серебряных волн, я заметил, что она что-то держит в руках. Это был крошечный, только что рожденный ребенок, который дышал под водой точно так же, как его мать. Это был ее сын… наш сын.

Она умерла… У нее едва хватило сил принести и передать мне ребенка. Она умерла на берегу, в то время как на нас накатывали серебристые волны. Я мог похоронить ее в земле, но знал, что жена не хотела этого. Так что той же ночью я вернул ее тело глубинам, откуда она явилась ко мне.

А ты, Эрик, наш сын, остался жив. Сын мужчины с суши и девушки из океана! Я сразу понял, что ты необычный ребенок — гибрид земной и подводной рас, который получил свойства обоих народов. Твои легкие и тело позволяли тебе жить как на суше, так и в море.

Вместе с тобой я покинул тот остров. Я увез тебя оттуда, чтобы ты никогда не узнал о своей природе и о том, что отличаешься от других. Я думал, что так будет лучше.

И поэтому приехал в этот маленький городок во Флориде. Я запретил тебе близко подходить к воде. Но я всегда знал, что когда-нибудь ты узнаешь, что являешься сыном океана. Может быть, для меня было бы много мудрее увезти тебя с побережья. Но… Я не мог покинуть берег моря. Оно словно притягивало меня к себе, напоминая о твоей матери…

Теперь, Эрик, ты узнал правду и понимаешь, что сильно отличаешься от других людей. Ты, возможно, первый и единственный человек, совместивший в себе таланты как людей суши, так и морского народа, в существование которого ныне не верит никто.

Но ты никогда никому не должен рассказывать об этом. Если люди узнают, что ты способен жить и дышать под водой, они могут решить, что ты балаганный уродец, инородное существо или чего похуже. Они могут не поверить в существование морского народа, даже если ты им о нем расскажешь. Так что ты не должен никогда никому ничего говорить… Молчи!

* * *

Эрик был тогда поражен тем, что услышал, и долго стоял, потупив взор.

— Я… Я не скажу никому, отец, — наконец пообещал он. — Но я могу снова купаться… теперь, когда я все знаю? Ты даже представить себе не можешь, как это удивительно — плавать под водой, отец! Прохладно, умиротворенно и… Ты отпустишь меня?

Джон с тоской посмотрел на переполненное надеждой лицо сына.

— Понимаю, что ты чувствуешь. Это кровь морского народа, она зовет тебя в море. Больше я не стану запрещать тебе плавать, Эрик, но ты не должен показываться никому, никто не должен знать о твоих способностях. Ты обещаешь мне это?

— Обещаю! — воскликнул мальчик, глаза его сияли.

Так для Эрика началась новая жизнь. Теперь большую часть времени он проводил под водой неподалеку от одиноко стоящего домика.

Вскоре Эрик понял, что может находиться под водой бесконечно долго. Легкие и другие органы с легкостью адаптировались к водяной среде — час за часом проводил он под водой, изучая новый мир, который открылся ему так неожиданно.

Это был странный, холодный, зеленый мир тишины… Мир, наполненный прекрасными тенями, над которым раскинулся бескрайний серебристый потолок водораздела, лишь отчасти пропускающий свет солнца, луны и звезд; мир чародейства и волшебства, полностью очаровавший Эрика Ли.

Мальчик скользил по водной глади между высокими странными лесами зеленых и золотистых водорослей, которые колыхались в такт подводным течениям. Вокруг плавали креветки и морские коньки, сверкающими молниями мимо проносились косяки кефали.

Эрик плавал в гроте пурпурных кораллов, подолгу сидел в изящном саду, где ветви «деревьев» напоминали пурпурные рога, оплетенные яркими морскими анемонами, которые медленно раскрывались и закрывались. Здесь ползали крабы и морские звезды, словно мудрые, древние старцы, обдумывали что-то. Тут и там сновали алые рыбы-белки и сверкающие как бриллианты рыбы-ангелы. А иногда над головой неспешно проплывала большая зеленая морская черепаха.

Мальчик часто лежал на залитых солнечным светом отмелях, нежась в прозрачной теплой воде. Он дремал, отдавшись на милость моря, словно маленькое дитя в мягкой, удобной постели. А ночью, когда над водой перемигивались таинственные флуоресцентные огоньки, Эрик плавал в странном мире, где небо было таинственной серебристой поверхностью, он наблюдал, как крохотные креветки и маленькие морские червячки скользят в воде, словно мотыльки; смотрел на огромных мерцающих медуз, скользящих под водой, будто огромные белые призраки, или как оставляя за собой молочную рябь, проплывала большая рыба.

Но вскоре Эрик обнаружил, что не всегда море тихое и спокойное. Было время, когда шторм начинал вздымать волны, изо всей силы обрушивая их на берег, ломая и смывая кораллы, унося их в бушующей пене. А еще он обнаружил, что очень сложно бороться с могучей стихией, бороться и плыть, стараясь, чтобы тебя не разбило о скалы. Если шторм заставал его в море, Эрик предпочитал прятаться в темных морских глубинах.

Мальчик пытался рассказать обо всем этом отцу, о красоте и чудесах, которые он нашел под синим пологом океана. Джон в ответ на его слова только печально кивал.

— Я знаю, — бормотал он. — Твоя мама хорошо знала тот мир…

— И мне он нравиться, отец. Он — удивительный! — воскликнул Эрик. — Море такое огромное. В два раза больше суши. Я хочу увидеть все его уголки.

Но Джон с легкостью усмирял любопытство ребенка:

— Тебе не надо плавать далеко, Эрик. Ты должен держаться поближе к берегу.

Но проходили месяцы, годы, и, ведя странную тайную жизнь, Эрик чувствовал, что океан зовет его все сильнее и сильнее.

Казалось, ревущие огромные волны, которые неслись через полмира, смеются над ним, топчущимся у самого берега. Они готовы были унести Эрика в далекие моря, на огромные глубины.

Только одно останавливало Эрика — мысль о пустоте внешнего моря. Становясь все взрослее, год за годом, он чувствовал, как становится все более одиноким. У него не было друзей на земле, потому что большую часть своего времени юноша проводил в воде. Ближайшим соседям и людям из нашего городка он казался странным, наполовину диким. У него никогда не было спутника во время долгих «прогулок» по подводному царству. Одиночество становилось все невыносимее.

Когда ему исполнилось семнадцать лет, Эрик спросил у отца:

— Как думаешь, кто из них жив?

Джон сразу понял, кого имеет в виду сын.

— Говоришь о морском народе? Должно быть, они прячутся где-то там, в глубинах океана.

— Я хотел бы встретиться с ними, — чуть

поколебавшись, заявил Эрик. — Они ведь похожи… на меня.

— Нет! —