— Усильте поиски, министр! — повысил голос генсек. — Ищите, ищите и еще раз — ищите. Человек не иголка, он просто так пропасть не может. Мне нужно знать всю подноготную этого агента.

— Разрешите допросить сотрудникам девятого бюро[122]генерал-майора Вань Цзяна? И временно отстранить его от должности в силу выявленных нарушений по работе с агентурой?

— Нет! Еще рано. А его допрос может на время помешать работе нашей разведки. Копайте дальше негласно, министр… И вот еще что. Приставьте постоянные группы наружного наблюдения и технического контроля за министром обороны и новым начальником Генерального штаба.

— А за генералом Хао Цземинем? — подобострастно спросил глава МГБ, преданно глядя в глаза

— Обязательно. Как и за его семьей и кругом знакомых. Больше не задерживаю, идите.

Каково оказаться волку на месте овцы? Вопрос философский и риторический, по сути. Но есть и его практическая сторона. Именно таким вопросом задавался сейчас Валерий Максимов, неподвижно лежа на жухлой траве недружелюбной Исландии, накрывшись маскировочной сеткой. Он лежал без движения уже не первый час, чувствуя, как деревенеют его конечности, лишенные нормального притока крови. Рядом, в паре метров, так же тщательно укрытый сетью, лежал Костя Постышев.

На них охотились. Их травили, словно волков, обкладывая со всех сторон. Точный выстрел Кости, уложивший генерал-майора КМП Тулана, вызвал у американцев настоящую вспышку ярости. На поимку русских снайперов были брошены лучшие силы 2MEF USMC — первый батальон спецназа морской пехоты подполковника Пола Манкузо. Все бойцы первого батальона имели за плечами не меньше пяти командировок в горячие точки, других туда просто не брали; у большинства из них командировок было гораздо больше пяти. У подполковника Манкузо таких командировок было уже двенадцать. Включая три года беспрерывного «стажа» в Афганистане и год в Венесуэле. Уничтожение террористических групп, снайперов и контрпартизанские операции — основная задача MARSOC, с этим они справлялись не хуже, чем их флотские и армейские конкуренты. А может, даже и лучше. Погоны подполковника Пол Манкузо получил досрочно после того, как с отрядом морпехов вторгся на территорию «почти союзного» Пакистана и разгромил банду талибов численностью в пятнадцать человек, захватив в приграничье живьем одного из влиятельных полевых командиров исламистов.

— Их нет, сэр, — рядом с командиром батальона бесшумно выросла внушительная фигура первого сержанта Роба Каллемана.

— Что значит «нет»? — Подполковник убрал от глаз бинокль. — Они что, распались на молекулы или растворились в воздухе? Снайперов было двое. Следы ведут сюда, в эту долину. Значит, они здесь. Где-то среди камней прячутся. Словно крысы. Как те «хаджи» под Гератом. Помнишь, Роб?

— Да, сэр. Но эти «иваны» умудряются минировать пути отхода и запутывать следы.

Подполковник помрачнел. Уже два патруля, пущенные вслед за русскими снайперами параллельным маршрутом, подорвались на минах, несмотря на весь свой опыт. Один морпех, капрал Даллес, погиб, еще трое были серьезно искалечены.

— Бросьте, сержант. Только не говорите мне, что вы боитесь. «Иваны» здесь. — Подполковник кивнул в сторону зажатой горами долины. Рота «Браво» капитана Роудса уже высадилась с той стороны хребта и движется навстречу нам. «Иваны» попались, Роб. Им некуда деваться…

— Вот этого я и опасаюсь, сэр. Это тупоголовые «хаджи» поднимали лапы вверх, надеясь с помощью чинуш из ООН или сраных журналюг обвести нас вокруг пальца и сохранить свою жизнь. «Иваны» не такие, сэр. Вот уже месяц нам говорят, что им некуда деваться, а они уже разбили нас в Польше и раскололи НАТО на куски. Со всем уважением, господин подполковник. На кой хрен они нам сдались, эти снайперы? Вызвать пару «Гадюк», а лучше навести батарею М777 и раздолбать здесь все.

— Роб, ты разве не понимаешь? Командующему MEF нужны их головы. Не в смысле два черепка под пепельницы в Вашингтоне — гарантии уничтожения снайперов. Эти ублюдки должны быть дохлее любой протухшей рыбы. Понятно?

— Так точно, сэр!

— Тогда прекрати ныть и иди выполняй приказ.

Когда мастер-сержант отошел от командира батальона, Пол Манкузо крепко задумался над его словами. Каллеман был, безусловно, прав. Зачем рисковать жизнью и здоровьем людей, если можно уничтожить противника на расстоянии? Но противника надо для начала обнаружить, и уже потом вызывать «птичек» или гаубицы. А как его обнаружим, если будем топать, словно стадо слонов? Здесь надо аккуратненько, малыми группами. Обнаружить и навести авиацию. На хрен этот идиотский приказ из штаба соединения! Тоже мне, нашли «прочесывателей». Пусть вон батальон линейный снимают и отправляют здесь шастать. А MARSOC — это ювелирная работа. А пока мы только друг другу мешаем. Целый батальон спецназа двух снайперов ловит, вместо того чтобы помогать Рейкьявик штурмовать. Но приказ есть приказ. Хотя…

— Гнездо. Гнездо, я Вермонт, — вызвал Манкузо штаб соединения. — Повторяю, Гнездо, ответь Вермонту.

Штаб, внимательно выслушав аргументы Манкузо, решительно их отмел и подтвердил предыдущий приказ:

— Вермонт! Дело не в паре русских стрелков. Все окрестности вокруг Рейкьявика просто кишат остаточными формированиями «иванов». Зачистите все, у вас предостаточно сил и средств. Тылы основной группировки должны быть надежно прикрыты. Все, выполняйте, Вермонт.

— Так точно, сэр.

— Господин генерал! Господин генерал! — прикорнувшего генерал-лейтенанта Румянцева разбудил громкий шепот адъютанта. — Москву поймали. Генштаб на связи.

— Что? — Мгновенно проснувшийся Румянцев вскочил на ноги.

Уже больше суток, точнее, двадцать восемь часов, связь с Генштабом отсутствовала. После того как JASSM, выпущенная с В-1В, разнесла последний имеющийся у них ретранслятор.

— Шифрограмма?

— Никак нет… шпарят открытым текстом по радио. Один и тот же текст.

— Они там чего, в столице, совсем е…?! — взревел Румянцев и нагнулся к приемнику, отстранив испуганного радиста.

«Шш… продержаться… шш… сорок часов… Помощь идет! Помощь идет!»

— Что за текст?! Из-за этих помех ни х… не слышно и не понятно!

Радист торопливо схватил блокнот, перелистнул страницу и зачитал:

«Всем военнослужащим Вооруженных сил Руси, находящимся в Исландии. Помощь уже близко! Вам надо продержаться не больше сорока часов с момента начала этого сообщения. Сорок часов с начала. Держитесь! Держитесь! Помощь идет. Помощь идет».

— Это что, все?

— Так точно! Это сообщение уже двадцать минут гоняют на всех волнах.

Генерал-лейтенант задумался. Сообщение гонят открыто, это значит, им плевать, что американцы его читают. Следовательно, имеются два варианта. Первый: всю исландскую группировку решили списать подчистую и по истечении сорока часов по острову врежут всем ядерным арсеналом Руси. Либо второй: Москва что-то придумала, и помощь действительно идет. Только откуда она, эта помощь, возьмется? Флот уже основательно побит, потерял две трети тяжелых кораблей и еле унес ноги. Ракетоносная и истребительная авиация, базировавшаяся в Кефлавике, либо уже уничтожена, либо улетела обратно. От самой базы остался натуральный лунный пейзаж. Одни воронки разного размера… Последние четверо суток амеры сыпали сюда абсолютно все, что было у них в закромах. Такая же судьба постигла международный аэропорт Рейкьявика. Всё, приехали. Теперь только парашютный способ высадки подкреплений и грузов. Это если военно-транспортная авиация сможет пробиться через вражеские истребители.