Я с удивлением увидел, что на многих из этих ужасных снимков рядом с жертвами запечатлены сами преступники. Одно дело — творить злодеяния, и совсем другое — оставлять их неопровержимые доказательства в виде фотографий. О чем они думали, когда делали эти «трофейные снимки»? Наконец, на экране появился символ психологического насилия, скоро ставший культовым. Заключенный в капюшоне стоит на непрочном картонном ящике с вытянутыми руками, а к его пальцам присоединены электрические провода. Его убедили (это сделал сержант Дэвис), что если он упадет от усталости, то получит удар током и умрет, как на электрическом стуле. Капюшон немного приподнят, чтобы заключенный мог видеть, что провода ведут от стены к его телу. На самом деле эти провода никуда не вели и не могли причинить никакого физического вреда — они должны были просто вызывать страх. Мы не знаем, как долго этот человек в капюшоне дрожал от животного страха за свою жизнь, но вполне можем представить себе, как травмировал его этот опыт; остается только ему посочувствовать.

Я увидел не меньше десятка снимков; я хотел выключить телевизор, но не мог отвести взгляд, я оказался загипнотизирован выразительностью фотографий и тем, что они нарушали все мыслимые ожидания. Но до того, как я успел как следует подумать о том, что могло заставить этих солдат вести себя подобным образом, меня, как и остальных граждан страны, уверили, что все эти ужасные пытки — дело рук всего одной-единственной «ложки дегтя». В телевизионном интервью генерал Ричард Майерс, председатель Комитета начальников штабов армии США, объявил, что был удивлен обвинениями в адрес армии США и поражен этими свидетельствами преступных злоупотреблений. Однако он сказал, что уверен: нет никаких доказательств того, что эти злоупотребления были «систематическими». Наоборот, это была всего лишь личная инициатива горстки «плохих солдат». Согласно этому авторитетному военному руководителю, 99,9 % американских солдат за рубежом ведут себя образцово — а значит, нет никаких причин для беспокойства. «Плохих солдат», способных на подобные отвратительные злоупотребления, меньше одного процента.

«Откровенно говоря, я думаю, все мы разочарованы действиями этих солдат, — сказал бригадный генерал Марк Киммит в интервью все в той же программе „60 минут II“. — Все мы любим наших солдат, но, честно говоря, бывают дни, когда мы не можем ими гордиться». Я с облегчением услышал, что эти безобразные акты насилия совершали всего несколько испорченных солдат, служащие тюремными охранниками в одной из множества американских военных тюрем[334].

Но погодите. Откуда генерал Майерс мог знать, что это единственный инцидент? Ведь тогда еще не велось никаких расследований относительно системы военных тюрем в Ираке, Афганистане и на Кубе. Просто ситуация выплыла наружу; никто еще не успел собрать свидетельства, которые позволили бы сделать такие утверждения. В этом авторитетном заявлении, призванном оправдать Систему и обвинить во всем единственную «ложку дегтя», слышалось нечто тревожное. Слова генерала очень напоминали то, что говорят журналистам полицейские чины всякий раз, когда выходит наружу новый случай злоупотреблений по отношению к задержанным. Обычно они спешат обвинить в них нескольких испорченных полицейских — ту самую ложку дегтя — чтобы отвлечь внимание от обычных методов, применяющихся в застенках и даже в главном полицейском управлении. Это излюбленная тактика защитников Системы: найти «плохих мальчиков», от рождения предрасположенных к плохим поступкам. Точно так же директора школ и учителя обвиняют в неуспеваемости «трудных» учеников вместо того, чтобы найти время и подумать о скучных уроках или неэффективных методах обучения, которые могли стать истинной причиной неуспеваемости.

Министр обороны Дональд Рамсфельд осудил действия этих солдат, назвал их «ужасными» и «не соответствующими ценностям нашей страны». «Фотографии американских военных, которые увидела общественность, бесспорно, оскорбили и возмутили министерство обороны, — сказал он. — Все нарушители должны быть наказаны, их действия должны быть изучены, а нарушения устранены». Затем он сделал заявление, косвенно снимающее ответственность с вооруженных сил за отсутствие соответствующего обучения и подготовки персонала резервной военной полиции для выполнения столь сложной миссии: «Если кто-то не понимает, что вещи, запечатленные на этих фотографиях, недопустимы, что они жестоки, бесчеловечны, неприличны и противоречат американским ценностям, я не знаю, какое нужно обучение, чтобы они это поняли»[335]. Однако Рамсфельд не упустил возможности по-новому назвать эти действия. Это были уже не «пытки», а «злоупотребления». Он сказал: «До сих пор шла речь о злоупотреблениях, и я считаю, что технически эти действия отличаются от пыток. Я не собираюсь использовать слово „пытки“»[336]. Но минуточку, что означает «технически»?[337]