Даже если поощрения не используются для контроля поведения, они все равно широко практикуются с целью добиться соответствия академическим требованиям. Самый очевидный пример тому – отметки. К коллекции исследований, описанных в этой книге, мы теперь можем добавить серию работ Эрика Андермана и его коллег. Как они установили, когда учителя особо упирают на важность хороших отметок или высоких баллов за тесты, дети начинают «меньше ценить чтение»[921], а также более склонны мошенничать[922]. Более того, учащиеся средних школ, усвоившие привычку делить задания на те, которые нужно выучить, поскольку за это ставят отметку, и остальные, которые не нужны, раз за них отметку не ставят, обладают меньшим багажом знаний, чем их сверстники, даже с учетом других факторов[923] – вот вам еще один симптом, указывающий, что качество обучения страдает, когда школьники только и озабочены что добычей пятерок.

И словно школьные отметки причинили еще недостаточно вреда, десятки тысяч школ теперь принялись использовать спонсируемые корпорациями программы стимулирования чтения. Нисколько не уступает по вредности программе Book It![924] в сети пиццерий Pizza Hut некое начинание Accelerated Reader («Ускоренное чтение»). Оно предусматривает, что школы закупают (у невероятно прибыльной корпорации Advantage Learning Systems, Inc.) пакетную программу, в рамках которой школьники выбирают себе для чтения книги из ограниченного перечня, затем проходят компьютерный тест на знание фактуры, чтобы заработать баллы и призы. Многие из тех, кто покупает эту программу из скудных школьных финансов, руководствуются всего лишь желанием (вполне понятным) побудить детей больше читать. Но что гораздо важнее самого факта, что они читают, это то, зачем и как они это делают. Что касается программ, основанных на стимулах, ответ на вопрос «зачем?» однозначен – «ради наград», и все данные подтверждают, что при этом в жертву приносится интерес к чтению как таковому. На вопрос «как они читают?», по крайней мере, в условиях программы Accelerated Reader, ответом будет «поверхностно»: школьники просто пролистывают страницы в поисках фактов, которые могут понадобиться им для тестов, и это совсем не та глубоко заинтересованная, вдумчивая манера чтения, какую мы желали бы видеть, когда наши дети открывают книгу[925].

В 1997 году Джефф Маккиллан из университета Калифорнии опубликовал обзор научной литературы по эффекту программ стимулирования чтения. Как он выяснил, немногие ученые, действительно обнаружившие положительный эффект, чаще всего проводили исследования на добровольных выборках школьников, из-за чего трудно заключить, какие факторы повлияли на полученные ими результаты. Кроме того, авторы этих исследований не удосужились сопоставить этих учеников с теми их одноклассниками, кто не был задействован в программах, не говоря уже о сравнении с участниками программ, не использующих награды. (Например, другое исследование показало, что, когда школа выделяет некоторое время для добровольного чтения книг по выбору учеников, это способствует укреплению и навыка, и интереса к чтению.) Маккиллан сделал вывод, что ни одно из имеющихся исследований «не показало сколько-нибудь выраженного положительного эффекта на способность понимать прочитанное, словарный запас или привычку к чтению, который можно было бы поставить в заслугу использованию поощрений и стимулов, а в одном случае практика [предложения наград за чтение], предположительно, привела к снижению» всего вышеуказанного. И потому он высказал рекомендацию, чтобы школы тратили средства на приобретение книг, а не на пакетные программы, предлагающие внешнее мотивирование к чтению[926].

Конечно, побудительные стимулы к чтению и оценки в Америке распространены повсеместно, но за последние годы я все яснее понимаю, что в школе первыми, кому грозит стать объектами манипулирования при помощи наград и наказаний, являются небелые учащиеся, особенно из районов проживания малоимущих. Контроль над поведением особенно пышным цветом цветет в школах, рассчитанных главным образом на малообеспеченное афроамериканское и латиноамериканское население. А учитывая пагубное влияние тактик кнута и пряника на интеллектуальное, социальное и нравственное становление личности, мы можем расценить такое положение дел как свидетельство, что на долю этим детям досталась наихудшая разновидность преподавания. Мало того, подобного же рода контроль грозит им и со стороны государственной политики. Выше[927] я упоминал о специальной программе в штате Висконсин под названием Learnfare, которая урезает пособия по социальному обеспечению семьям, чьи дети прогуливают школьные занятия, и которую впоследствии учредили у себя еще более двух десятков штатов. Теперь у нас, похоже, появились факты: аудиторы штатов установили, что программа «не особо содействует повышению посещаемости» и «не оказала существенного влияния на рост доли учащихся, заканчивающих школу»[928].