В животе у меня все сжалось, когда феек отрицательно помоталголовой, и крылышки его потемнели.

— Той ночью на тебе никакой бижутерии не было, — сказалДженкс. — Должно быть, он его после забрал.

— А больше там ничего нет? — подчеркнуто нейтральным тономспросила Айви.

— Есть. — Я с трудом сглотнула и надела кольцо. На мгновениеу меня возникло какое-то странное чувство, но затем все стало на свое место.Холодными пальцами я вы-

тянула из конверта толстую полоску полотняной бумаги,пахнущую яблоками и сосной.

— «Мисс Морган, — испытывая отчаянную неловкость, вслухпрочла я. — Примите мои поздравления в связи с вновь обретенной ваминезависимостью. Когда вы поймете, какая это иллюзия, я покажу вам подлиннуюсвободу».

Я выронила полоску бумаги на стол. Сильнейшее смятение оттого, что Трент видел меня спящей, оказалось вдребезги разбито, стоило мнетолько осознать, что, не считая фокуса с кольцом, больше он ничего такого несделал. Мой шантаж дал свои плоды. Все прекрасно сработало.

Ссутулившись на скамье, я поставила локти на стол иоблегченно опустила лицо на ладони. Трент снял кольцо с моего пальца, пока яспала, по одной и только одной причине. Чтобы доказать, что он может этосделать. Я трижды проникала к нему в «дом», и каждое очередное проникновениеоказывалось более тайным и неожиданным, нежели предыдущее. То, что я могу сновасделать это, когда захочу, было для Трента, надо думать, просто невыносимо. Ониспытывал отчаянную потребность отплатить мне той же монетой, показать, что онтоже на это способен. Я все-таки достала Трента, и это сослужило славную службудля избавления от того гневно-уязвимого чувства, которое я все это времяиспытывала.

Дженкс метнулся вниз и завис над запиской.

— Мать его за ногу! — смачно выругался он, гневно сыпля наполоску бумаги феечной пыльцой. — Он мимо меня проскочил. Он мимо меняпроскочил! Как ему, черт побери, это удалось?

С решительным видом я снова взяла конверт, подмечая, что онпроштемпелеван следующим днем после той ночи, когда я спаслась от Трента и егопсов. Этот мужчина действовал с поразительной быстротой. В этом ему было неотказать. Тут я задумалась, кто реально сюда проник— он сам или Квен. Я моглабы поклясться, что это был Трент.

— Рэчел? — Дженкс опять сел мне на плечо, судя по всему,встревоженный моим молчанием. — С тобой все хорошо?

Взглянув на озабоченное лицо сидящей напротив меня Айви, яподумала, что напряжение этой ситуации лучше всего постараться разрядитьсмехом.

—.Я собираюсь его достать, — блефанула я.

Тревожно шелестя крылышками, Дженкс вспорхнул с моего плеча.Ник повернулся к рашперу, а Айви буквально окаменела.

— Постой, погоди минутку, — сказала она, быстропереглядываясь с Дженксом.

— Никто не смеет так со мной поступать! — добавила я,стискивая зубы, чтобы не улыбнуться и не загубить свой блеф в самом егозародыше.

Кизли откинулся на спинку скамьи и нахмурил брови. Глаза егопревратились в узкие щелки.

В свете нардовой свечи лицо Айви казалось еще бледнееобычного.

— Полегче, Рэчел, — предупредила она. — Трент тебе ничеготакого не сделал. Он просто захотел, чтобы последнее слово осталось за ним. Нуи наплюй.

— Я непременно туда вернусь! — заорала я вскакивая и немногоотдаляясь от Айви на тот случай, если я слишком сильно дерну ее за цепочку, иона на меня набросится. — Я ему покажу! — продолжила я, угрожающе размахиваякулаком. — Я туда проскользну! Сопру его долбаные очки, а потом в долбаномконверте ко дню рождения ему их на хрен отправлю!

Айви тоже встала, и ее глаза почернели.

— Только попробуй, и он тебя убьет!

«Неужели Айви и впрямь думает, что я туда вернусь? —подумала я. — Она что, совсем спятила?» Мой подбородок задрожал, когда я струдом удержалась от смеха. Кизли это заметил и прыснул, протягивая руку кбутылке вина.

Айви тут же с вампирской стремительностью к немуразвернулась.

— Чему ты смеешься, ведьмак? — холодно осведомилась она,подаваясь вперед. — Ведь она собирается покончить с собой. Дженкс, скажи ей,что она просто собирается покончить с собой. Учти, Рэчел, я не позволю тебеэтого сделать! Клянусь, я привяжу тебя к Дженксовскому пню, если ты толькопопробуешь!

Острые зубы Айви поблескивали в лунном свете, и она ужедостаточно завелась, чтобы вот-вот взорваться. Еще одно слово, и Айви вполнеможет попытаться воплотить свою угрозу в реальность.

— Хорошо, — беззаботным голосом сказала я. — Ты права. Яоставлю Трента в покое.

Тут Айви опять окаменела. А стоящий у рашпера Ник испустилтяжкий вздох. Узловатые пальцы Кизли тем временем медленно стягивали фольгу сгорлышка бутылки.

— Вот умора, — выдохнул старик, закатываясь низким,гортанным смехом. — Она тебя обдурила, Тамвуд. Просто вокруг пальца обвела.

Айви молча на него уставилась. На ее идеальном лицевыражался шок и внезапное понимание того, как глупо она себя повела. Затем тампоследовательно проявились ошалелое недоумение, огромное облегчение и остраядосада. Наконец Айви глубоко вздохнула. Лицо се помрачнело. Опускаягневно-напряженный взгляд, она осела обратно на скамью у стола для пикника иопять раскрыла газету.

Дженкс вовсю ржал, кружа у Айви над головой и сыпля феечнойпыльцой, которая падала точно солнечные лучики и золотила ей плечи. Ухмыляясьво весь рот, я встала и подошла к рашперу. Этот блеф оставил у меня оченьприятное чувство. Почти такое же приятное, как похищение дискеты.

— Ну что, Ник? — спросила я, вставая у него за спиной. —Мясо уже готово?

Ник искоса мне улыбнулся.

— Как раз поспевает, Рэчел.

«Вот славно, — подумала я. — А со всем остальным якак-нибудь потом разберусь».