О.: Березовский хотел услышать о слиянии от меня. Он не хотел это услышать от Олега или от кого-то еще. Просто я всех остальных позвал с собой. А если бы ему понадобились детали, то на это мог бы господин Швидлер ответить. Поэтому вот все, что мы до этого обсуждали, как раз и было причиной для поездки.

Судья Элизабет Глостер: Придется прекратить заседание, сегодня был очень длинный, тяжелый день, поэтому завтра в 10:15 или 10:30 — как вам будет удобно? Да, господин Гиллис.

Г-н Гиллис: Я хотел бы затронуть еще один вопрос — передать вам заявление господина Лугового, которое было передано, вручено сторонам. Я сейчас объясню ситуацию. Ваша Честь, вы, наверное, помните о ходатайстве господина Абрамовича в марте этого года относительно получения дополнительной информации о том, что касается источника записи разговора в Ле Бурже. И господин Березовский, и господин Котлик сказали Суду, что они сообщат ответчикам в том случае, если они узнают о возможности, наличии каких-либо других записей других разговоров, если такие будут найдены. Поставлю в контекст эти заявления. Ваша Честь, вы, наверное, знаете, что в 2010 году господин Березовский выиграл дело в Высоком суде с судьей Иди по вопросу о диффамации господина Владимира Терлюка, когда Терлюк говорил, что господин Березовский каким-то образом связан с гибелью господина Литвиненко. Господин Терлюк подал апелляцию, на этой неделе она была рассмотрена, и в этом контексте вчера вот это заявление господина Лугового упоминалось в ходе открытого заседания в Апелляционном суде, и там говорится и о тех обстоятельствах, в которых была сделана запись разговоров в Ле Бурже. Там же говорится также о возможности того, что где-то существуют, может быть, еще какие-то записи других разговоров. И поскольку господа Березовский и Котлик обязались это сделать, мы передаем копию этого заявления и вручаем его Суду и ответчику. Очень коротко, там буквально несколько пунктов, которые имеют отношение к делу. Господин Луговой был руководителем службы безопасности ОРТ, и соответствующие разделы его заявления с 77-го и по 87-й показаний я хотел бы очень кратко рассказать Вашей Чести.

Судья Элизабет Глостер: Да.

Г-н Гиллис: Как вы видите, в этих параграфах разбираются три вопроса — господин Луговой говорит, что встречи и разговоры рутинно записывались. С 82-го по 87-й параграф он рассказывает, как его заместитель Михаил Сазонов организовал дистанционную запись в аэропорту Ле Бурже. И мне сообщили, что в письме от фирмы «Скадден» от 4 августа 2011 года, что господин Абрамович связался с господином Сазоновым. Далее, что самое важное значение имеет, в параграфе 87 Луговой объясняет, что по приказам Патаркацишвили в 2006 году он приказал господину Сазонову перевести часть архива звукозаписи в Грузию, а что в Грузии господин Патаркацишвили вроде как разобрал, разложил эти записи по трем категориям — «Сибнефть», РУСАЛ и ОРТ. И он также попросил господина Сазонова сделать копию записи по ОРТ, и Луговой ее хранил.

Г-н Сампшн: Это имеются в виду записи не по ОРТ, а записи в Ле Бурже.

Г-н Гиллис: Да, это Ле Бурже. Луговой хранил это в Москве, эту копию.

Судья Элизабет Глостер: Так.

Г-н Гиллис: Так что, Ваша Честь, здесь не сказано, что у господина Березовского есть доступ к этим возможным дальнейшим записям, но вот такую информацию мы получили относительно возможностей существования других звукозаписей.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы не делаете никакого ходатайства?

Г-н Гиллис: Нет, просто это информация для суда.

Судья Элизабет Глостер: Хорошо, спасибо. Господин Сампшн, вы хотите что-нибудь сказать на эту тему?

Г-н Сампшн: Ваша Честь, это указывает на то, что транскрипция и запись Ле Бурже и то, что она выжила, это был сознательный отбор силами господина Патаркацишвили, поскольку в какой-то момент было много других звукозаписей. И, может быть, это прольет определенный свет на историю событий. Но я сейчас не буду по этому поводу к вам обращаться.

Судья Элизабет Глостер: Очень хорошо. Спасибо, в 10:30 завтра.

Судья Элизабет Глостер: Да, господин Рабиновитц, прошу вас.

Г-н Рабиновитц: Господин Абрамович, мы вчера говорили о встрече в гостинице «Дорчестер», и вы объяснили, что вы не помните всех подробностей встречи, но помните некоторые из них. Я хотел бы сейчас задать вам вопрос относительно подробностей, которые вы помните. Очевидно, что в «Дорчестере», наверное, обсуждался тот факт, что слияние проходит с Дерипаской и что эта сделка осуществляется в соотношении пятьдесят на пятьдесят. Правильно?

О.: Ну такое возможно, что мы двумя словами по этому поводу обмолвились, о слиянии мы поговорили немножко.

В.: Поскольку вы утверждаете, что господин Патаркацишвили очень был заинтересован в том, чтобы понять все детали, подробности этой сделки, потому что он получал вознаграждение в зависимости от того, как это все получилось бы, — по этой причине вы, наверное, надо полагать, обсуждали также и те активы, которые задействованы в этом слиянии?

О.: Нет, мы их не обсуждали. Если можно, я поясню. Дело в том, что, насколько я помню, к этому моменту мы еще не договорились по остальным активам, мы договорились только вокруг «КрАЗа»: Красноярский алюминиевый завод, Ачинский и так далее. Мы только об этом договорились.

В.: А какие активы, по-вашему, господин Патаркацишвили для вас защищал?

О.: А я не могу перечислить именно активы, которые он защищал. Но в основном проблема была с красноярской группой. Братский алюминиевый завод работал в принципе стабильно.

В.: Видите ли, господин Абрамович, если, как вы говорите, роль господина Патаркацишвили заключалась в том, чтобы обеспечить защиту вам ваших активов, то наверняка вы сказали бы ему, какие активы теперь должны будут сливаться с активами господина Дерипаски, а какие не будут.

О.: А в этот момент мы с господином Дерипаской еще не решили точно, что все активы будут сливаться, и мы не обсуждали еще, как это будет сливаться.

В.: А вы помните, чтобы вы говорили господам Березовскому и Патаркацишвили о том, что вы только вели переговоры об этой сделке с английскими юристами господина Дерипаски?

О.: А я не вел переговоры с английскими юристами. Я поэтому и сказать, мне кажется, этого не мог.

В.: Ну вы помните, чтобы вы говорили Березовскому и Патаркацишвили, что в Лондоне с командой Дерипаски проводились переговоры?

О.: Нет, я этого не говорил.

В.: А вы помните, чтобы вы говорили, что вы с Дерипаской договорились о том, что все ваши договоренности будут регулироваться английским правом?

О.: Я и не знал в этот момент об этом. Это не вопрос, что я бы скрыл это, я просто этого не знал. Мне совершенно все равно было, каким правом это будет регулироваться.