Английский пролетариат, самый старый, самый традиционный, самый эмпирический по методу мысли, как бы таит в своей груди две души; он как бы двумя разными физиономиями поворачивается к историческим событиям.

Презренная, продажная, сервильная бюрократия тред-юнионов и лейбористской партии дает выражение всему тому, что есть в английском рабочем классе ветхого, приниженного, во многом еще крепостнического, феодального. Наоборот, задача коммунистической партии состоит в том, чтобы дать выражение потенциальным революционным качествам английского пролетариата, которые очень велики и способны развить грандиозную взрывчатую силу. Между тем в крайне критический период английской истории 1925–1927 годов вся политика британской компартии и Коминтерна состояла в рабском приспособлении к тред-юнионистским вождям, в их идеализации, в замазывании их предательств и в укреплении доверия к ним со стороны рабочих. Молодая британская компартия была этим глубоко деморализована. Весь авторитет Октябрьской революции, СССР, большевизма пошел в те годы на поддержку и укрепление консервативных и сервильных тенденций в рабочем классе.

Когда лейбористы, использовав сталинцев до конца, оттолкнули их пинком ноги, полоса тред-юнионизма была механически сменена полосой ультралевых прыжков во славу «третьего периода». Лозунг «класс против класса» истолковывался теперь как лозунг борьбы горсти коммунистов против «социал-фашистского» пролетариата. Если вчера Персель[602] и Кук были друзьями, надежными союзниками СССР, то сегодня рабочие, голосующие за Перселя и Кука, превратились в классовых врагов. Такова политическая орбита британской компартии, вернее сказать, Коминтерна. Можно ли придумать другой, более верный путь для того, чтоб расшатать престиж коммунизма и подорвать доверие к партии со стороны пробуждающихся рабочих?

Московская бюрократия Коминтерна, упираясь каждый раз носом в новый тупик, командует поворот налево или направо. Это не трудно. Все эти Куусинены, Мануильские, Лозовские и др. чиновники свободны не только от серьезной марксистской подготовки и революционного кругозора, но и — это самое главное — от какого бы то ни было контроля масс. Их политика имеет чисто канцелярский характер. Тактический поворот есть для них только новый циркуляр. ЦК британской компартии по мере сил выполняет приказы. Но все эти циркуляры через соответственную политику переносятся затем в сознание рабочих.

Бюрократические банкроты думают, что можно механически навязать рабочему классу свое руководство, с одной стороны, при помощи кассы и репрессий, с другой — при помощи внезапных скачков, заметания следов, лжи и клеветы. Но это совсем не так. Английские рабочие думают медленно, ибо их сознание засорено мусором веков. Но они думают. Отдельные статьи, воззвания, лозунги проходят для них обычно незамеченными. Но целые периоды политики (Англо-русский комитет и «третий период») ни в каком случае не проходят бесследно, по крайней мере для наиболее передовой, подвижной, критической, революционной части рабочего класса. Если представить себе образно воспитание революционного сознания как нарезку на винте, то придется сказать, что руководство Коминтерна применяет каждый раз не ту нарезную доску, не тот калибр и не в том направлении, что нужно, и потому срывает резьбу, крошит ее, разрушает. Без малейшего преувеличения можно утверждать, что если бы с 1923, а для Англии особенно с 1925 года не существовало Коминтерна вообще, то мы имели бы сегодня в Англии несравненно более значительную революционную партию. Последние английские выборы показывают это с ужасающей убедительностью.

Здесь начинается задача левой оппозиции. Английские коммунисты, среди которых есть, разумеется, много преданных, честных и самоотверженных революционеров, не могут не быть обескуражены результатами десятилетней работы, притом в исключительно благоприятных исторических условиях. Пессимизм, индифферентизм могут овладеть и очень хорошими революционерами, если они не понимают причин собственной слабости и не находят путей выхода. Критически, т. е. светом марксизма, осветить прошлый путь партии, ее зигзаги, ее ошибки, вскрыть теоретические и социальные корни ее ошибок — это первое и необходимое условие для возрождения партии. Необходимо, в частности, если это не сделано до сих пор, начать с опубликования важнейших документов интернациональной левой оппозиции по вопросу об Англо-русском комитете. Это есть исходная позиция для английского левого крыла.

Левая оппозиция в Англии, как и коммунизм вообще, имеет право рассчитывать на большое будущее: английский капитализм явно для всех падает с грандиозных исторических высот в пропасть. Можно сказать с уверенностью, что нынешние выборы представляют собою последнюю гигантскую вспышку национального «величия» британской буржуазии. Но это вспышка потухающей лампы. За эти выборы официальной английской политике придется в ближайший период жестоко расплачиваться. Банкротство великих национальных нулей из трех партий, как и дальнейшее банкротство британского капитализма, совершенно неизбежны. Несмотря на все помехи руководства Коминтерна, крот британской революции роет слишком хорошо свои подземные ходы. Есть все основания надеяться на то, что эти выборы представляют последнюю вспышку надежд миллионов рабочих и служащих на капиталистов, лордов, умных, образованных и богатых людей, которые, объединившись вместе с Макдональдом, непременно найдут секрет спасения Великой Британии и воскресного пудинга. Никакого секрета эти господа не найдут. Ибо подлинный секрет один: пролетарская революция. Именно нынешние выборы подготовляют крушение консервативной и сервильной души английского пролетариата и, следовательно, мощный расцвет его революционной души.

Однако непосредственно победа консерваторов несет тяжкие испытания английскому пролетариату и усугубление международных опасностей. В особенности — опасностей для СССР. Здесь мы снова видим, как мало пользы приносит СССР непрерывный визг о его «защите». В течение двух-трех лет ждали этой защиты от Перселя, Хикса[603], Ситрина и Кука, затем защиту взяла в свои руки компартия против «социал-фашистского» пролетариата. И вот в защиту СССР она собрала всего-навсего 70 000 голосов. Когда левая оппозиция требовала разрыва позорного блока с Перселем, Сталин обвинял нас в том, что мы не озабочены защитой СССР от британского империализма. Теперь можно подвести итог: никто не оказал таких услуг издыхающему британскому империализму, как сталинская школа. Поистине, глава этой школы заслуживает двух орденов Подвязки[604]!