Британская левая оппозиция должна начать систематическую работу. Нужно создать свою штаб-квартиру, хотя бы самую маленькую, поставить свое издательство, хотя бы самое скромное… Нужна постоянная, непрерывная, преемственная работа анализа, критики и пропаганды. Нужно воспитывать свои кадры, хотя бы на первых порах и малочисленные. Основные силы истории работают на нас. Если в Англии более, чем где бы то ни было, коммунизм может в очень короткий срок овладеть сознанием широких масс пролетариата, то внутри коммунизма в столь же короткий срок могут получить преобладание идеи левой оппозиции, т. е. идеи Маркса и Ленина.

Искренно желаю британским друзьям успеха на этом пути.

Кодикей, 6 ноября 1931 г.

Два товарища, Ридлей[605] и Аггарвала[606], выработали тезисы, посвященные положению в Англии, левой оппозиции и ее отношению к Коминтерну. Авторы считают себя сторонниками левой оппозиции, с которой у них, однако, имеются серьезные разногласия. На протяжении своего документа они несколько раз отстаивают необходимость открытой и свободной внутренней критики. Это совершенно правильно. Свободную и откровенную критику мы применим поэтому к их собственным тезисам.

1. «Великобритания находится в настоящее время в промежуточной фазе между демократией и фашизмом». Демократия и фашизм берутся здесь как две абстракции, без всяких социальных определений. Очевидно, авторы хотят сказать: британский империализм готовится освободить свою диктатуру от разлагающейся парламентской оболочки и встать на путь открытого и голого насилия. В общем и целом это верно, но лишь в общем и целом. Нынешнее правительство не есть «антипарламентарное» правительство; наоборот, оно получило неслыханную парламентскую поддержку со стороны «нации». Заставить правительство стать на путь голого внепарламентского насилия мог бы только рост революционного движения в Англии. Это, несомненно, придет. Но в данное время этого нет.

Выдвигание сегодня на передний план вопроса о фашизме представляется поэтому немотивированным. Даже и с точки зрения более отдаленной перспективы можно сомневаться, в какой мере уместно говорить по отношению к Англии о фашизме. Марксисты должны, на наш взгляд, исходить из того, что фашизм представляет собою особую специфическую форму диктатуры финансового капитала, но вовсе не тождественен с империалистической диктатурой как таковой. Если «партия» Мосли[607] и «гильдия Св. Михаила»[608] представляют собою начала фашизма, как выражаются тезисы, то именно полное ничтожество обеих названных групп показывает, насколько неосторожно сводить уже сегодня всю перспективу к близящемуся пришествию фашизма. Между тем вопросом о фашизме авторы тезисов исчерпывают характеристику положения в Англии.

При анализе нынешнего положения в Англии нельзя исключать тот вариант, при котором господство консерваторов не прямо перейдет в диктатуру голого насилия, а сменится в результате резкого парламентского сдвига влево каким-либо блоком Ллойд Джорджа и Гендерсона[609], т. е. переходным режимом британской керенщины. Ллойд Джордж явно рассчитывает на неизбежность левого поворота «общественного мнения» и именно поэтому не боится оставаться сегодня в ничтожном меньшинстве. В какой мере вероятен период английской керенщины, какова будет его продолжительность и пр. — зависит от дальнейшего хода экономического кризиса, от темпа банкротства «национального» правительства и, главное, от быстроты радикализации масс. Во всяком случае, ориентироваться заранее только на фашизм, как на ближайший этап, было бы, по крайней мере, односторонним. Надо иметь в виду и другие возможные варианты, чтобы не быть застигнутым событиями врасплох.

Разумеется, период керенщины, если бы он наступил, должен был бы, в свою очередь, обнаружить свою несостоятельность и, следовательно, толкнуть буржуазию на путь открытого и голого насилия. В этом случае английские рабочие должны были бы убедиться, что их монархия совсем не только невинное декоративное учреждение: королевская власть неизбежно стала бы центром объединенной империалистической контрреволюции.

2. Глубоко ошибочным является второй параграф, направленный против обязательной для марксиста и большевика работы внутри тред-юнионов с целью их завоевания. По мысли тезисов, тред-юнионы представляют собою «империалистические организации» с самого своего происхождения. Они могли жить, поскольку пользовались сверхприбылью британского капитала; теперь, когда привилегированное положение последнего безвозвратно исчезло, тред-юнионы могут только разрушаться. Бороться за завоевание нынешних тред-юнионов — бессмыслица. Революционная диктатура создаст в свое время новые «экономические организации».

В этом рассуждении нет ничего общего [с действительностью]. Оно подогревает давно уже разъясненные и опровергнутые предрассудки. Тред-юнионы рассматриваются авторами тезисов не как историческая организация британского пролетариата, отражающая его судьбу, а как некоторое вечное начало, проникнутое со дня рождения грехом империализма. Между тем у тред-юнионов есть своя богатая и поучительная история. Они вели в свое время героическую борьбу за право коалиции. Они принимали славное участие в боях чартизма. Они вели борьбу за сокращение рабочего дня, и этой борьбе Маркс и Энгельс придавали большое историческое значение. Ряд тред-юнионов входил в Первый Интернационал. Увы, история не существует для наших авторов. Во всем их рассуждении нет и капли диалектики. Они ограничиваются метафизическими началами: «фашизм», «демократия», «империалистическая организация». Живому и реальному процессу они противопоставляют свое откровение.

Мы узнаем от них, что вожди тред-юнионов не предали генеральную стачку в 1926 году: признать их «предателями» значило бы признать, что раньше они были «революционерами». Вот в какие дебри заводит метафизика! Реформисты не всегда предавали рабочих. В известные периоды и в известных условиях реформисты производили прогрессивную работу, хотя и недостаточную. Эпоха капиталистического заката вырывает почву из-под ног реформизма. Вот почему реформисты, поскольку они вынуждаются примкнуть к движению масс, на известной стадии неизбежно предают его. Именно так воспринимают поведение реформистских вождей массы. Этому жизненному пониманию масс авторы противопоставляют теорию первородного греха тред-юнионов. Эта теория замечательна тем, что не позволяет предателя назвать предателем.