– Где твоя хозяйка? – резко спросил он. Женщина тупо разинула рот, и он повторил: – Где госпожа ван де Вельде?

Девушка растерянно поднялась на ноги.

– Мистрис в своей спальне. Но ее нельзя беспокоить. Ей нездоровится. Она строго распорядилась…

Шредер развернулся на пятках и вышел в коридор. Он осторожно подергал ручку двери в конце коридора, но та оказалась запертой изнутри. Шредер даже вскрикнул от нетерпения. Время уходило, и полковник знал, что Луэллин не станет колебаться и исполнит свое обещание уйти без него, когда начнется отлив.

Шредер быстро вернулся назад по коридору и через застекленную дверь попал на длинную веранду. Туда выходили окна комнат Катинки. Окна гардеробной были закрыты жалюзи, и полковник уже собрался постучать в них, но сдержался. Он не хотел насторожить домашних рабов. Вместо этого он достал из ножен меч, просунул клинок сквозь щель жалюзи и открыл внутреннюю задвижку. После этого он легко поднял жалюзи и перешагнул через подоконник.

Аромат духов Катинки хлынул на него волной, и на мгновение у Шредера закружилась голова от любви и желания. Потом его охватила радость при мысли, что скоро она будет принадлежать только ему, что они уплывут отсюда вместе, чтобы начать новую жизнь и найти удачу.

Он осторожно шагал по деревянному полу, шагал легко, чтобы не испугать женщину, и осторожно отодвинул в сторону занавески входа в главную спальню. Там жалюзи тоже были опущены, в комнате царил полумрак. Шредер остановился, привыкая к смутному свету, и увидел, что постель в полном беспорядке.

А потом в полутьме он рассмотрел ее жемчужную, безупречно белую спину среди всклокоченного постельного белья. Катинка была обнажена, ее золотые волосы каскадом падали до самых ягодиц. Полковника охватила страсть, он так желал эту женщину, что мгновение-другое просто не мог пошевелиться, не мог даже дышать.

И тут она повернула голову и посмотрела на него в упор. Ее глаза широко распахнулись, краска отхлынула от лица.

– Ах ты, подлая свинья! – негромко произнесла Катинка. – Да как ты смеешь шпионить за мной?

Ее голос звучал тихо, но был полон презрения и ярости.

Шредер изумленно отпрянул. Она была его любовью, и он не понимал, как она может говорить ему такие слова, да еще таким тоном, и почему она смотрит на него с таким отвращением и злобой.

Потом он увидел ее обнаженную грудь, покрытую нежными капельками пота, и понял, что она сидит верхом на каком-то неподвижном мужском теле. Мужчина под ней вытянулся на спине, а она его оседлала… и Шредер застал их в момент страсти.

Мужское тело было мускулистым, белым и крепким, как у гладиатора… Катинка одним резким движением спрыгнула с него и очутилась перед Шредером.

– Что ты делаешь в моей спальне? – зашипела она, дрожа от ярости.

Шредер растерянно пробормотал:

– Я пришел, чтобы забрать тебя с собой…

Но его взгляд снова устремился к мужскому телу. Возбужденный толстый член незнакомца смотрел в потолок, живот покрылся потом… Мужчина вдруг сел и уставился на полковника пустыми желтыми глазами.

Волна невыразимого ужаса и омерзения захлестнула Шредера. Катинка, его любовь, легла в постель с Неторопливым Яном, палачом!..

Катинка продолжала говорить, но Шредер едва понимал ее слова.

– Ты пришел, чтобы забрать меня? Да с чего ты решил, что я пойду с тобой, ты, шут компании, предмет насмешек всей колонии? Убирайся отсюда, дурак! Катись в позорную безвестность, там твое место!

Неторопливый Ян встал с кровати.

– Ты ее слышал. Убирайся, или я тебя вышвырну.

Но не эти слова, а то, что пенис Неторопливого Яна все так же торчал вперед, превратило Шредера в маньяка. Его нрав, который до сих пор он умудрялся сдерживать, вырвался на свободу и одержал верх над волей полковника. И к унижению, оскорблениям и отставке, навалившимся на него в этот день, присоединилась черная ярость ревности.

Неторопливый Ян перешагнул через груду своей одежды, валявшейся на полу рядом с кроватью, и выпрямился, держа в руке невесть откуда взявшийся садовый нож.

– Я тебя предупредил, – произнес он низким мелодичным голосом. – Убирайся немедленно.

Одним плавным движением меч Нептуна вырвался из ножен, словно был живым существом. Неторопливый Ян не был воином. Его жертвы всегда оказывались перед ним закованными в цепи. Ему никогда не приходилось сталкиваться с человеком вроде Шредера. Палач прыгнул вперед, держа перед собой нож, но Шредер мгновенно рубанул мечом по внутренней стороне его запястья и рассек сухожилия, так что нож упал на плитки пола.

А потом Шредер нанес удар в сердце. У Неторопливого Яна не было ни времени, ни возможности уйти от этого удара. Острие клинка вонзилось в центр его широкой безволосой груди, меч вошел в тело до самого драгоценного эфеса. Двое мужчин стояли, скрепленные между собой оружием. И постепенно пенис Неторопливого Яна обмяк и повис, белый и дряблый. Его глаза закатились, став похожими на желтые камешки. И когда он опустился на колени, Катинка завизжала.

Шредер выдернул меч из груди палача. Весь клинок потускнел от крови. Катинка снова завизжала, когда фонтан яркой крови хлынул из раны на груди Неторопливого Яна и он рухнул на пол.

– Не ори! – рявкнул Шредер.

Черная ярость еще не отпустила его, и он подошел к Катинке с мечом в руке.

– Ты меня обманывала с этой тварью. Ты знала, что я тебя люблю. Я пришел за тобой. Я хотел, чтобы ты ушла со мной.

Катинка попятилась, прижимая к щекам кулаки, и снова завизжала – высоко, истерично.

– Не ори! – снова зарычал Шредер. – Умолкни! Терпеть этого не могу.

Жуткий пронзительный звук ее визга заполнил его голову, вызвав боль, но Катинка продолжала отступать и кричала все громче. Это было ужасно, и он чувствовал, что должен ее остановить.

– Перестань!

Он попытался схватить ее за руку, но она оказалась слишком шустра для него. И вывернулась. Ее крик стал еще громче. И гнев Шредера, словно некий страшный черный зверь, над которым полковник оказался не властен, сломал все оковы. Меч в его руке дернулся и взлетел сам собой, не подчиняясь его разуму, и Шредер ударил Катинку в атласно-белый живот, прямо над золотым гнездышком ее женской тайны.

Катинка снова пронзительно взвизгнула и схватилась за клинок, когда Шредер выдергивал его. Меч рассек ее ладони до костей, и полковник ударил ее снова, просто чтобы заставить замолчать, дважды пронзив ей живот…

– Тихо! – прогремел он.

Катинка повернулась и попыталась подбежать к двери гардеробной, но он снова пронзил ее тело – теперь со спины, как раз над почками, выдернул меч и ударил между лопатками…

Катинка упала и перевернулась на спину, а он стоял над ней и бил снова и снова. И каждый раз клинок проходил ее тело насквозь и ударялся о плитки пола, на котором извивалась женщина.