Чернцов — из приказа Казанского дворца. Шестой подьячий — Петр Ларионов, сын упомянутого подьячего Посольского приказа Михаила Ларионова, — выпросился сам взять его с отцом при посольстве, мотивируя свою просьбу заслугами отца, бывавшего за границей на дипломатической службе и ездившего под Азов, а затем желанием за границей учиться: «для науки в тех государствах цесарского языка»[661].

Медицинский персонал составили три лекаря: Иван Термонт, Яган Треандер, Варфоломей Пендерс, — и при них три лекарских ученика. Кроме того, назначались с посольством мастера-специалисты серебряных и золотых дел из Серебряной и Золотой палат, иноземцы Рудольф и Дитмар, а также по меховой части «для оправки соболей». Этих мехов для подарков при иностранных дворах посольство брало с собой на 70 000 рублей. О скорняках и собольщиках производилась Посольским приказом переписка с Сибирским приказом, который должен был прислать двух скорняков, и с московской Мещанской слободой, которая на сходе избрала трех собольщиков. Дело кончилось, однако, тем, что вместо пяти мастеров по меховой части поехал только один торговец мехами в московских рядах, посадский человек Сретенской сотни Иван Михайлов[662]. Для бережения отправляемых с посольством вещей назначался сторож Иван Афанасьев. По поводу назначения всех этих лиц производилась переписка, в особенности относительно ассигновки им денежного жалованья и припасов, состоявших из разного рода рыбы, белужьих и осетровых теш, спин и прутов, лососины и пр., крупитчатой муки и медов вишневых, малиновых, обарных и т. д. Назначаемые подавали челобитные о жалованье, в приказе наводились справки, велись сношения с другими приказами, составлялись докладные выписки. Некоторые из назначаемых не ехали, другие сами ходатайствовали о поездке с посольством. Приказ заботился о заготовке и закупке отправляемой с посольством канцелярской обстановки и принадлежностей. 5 января из Посольского приказа в Казенный приказ писали, что великий государь 30 декабря указал послать с великими и полномочными послами два рукомойника с лоханями, два шандала серебряные, щипцы, два ковра золотных, два сукна столовых и о том доложить себе, государю, боярину князю П. И. Прозоровскому[663]. Посол Ф. А. Головин доставил в приказ роспись нужных для посольства предметов: «Надобно к посольскому отпуску: золота твореного 10 золотых червонных, сургучу красного 6 фунтов, черного фунт, чернил сухих 2 фунта, скляница четвертная уставных, бумаги доброй 5 стоп, александрийской 3 дести, свеч восковых витых пуд, в том числе по половине алтынных и грошевых, маковых пуд, 10 паргаминов, ящик к печатем да 2 мешочка бархатные, тиски к печатем добрые, воску красного 10 фунтов зделатъ в лепешках, 2 щоты, 10 клеев, 2 ножницы, 10 золотников шелку красного сученого, 2 сундука на дела, 2 палуба добрые, 2 фонаря, пол-аршина сукна красного на мехи к делом, 200 аршин связок пестрых, ящик для почтовых отпусков и на дела». Украинцев положил на этой росписи помету: «приискать все и приторговать, что чему цена порознь и что всего дать доведется»[664]. Происходила в то же время напряженная письменная работа по изготовлению необходимого для посольства дипломатического материала: снимались копии со статейных списков посольств к тем же дворам, куда направлялись и великие послы, начиная со статейного списка гонца Истомы Шевригина, посылавшегося к папе в 1580 г. Эти копии статейных списков были переплетены в 33 кожаных золоченых переплета с шелковыми завязками. Писались грамоты ко дворам по две к каждому: верющая (аккредитивная) и полномочная — та и другая на больших александрийских листах с украшениями: с заставицами и фигурными каймами с изображением имен и титулов государей золотом. Составлялся по прежним образцам наказ для посольства.

Петр в этих подготовительных делах продолжает принимать живейшее участие, входя во все подробности, отдавая приказания и разрешая представляемые вопросы. Даже такая деталь, как отправка с посольством из государева Казенного двора рукомойников с лоханками, щипцов, ковров и т. п., вызвала два личных доклада государю начальников Посольского приказа и Казенного двора. Личные назначения и ассигновки жалованья делались с его ведома, и не раз, может быть, за это время записываемая в приказе официальная формула «Государь пожаловал, велел» и т. д. облекала собою действительное распоряжение самого Петра. Посольский приказ по делам о сборах Великого посольства входит к царю с подробными докладами — докладными выписками, и тогда Петр отдает распоряжения, обозначаемые формулой: «Государь, слушав сей выписки, указал». Так, 1 января царь слушал доклад о назначении жалованья майору или генерал-бригадиру Адаму Вейде и утвердил его в размере 300 рублей; но этой суммы оказалось мало, и на следующий день, 2 января, жалованье майору было увеличено государем еще на 100 рублей, так как Вейде ехал не только в гонцах с оповещением о Великом посольстве, но и обязан был еще, живя в Вене, состоять при цесарских войсках и изучать новейшие военные усовершенствования. Это не единственный случай при назначениях жалованья участникам Великого посольства: первоначальная ассигновка оказывается слишком малой, вызывает челобитье об увеличении, и, может быть, в этом явлении надо видеть бережливость и расчетливость Петра. Только жалованье старшему лекарю Термонту, назначенное ему по именному указу в 500 рублей, бросается в глаза своим размером, но оно дано было в виде особой милости с оговоркой: «а впредь то иным его братье иноземцом не в образец и на пример никому не выписывать»[665]. 18 января Петр слушал и утвердил проекты грамот к курфюрстам Саксонскому и Бранденбургскому и к герцогу Курляндскому, отправляемых с майором Вейде. 23 января из Посольского приказа ему был сделан новый доклад о внешнем виде грамот к цесарю, что именно в них писать золотыми буквами. В прежнее время в грамотах к цесарям золотом писались только самые имена обоих государей и начальные слова их титулов, но в 1687 г., в бытность при цесарском дворе посла боярина Б. П. Шереметева, венское правительство просило впредь писать в грамотах золотом не только имена, но и весь титул государей так же, как это делается в грамотах от цесаря к московскому государю. Доклад заканчивается вопросом: «и в грамоте его, великого государя, к нему, цесарю… по прежнему ль золотом или и титлы все обоих их великих государей (т. е. царя и цесаря) золотом же писать, о том великий государь что укажет?» Петр указал писать золотом не только имена, но и титулы[666]. Петру самому пришлось также решать любопытный вопрос о титуловании папы.

В составленной Посольским приказом докладной выписке по этому делу была приведена справка: «Имя нынешнего папы Римского Иннокентий двенадесятый, а отчина его есть Неаполис во Италии, а породою есть принцепс Пинятелий, а герб его есть — три горшки стоящие. А как пишет кто к папе,