а что? Почему бы и нет? Ты так много сделала для всех нас. Не надо скромничать.

— И все же мне неловко, я пока не доросла до такой чести. У нас ведь оказывают помощь всем нуждающимся. Может, назовем просто “Лечебница добра?”. Или что-то в этом духе.

— Ладно, — он махнул рукой. — Я еще подумаю.

После нейта Энкеля я зашла на кухню проверить меню. Кухарки ответственно подходили к своей работе, и я осталась довольна. Раньше больных кормили чем придется, у всех была одинаковая диета. Но я еще помнила столы по Певзнеру, поэтому использовала свои знания и тут. А дети обязательно получали рыбий жир для профилактики и лечения рахита.

Благодаря пожертвованиям семьи Истена, нейры Мирилис и ее подруг, на столах всегда были фрукты и овощи, бульоны, мясные и рыбные котлеты, каши из разнообразных круп.

Там же меня поймала Лилит, и я отдала два приглашения: для нее и Марни. Эти женщины стали мне подругами и соратницами, очень хотелось разделить радость с ними.

— Красота-то такая, — она внимательно рассмотрела открытку с цветами и золотыми завитушками. — Ни разу не бывала на свадьбе у знатных. Что-то я волнуюсь, а нас туда точно пустят?

— Конечно, — успокоила я Лилит. — Как твоя подруга с сынишкой?

Когда-то они уже приходили ко мне, и вот на днях посетили снова. Помнится, родственники давили на женщину, заставляя отправить мальчишку в приют или дом призрения, где доживали свой век инвалиды. Никто не хотел кормить лишний рот. Мальчик вел себя странно, не говорил и не играл с ровесниками. Я, уже имевшая опыт, снова попыталась ему помочь. У него оказался точно такой же блок, как у детей из лечебницы.

— Ты знаешь, уже гораздо лучше! Мальчонка как будто ожил, стал резвей.

— Тогда мне понадобится твоя помощь.

Под удивленным взглядом Лилит я объяснила, что понадобится составить список, где обозначить день и час приема для каждого больного. Раз теперь буду занята семьей и учебой, надо четко планировать свое время. Я с содроганием вспоминала те времена в старом мире, когда коридор был заполнен пациентами, потому что сломался терминал с талонами, а одна из регистраторов ушла на больничный. Все перепуталось, и бедные люди часами сидели под дверью.

Надеюсь, здесь так не будет.

— Сделаю в лучшем виде! — пообещала Лилит. — Ты еще к деткам забеги, хорошо? Они спрашивали о тебе.

Мои малыши гуляли на улице. Тенсон и Бон навели тут настоящую красоту: поставили еще две качели и горку, оборудовали турник и скамейку. Котята, которых принесла рыжая кошка, уже подросли, и теперь резво носились по двору. Уголек, как настоящий король, возлежал в центре песочницы и грел бока на теплом сентябрьском солнышке. Услышав мои шаги, лениво приоткрыл один глаз и стал дрыхнуть дальше.

— Аннис!! — дети столпились вокруг меня, чуть не опрокинув. Я рассмеялась такой милой непосредственности, их радость наполняла до краев.

— Давай поиграем в догонялки!

— Лучше сказку!

— Нет пойдем рисовать! — полетели звонкие голоса.

Я отыскала взглядом Эллин. Она терпеливо стояла чуть поодаль, держа на руках белого котенка. Недавно девочка призналась, что с самого начала мечтала, чтобы я стала ее мамой.

— Так, детвора, сначала мы поиграем, потом сказку и рисовать. Пойдет? А еще надо не опоздать на урок к нейту Эрвину… — но слова потонули в крике.

Меня нисколько не раздражали визги и суматоха. Пусть кричат, спорят, проказничают, шутят. После долгого молчания эти звуки стали самыми желанными. Дети наконец-то обрели голоса.

* * *

Сегодня в здании столичной гильдии царило оживление. Чтобы обменяться опытом, на конференцию съехались светила со всей страны. Но были тут не только лекари, некоторые маги-целители тоже пожаловали, считая, что знания лишними не бывают. Нейт Грейвс пришел поддержать наш доклад, также я увидела своих однокурсников. За первые две недели учебы успела сдружиться с этими ребятами.

— Аннис! — послышался знакомый голос, и я обернулась. — Наконец-то нашла тебя.

Это была Эллен Блайн, она прибыла порталом из Левилля. Я была безумно рада с ней встретиться. Все-таки общие секреты сближают. Мы обнялись, а после она стала представлять своих спутников:

— Знакомься, это глава Левилльской лекарской гильдии, нейт Лейн.

Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти сухо кивнул и пригладил растрепанные бакенбарды. Казалось, путешествие не принесло ему удовольствия, он настороженно оглядывался по сторонам.

— Опять женщины, — пробубнил еще один лекарь, пришедший с Эллен. Черноволосый, с темными глазами и носом, похожим на птичий клюв.

— Нейт Ойзенберг всегда ворчит, не обращай внимания, — усмехнулась Эллен. — Где-то глубоко внутри он душка.

Так, а это, случайно, не те лекари, с которыми ей пришлось в свое время повоевать? Сейчас они трудятся бок о бок, но были времена, когда эти мужчины страстно ее ненавидели и пытались выжить из города.

— Я вам это припомню, нейра Эллен, — процедил Ойзенберг.

— Рада с вами познакомиться. Надеюсь, конференция вам понравится, как и наш доклад, — сказала я миролюбиво.

В ответ те поджали губы. Но в их компании были еще двое: крупный рыжий мужчина с громким голосом и мирный дедуля-лекарь, чем-то похожий на нейта Энкеля.

— Нейт Брайтен и нейт Бэйнс. Прошу любить и жаловать.

Здоровяк галантно склонился, чтобы запечатлеть поцелуй у меня на запястье. В этот момент нас отыскал Сальвадор Эйле. По случаю конференции ученый сменил привычный фартук на аккуратный костюм, правда, одна пуговица все-таки была всунута не в ту петлю.

— Ну вот, все в сборе, — довольно заключила Эллен и потерла руки. — Что-то я волнуюсь, где здесь можно раздобыть воды?

— Вам нельзя нервничать, — осадил ее нейт Лейн. — Это вредно для ребенка.

Надо же, мужчина учит акушера-гинеколога, как… Что-что? Она беременна? Заметив мой изумленный взгляд, Эллен покраснела и шепнула:

— Ты верно все поняла. Я только недавно узнала. У меня уже примета такая — как конференция на носу, так я сразу беременею.

— Рада за тебя! Наверное, муж на седьмом небе от счастья, — я подмигнула сестре-попаданке.

— Конечно, он меня пускать не хотел. Тебе это тоже предстоит. На свадьбу хоть позовешь?

В сумочке было припасено приглашение специально для ее семейства, которое я вручила под хмурые взгляды двух ворчливых лекарей.

— Эти женские разговорчики уже оскомину набили, — нейт Ойзенберг демонстративно отвернулся.

— Аннис! Аннис! — к нам со