очень изысканное, хотя и не совсем естественное зрелище. В общем, все шло весьма пристойно, разве что Бухэ Барилдан нервничал, находясь в непосредственной близости от одного из смыслов своей жизни, и лишённый возможности к этому смыслу приступить. Гости взялись за вилки, и тут вперёд снова выступил церемониймейстер и выкрикнул лишённым натуральности голосом:

– А сейчас известный сочинитель Ски Брод исполнит оду на пришествие Претендента, сочинённую им самим!

Бухэ Барилдан с ненавистью посмотрел на церемониймейстера и положил вилку на скатерть. Белинда, неверно истолковав слова церемониймейстера, задумалась над тем, когда же Микки с’Пелейн успел сочинить оду на своё пришествие. Аманда же приподняла подбородок, выставив вперёд правое ушко, словом, приняла позу, характерную для человека, который к чему-то прислушивается. Затем она посмотрела в окно.

– Странно, – сказала она с некоторым удивлением. – Небо ясное, и гроза громыхает.

Хромой Сом прислушался. И действительно, теперь и он отчётливо услышал звуки, весьма похожие на раскаты грома.

Откуда-то из облака пыли вынырнул Патрик Берг. Белый плащ меченосца был разорван, на лице запекалась струйка крови.

– Л-люди бегут! – выкрикнул Берг, и Растен машинально удивился – он не помнил, чтобы Берг заикался. – Я не могу их остановить! Что это, Расти?! Что это такое?! Это какая-то магия!

На равнине снова полыхнуло, и спустя мгновение гром докатился до стен Кобурга.

– Берегись! – крикнул Растен и, обхватив Берга за плечи, заставил его пригнуться.

Ядро влепилось в крепостную стену шагов на двадцать левее и взорвалось с адским грохотом, вырывая каменные брызги из кладки.

– Патрик, – сказал Растен, глядя, как у далёких орудий засуетились дакаскцы, снаряжая их для нового залпа.

– Я не слышу! Я оглох! – проорал в ответ Берг. – Там! – и он махнул рукой неопредёленно. – Она взорвалась совсем рядом!

И тогда Растен взял Берга за плечи и стал кричать, глядя меченосцу глаза в глаза.

– Патрик, сейчас мы с тобой пойдём и приведём сюда всех кого сможем! Дакаск не будет обстреливать нас вечно! Они пойдут на штурм, и мы должны их встретить! Собираем всех, и прежде всего наших! Ты понял меня, Патрик?

Берг очумело кивнул головой, дескать, да, понял, и они побежали к башне.

– Отлично, – сказал, опуская подзорную трубу, властитель Эрнст. – Мюритц, отдавайте приказ – пора пускать в дело Инженерную когорту.

И снова поднёс подзорную трубу к глазу. Было отчётливо видно, как на крепостных стенах в дыму и пыли беспомощно мечутся фигурки защитников Кобурга, и зрелище это доставило Светлейшему удовольствие.

– Пли! – выкрикнул надсадно кавалер Крупшиц. Пушка по имени «Берта» подпрыгнула, извергнув пламя, и очередная бомба со свистом улетела в сторону Кобурга. Нестройно громыхнули остальные орудия Восточной батареи, и позиции заволокло чёрным дымом.

– Заряжай! – выкрикнул Крупшиц, и пушкари засуетились вокруг орудий. Дело спорилось, дакаскцы вошли в раж, как это бывает у людей, когда всё у них получается. Чёрная краска давно уже слетела копотью, обнажив бронзу стволов. Время от времени Крупшиц поглядывал на позиции Западной батареи, находившиеся на поллата западнее. Там тоже всё шло довольно бойко.

– Пали! – азартно выкрикнул Крупшиц. Пушкарь «Берты» поднёс фитиль, и в следующий миг Крупшиц услышал страшный грохот и почувствовал, как неведомая сила подняла его и бросила на землю.

И Крупшиц увидел над собой небо, ярко-голубое небо, проглядывающее сквозь клочья отвратительного жирного чёрного дыма, и какие-то ошмётки, величественно проплывающие над головой.

– Кавалер Крупшиц?

Крупшиц сел на землю и помотал головой. В голове здорово гудело.

В этот миг, перемазанный пороховой копотью он здорово походил на чёрта, и разительно отличался от щеголеватого Эрнст-посыльного.

Кавалер огляделся по сторонам и увидел, что от «Берты» осталась лишь станина. Ствол и колеса исчезли, словно их и не было никогда. Вокруг лежали пушкари, сражённые своим взорвавшимся орудием наповал.

– Кавалер Крупшиц! – нетерпеливо выкрикнул посыльный – ему не терпелось поскорее убраться отсюда.

– Слушаю! – Крупшиц поморщился, собственные слова отдавались в голове, как набат.

– Приказ командующего! Переносите огонь со стен на город!

Снова громыхнули орудия, и посыльный поспешно присел.

– Вы поняли? – крикнул он.

– Да! – крикнул в ответ Крупшиц. – Перенести огонь на город!

Посыльный кивнул и вприсядку побежал прочь.

Капитан Альдини вёл своих людей к Южной стене, тревожно прислушиваясь к грохоту разрывов. Навстречу ему попадались защитники стен, эти стены покинувшие. Таких Альдини останавливал и присоединял к своей колонне.

Колонна шла по горящему городу. Бойцы смотрели, как женщины и дети кричат, таскают воду, поливают стены в тщетном усилии совладать с пламенем, и каждый новый взрыв всё сильнее и сильнее ожесточал их сердца.

В зал снова вошли трубачи.

Бухэ Барилдан горько вздохнул и, в который уже раз, положил изрядно уже погнутую вилку на стол. Аманда с Белиндой с интересом взглянули на вход. Микки приосанился. По всему он начинал потихоньку привыкать к роли Претендента. Маг же продолжал прислушиваться к раскатам грома.

Церемониймейстер вскинул голову и прокричал:

– Для торжественного вручения штандарту господину Претенденту приглашается господин Фредерик Лепэн, мэр города Кобурга!

Мэр застенчиво кашлянул и поднялся со своего места. Трубачи выдали нестройные фанфары, и в зал торжественным шагом вошла группа людей, первый из них действительно нёс в руках что-то похожее на штандарт.

И здесь процессия эта сломалась – в зал ворвался незнакомый Микки меченосец. Он был похож на птицу, так развевались за ним полы белого плаща.

– Дакаск пошёл на штурм! – выкрикнул он ещё на бегу, и, безошибочно угадав среди сидящих Микки с’Пелейна, пал перед ним на правое колено, проехав по инерции несколько шагов по гладкому полу.

– Ваше Превосходительство, – сказал меченосец, тяжело дыша. – Дакаск пошёл на штурм. Они применили какую-то неизвестную нам магию.

И в этот миг грохнуло особенно сильно.

Эрвин шёл следом за Аристотелем. Так идти было намного легче, поскольку дракон оставлял за собой в подлеске что-то вроде просеки.

– Очень на гром похоже, – упрямо сказал Эрвин.

– Это не может быть гром, – отвечал на это Аристотель. – Гром есть следствие грозы, а грозы нет.

– Тогда что это такое? – напирал Эрвин.

– Ты спрашивал уже, – терпеливо отвечал дракон. – Не знаю я, что это такое.

Откуда-то потянуло гарью.

– Чувствуешь? – спросил Эрвин.

– Дымом пахнет, – ответил дракон. – И ещё чем-то… тоже горелым, но не деревом.

– Похоже, как раз оттуда, куда мы идём, – послюнив палец, определил направление ветра меченосец. – А мы…

– Не надо волноваться, – меланхолично сказал Аристотель. – Уж от пожара-то я всегда могу улететь.

Вдалеке снова громыхнуло, и Эрвин подумал, что гремит тоже как раз там, куда они идут.

– Долго ещё? – спросил Эрвин, вдоволь наразмышлявшись на эту волнующую тему.

– Нет, –