. Добровольно взваливать на плечи ответственность за жизнь сироты? Нет уж, увольте! Своих забот полон рот!

Я знал, что у мутантки нет выхода. Новый дом в имперских селениях ей не найти (мы – наглядное тому подтверждение), на работу не устроиться (разве что в каком-нибудь борделе). Остается только пойти по стопам отца-искателя. А тот был не дурак, объяснил дочке, что на Проклятых землях в команде больше шансов выжить. Потому рыжая и караулила нас, предположив, что компания нелюдей ее точно примет. Хотя бы из солидарности. Я все это понимал, но менять своего решения не собирался. Забросил неудобный мешок на спину и попытался обойти препятствие в лице рыжей, но та кинулась на меня, вцепилась в руку и затараторила:

– Прошу, возьмите! Я сильная, выносливая, ем немного, могу выполнять любую работу, быстро бегаю…

– Ага, ты еще скажи, что готовить хорошо умеешь, – раздраженно буркнул я, испытывая острое чувство дежавю.

– Нет, готовлю я плохо, – призналась мутантка. – Зато умею ножи метать, читать и писать, дичь в лесу выслеживать, много знаю о тварях Проклятых земель…

– Я уже сказал: нет. Дай пройти!

Я попытался стряхнуть девочку со своей конечности. Или, все-таки, девушку. Ведь ей сейчас, если я ничего не напутал в рассказе старосты, должно быть около пятнадцати. Об этом говорила и вполне сформировавшаяся фигурка, хотя из-за невысокого роста рыжую можно было принять за ребенка.