«Господи, сколько же можно ждать!» — с тоской подумал Хиршбург.

— Лишь случайность подтверждает, что есть судьба, — неожиданно произнес Винер. — Парадокс? — Он усмехнулся в ответ на недоумение Хиршбурга. — Я вам расскажу, как мой дед нашел Чашу. Случайно, Вальтер, именно — случайно! Из Киева в Кенигсберг вслед за киевскими коллекциями прибыла Клавдия Гурженко. Доктор Роде сначала морщил нос, но потом вынужден был признать ее крупным специалистом по культуре Древней Руси. В имении Рихау, в котором ее поселили, она вечерами писала книгу по истории русской иконы. Показала деду некоторые, наиболее ценные, что привезла с собой. Дед заинтересовался копией «Троицы» Рублева. На ней, если знаете, изображена странной формы чаша, стоящая у ног Троицы. У чаши золотисто-янтарный цвет, она угловатая, словно выточена из плохо обработанного камня. И буквально через день, разбирая реликвии Псково-Печорского монастыря, Гурженко нашла ларец с янтарной чашей. Дед отвез чашу на экспертизу Роде и фон Андре, а сам вернулся в имение. Вечером позвонил Роде и сказал, что возраст янтаря — вы не поверите — тридцать тысяч лет! Сама чаша изготовлена не раньше шестого тысячелетия до нашей эры. Дед, бросив все, помчался в Кенигсберг. Что было дальше, вы знаете.

— Невероятно! — выдохнул Хиршбург.

— Невероятно то, что древние славяне использовали в своих ритуалах реликвию Атлантиды. В этой чаше законсервировано прошлое, о котором мы даже не можем помыслить! Если мне удастся извлечь его…

В дверь постучали.

— Да! — резко бросил Винер.

Дверь поехала в сторону, пропустив в салон мокрого до нитки Жозефа. Он сразу же плюхнулся на диван рядом с Хиршбургом, стал приглаживать растрепанные влажные кудри. Хиршбург недовольно поморщился: от Жозефа исходил кислый запах жженой травы.

— Бог мой, вы опять накурились! — проворчал он.

— Я работал! — огрызнулся Жозеф. Он обвел салон шалым взглядом. — Там, все там… Я чувствовал пустоту под ногами!

Винер бросил ему на колени блокнот, а сам откинулся на сиденье. Хиршбург обратил внимание, что кулаку молодого шефа суеверно сжат.

Жозеф наклонился над блокнотом, роняя на лист капельки воды, стал лихорадочно чертить линии.

— Вот так. И вот так, — бормотал он. — Две комнаты. Белая и черная. Из черной ведет ход. Метров пять, дальше завал. Четыре скелета. Ящик. Вот здесь, ближе к выходу. Стенка тонкая. Черная фанера. Перья павлина. Перья павлина. — Он откинул голову, глаза страшно закатились. — Черный Орел… Я вижу… Черный Орел.

— Жозеф! — Винер подался вперед и хлопнул его по мокрой щеке.

Жозеф засипел и обмяк, навалившись на Хиршбурга. Старик брезгливо оттолкнул его, и Жозеф отвалился на другую сторону сиденья.

Винер поднял упавший на пол блокнот, с напряженным лицом стал разглядывать рисунок.

— Вы же не поверили этому бреду? — насторожился Хиршбург.

Винер не ответил.

— Это же безумие! Обкурившийся мазилка…

— Прекратите, Вальтер! — резко бросил Винер. — Этот обкурившийся мазилка принес мне пять миллионов золотом. — Он откинулся назад и уже спокойным тоном продолжил: — А Дымов, оказывается, не такой уж и дурак. Согласитесь, нет ничего умнее, чем вернуть клад туда, где ты его нашел. Никто не додумается искать там, где, по логике, ничего уже не должно быть.

Винер отбросил блокнот. Закрыл глаза. Его рука легла на пульт в подлокотнике кресла. Пальцы погладили кнопку.

— Герр Винер, это безумие! — Хиршбург поперхнулся, надсадно закашлялся. — Вы все погубите… Почему именно сейчас? Дайте мне три часа, я все подготовлю. В конце концов, есть же исполнители, зачем рисковать самому?

— Молчать! — Голос Винера ударил, как кнут. Хиршбург понял, что ни убедить, ни остановить шефа он уже не сможет. Винером овладела та злая сила, что толкает на безумные поступки. И зовется она Судьбой. Еще никто не смог противостоять зову Судьбы.

Винер нажал кнопку. Черное стекло, отделяющее салон от водителя, поехало вниз. Сразу две головы сидевших на переднем сиденье повернулись к Винеру.

— Отто остается здесь. Эрих, вы сможете открыть замок?

— Да, герр Винер, — ответил крайний справа. «Еще бы! — мелькнуло в голове у Хиршбурга. — А также одним ударом убить человека, украсть мозг у трупа, уйти незамеченным и спокойно съесть обед в ближайшем кафе».

— Вы пойдете со мной, Эрих, — распорядился Винер. За ними мягко захлопнулась дверь. Хиршбург закрыл лицо руками и тихо застонал. Впервые он почувствовал себя больным и несчастным стариком.

Максимов убрал ногу с педали газа, и машина накатом вкатилась во двор.

В свете фар у дальнего торца дома, где был спуск в подвал Карины, мелькнул контур человеческой фигуры. Четко, как мишень в тире. И тут же пропал.

Острое чувство опасности полоснуло по нервам. Максимов ударил по тормозам, заглушил мотор. Выскочил из машины.

Дождь хлестал вовсю. В секунду куртка облепила плечи.

Максимов побежал под козырек подъезда, громко хлопнул дверью, но входить не стал. Прислушался. Ничего подозрительного. Обычная вечерняя жизнь.

Во дворе сгустились сумерки, яркие прямоугольники света из окон лежали на мокрой траве.

Максимов мокрым рукавом вытер горячее лицо. Достал из-за пояса «вальтер», сунул в карман.

«Пошел», — скомандовал он себе.

Пригнулся и стал красться по узкой полоске асфальта, идущей вдоль стены дома.

Окон в подвале не было, поэтому не таясь зажгли свет.

Винер стоял посредине белой комнаты, контролируя входную дверь. То и дело поглядывал во вторую комнату, иссиня-черного цвета.

«Сюда бы Хиршбурга, чтобы раз и навсегда заткнулся», — подумал Винер.

В стене черной комнаты зияла дыра. Эрих легко оторвал фанерный щит и сейчас возился в лазе. Наружу торчали только ноги.

— Что там? — нетерпеливо спросил Винер.

— Уже тащу, — прохрипел Эрих. — Тяжелый, черт. Он стал Отползать на коленях назад, пыхтя от натуги. Сначала показался сам по плечи, потом появилось лицо, красное, в грязных разводах. Руки оставались еще внутри черной дыры.

Винер бросился на помощь, вдвоем они легко вытащили ящик, похожий на те, в которых перевозят оружие.

На потемневшем от времени дереве отчетливо проступал черный контур имперского орла, сжимающего в когтях свастику.

— Знак Орла. Вот и все, — прошептал Винер, поднимаясь с колен.

— Что? — поднял голову Эрих.

— Откройте! — резко бросил Винер.

Эрих вцепился в замки. Пальцы сделались белыми от напряжения. Хрустнуло, и металлические скобы отскочили вверх. Крышка ящика приподнялась.