Проход вырос до размера парадных дверей дворца и расширялся все быстрее.

– Все, дальше я сам, – сказал фон Съедентент, когда проход стал напоминать по размеру тоннель метро. Александр отступил. – Немного еще растяну и закреплю, чтобы машины могли проехать. Подкачай пока себе источники. Интуиция прямо орет, что нам придется несладко.

Вики спешно лавировала между спящими людьми, касалась детей, над кем-то задерживалась подольше – сжимала один из амулетов, и от ладони ее шло видимое белое сияние, окутывающее маленькие фигурки. Движения волшебницы становились все более нервными, и она уже почти металась от ребенка к ребенку. И не выдержала.

– Скорее, – крикнула срывающимся голосом. – Мартин, пропусти врачей! Тут почти все дети при смерти!

– Пропусти, – проворчал он, укрепляя контуры прохода. – Приятно, конечно, когда в тебя так верят…

Он все же справился быстро и отошел в сторону. Дыра в щите получилась огромной. На место барона заступили солдаты, разделяя хлынувший людской поток на рукава, разделяя проход на две полосы, чтобы было место для пропуска скорых, военных и врачей. Из-под щита с криком, рассыпаясь веером по полю, бежали люди, не разбирая пути, подальше от страшной ловушки. Военные пытались навести порядок, но суета стояла страшная.

– На отдых – максимум десять минут, – Макс протянул Мартину, обессиленно привалившемуся к проходу у стены, флакон с тоником. – Пей и восстанавливайся.

К ним подошли Игорь Иванович с Алексом.

– Я пока не могу отправить армию вглубь города, – проговорил Стрелковский, – это не имеет смысла. Мы с Александром Даниловичем, – он кивнул в сторону Свидерского, – обсудили порядок действий. Вы идете внутрь. Мы пока займемся эвакуацией тех жителей, кто находится у края щита, это безопасно. Постараемся до следующей волны вынести максимум людей. Спасти тех, кого возможно, сейчас первоочередная задача. Если за это время у вас получится сжать щит или найти источник аномалии и обезвредить – хорошо. Нет – я жду два часа и отправляю за вами отряд боевых магов. Тут весь городок такой небольшой, что его можно за сорок минут насквозь пройти, но мы заложили время на решение нашей проблемы.

– Связь? – поинтересовался Макс. Стрелковский покачал головой.

– Рации внутри не работают, я проверил. Жители говорят, что у их автомобилей разрядились аккумуляторы, да и на окраинных улицах все сплошь в спящих людях, не проехать, пока не эвакуируем, поэтому пойдете пешком. Через час подадите световой сигнал, чтобы я знал, что вы живы. Вот карты, – он вручил каждому по копии. – Посмотрите. Красным очерчен маршрут, который мы согласовали, если правильно установили центр аномалии. Место, откуда исходит сияние.

Маги уставились в карты.

– Постойте… – Мартин ткнул пальцем в один из домов, который находился внутри зоны, обведенной красным карандашом, и поднял голову на Макса. – Это же… дом Михея?

– Да, – сухо ответил Макс и сжал зубы.

– Михей силен, Макс, – Александр, конечно, заметил, как он нервничает. – Даже если он один не в состоянии выбраться или выйти на связь, уверен, он жив, в сознании и продержится до нашего прихода. Вряд ли существует что-то, с чем он может не справиться.

Инляндец ничего не ответил. Сложил карту в карман и повернулся к щиту.

Они еще некоторое время поговорили, обсуждая детали. Рядом с мужчинами остановилась Вики со спящим ребенком – возрастом он был не более года, – погладила его светящимися руками, поцеловала с такой нежностью, что трое друзей уставились на нее с нескрываемым изумлением, и передала одному из врачей, вполголоса пояснив, что виту докачала и теперь мальчику нужно только поспать. Макс протянул тоник и ей, она не стала отказываться. Друзья сосредоточенно проверили снаряжение – запаслись не хуже чем при вылазках на нежить, – быстро докачали источники резерва, благо стихийные потоки здесь, вдали от крупных городов, были мощные, сильные, и, пройдя под щит мимо стремящихся к выходу людей и проезжающих скорых, направились через окраинное трамвайное кольцо к широкой, вымощенной брусчаткой улице.

Шли они молча, привычным строем: спереди Александр, за ним Вика, по бокам Макс и Мартин. Только Михея рядом с Алексом не хватало, и это очень ощущалось. Маячки запустили сразу, как ступили на центральную улицу, и теперь невидимые разведчики сновали по переулкам вокруг, летели далеко впереди, чтобы успеть предупредить о возможной опасности.

Солнце палило нещадно, и тишина стояла такая, что это начинало нервировать. Тишина мертвого города.

Безмолвные улицы с лежащими на раскаленных мостовых телами угнетали. Вики поначалу дергалась, чтобы подойти к лежащим, проверить, живы ли, но останавливала себя: нельзя выбиваться из группы, нельзя задерживать продвижение. Лицо ее было бледным, и видно было, каких сил стоит сдерживать себя. Тут же попадались и домашние животные – мертвые собаки, кошки, – и рухнувшие в полете на брусчатку птицы. Под ногами хрустели высохшие насекомые, все вокруг было усеяно ими.

– Чувствуете? – вполголоса спросил Алекс.

– Угу, – буркнул Мартин и передернул плечами.

Они и полукилометра не прошли, когда по ногам потянуло ледяным холодом, словно из склепа зимой. Холод они почувствовали первым. Затем к нему добавилось ощущение чужого взгляда. Еще через несколько сотен шагов стало закладывать уши, как от ультразвука, по венам полился адреналин. Стало так страшно, что кожа покрылась холодным потом.

– Страх наведенный, – сипло проговорил барон. – Что же там за тварь такая?

Макс тоже все это ощущал, и даже больше. Тела друзей подернулись светлой дымкой, и внутри, приглушенный препаратом, тихонько скребся голод. Инляндец сунул руку в карман, нащупал шприц-тюбик с инъекцией. Еще немного потерпеть, и уколет прямо через ткань, чтобы не привлекать внимание.

Центральная улица кончилась маленькой площадью, от которой начались узенькие кривые улочки. Тут вряд ли проехал бы даже маленький автомобиль, и идти приходилось почти плечом к плечу, сворачивая в переулки. Здесь все выглядело совсем мирно – если бы не эхо от шагов, которое бывает только в пустых тоннелях, мертвые птицы на тротуарах и высохшие цветы на подоконниках. Деревья скрипели безжизненными кронами, листва на них была свернувшейся, серой, и под палящим солнцем контраст этот выглядел жутковато. На удивление тел на улице стало попадаться все меньше.

– Проверю, – буркнула Виктория, шагнув к одному из домов. Поднялась на стихийном вихре к открытому окну, заглянула в него, в соседнее.

– Все в кроватях, – сообщила она, спускаясь на землю и возвращаясь в строй.

– Я так и предполагал, – Александр не поворачивался, но говорил отчетливо, не переставая цепко следить за окружающим. – Что бы это ни было, видимо, первая волна прошла, когда люди спали, и захватила не весь город. Стрелковский сказал, несколько человек возвращались около часу ночи на машинах домой, щита еще не было, и волну видели издалека. Первая накрыла около двух третей города, и почти сразу после нее по окраинам прямо перед водителями возник щит. Вторая была сильнее, третья – еще сильнее. В центре аномалии, похоже, мы найдем одни трупы.