— Прошу вас, продолжайте наблюдение, Мим. И как только что-нибудь появится, тут же дайте мне знать.

— Не сомневайтесь.

На линии воцарилась тишина. А Пендергаст надолго замер в темной комнате.

Глава 23

Кори припарковала свой арендованный «форд-фокус» на широкой парковочной площадке дома 1 по дороге Вороньего оврага, иначе именуемого особняком Файна. Была почти полночь; громадная бледная луна, низко висевшая в небе, придавала соснам синеватый оттенок на фоне желтоватого снега, расчерченного тенями. Сыпал легкий снежок, и здесь, в чашеобразном плато на краю оврага, Кори чувствовала себя как в перевернутом стеклянном шаре с «падающим снегом». Впереди, словно большие серые зубы, вонзившиеся в бетон площадки, виднелись двери шести гаражей. Кори заглушила двигатель (по каким-то непонятным причинам Файн не хотел, чтобы она пользовалась гаражом), вышла из машины, направилась к двери, снимая на ходу перчатку, и набрала код на замке. Металлические брусья двери поднялись, и она вдруг резко повернулась. У нее перехватило дыхание.

В тени перед гаражом виднелось что-то. Поначалу Кори не могла сообразить, что это такое, но слабый свет от подъемника гаражной двери позволил ей разглядеть собачонку, дрожащую в темноте.

— Ой! — вскрикнула Кори, присев на корточки. — Что ты здесь делаешь?

Собачонка, повизгивая, подбежала к ней и лизнула руку. Это была дворняжка — помесь небольшой гончей и спаниеля с обвислыми ушами, большими печальными карими глазами и с белыми пятнами. Ошейника на псе не было.

— Тебе нельзя здесь оставаться, — сказала Кори. — Давай-ка в дом.

Пес с радостью последовал за ней в гараж. Подойдя к щитку, она нажала одну из кнопок, закрывающую дверь, через которую вошла. Гараж был пуст — бесполезное пространство, залитое цементом. Кори слышала, как снаружи воет ветер, сотрясая деревья. Почему, черт возьми, ей нельзя парковаться здесь?

Девушка посмотрела на пса — тот ловил ее взгляд и вилял хвостом. В его взгляде было отчаяние надежды. «Ну его в задницу, твоего мистера Файна», — словно говорил пес.

Кори дождалась, когда дверь гаража закроется полностью, и только после этого открыла дверь дома и вошла внутрь. Впрочем, в доме было ничуть не теплее, чем снаружи. Она прошла через прачечную, где стояли стиральные машины такого размера, что вполне могли бы обслужить батальон, мимо кладовки, в которую могла целиком поместиться квартира ее отца, и вышла в коридор, проходящий через весь дом. Собачонка трусила возле ее ног. Коридор сделал один поворот, потом другой, повторяя контуры оврага; Кори проходила одну за другой громадные комнаты, наполненные авангардистской мебелью. Сам коридор был уставлен африканскими скульптурами с отвислыми животами и удлиненными злыми лицами, чьи глаза, казалось, провожали девушку взглядом. Большие панорамные окна в разных комнатах слева от нее не имели портьер, и яркий лунный свет отбрасывал жутковатые тени на бледные стены.

Предыдущим вечером — это была ее первая ночь в доме — Кори проверила второй этаж и подвал, познакомилась с планировкой дома. Наверху имелась громадная хозяйская спальня с двумя ванными комнатами и гардеробными, а еще шесть других спален без мебели и многочисленные гостевые ванные. В основном подвале обнаружились тренажерный зал, двухдорожечный боулинг, подсобное помещение, плавательная дорожка — без воды — и несколько кладовок. Было что-то бесстыдное в том, что дом имеет такие размеры и при этом абсолютно пуст.

Наконец Кори дошла до конца коридора — до двери в помещения для прислуги. Она вошла, закрыла за собой дверь, включила маленький обогреватель в комнате, которую выбрала для себя. Принесла из буфета две чаши, налила воды и соорудила импровизированный обед из крекеров и овсянки для пса. Завтра, если ей не удастся найти хозяина, она купит ему что-нибудь собачье.

Маленькое коричнево-белое существо с жадностью набросилось на еду. Бедняга помирал с голоду. Он хоть и был дворнягой, но очень милой, с копной непослушной шерсти, падающей на глаза. Это напомнило Кори о Джеке Корбетте, парнишке, с которым она училась в седьмом классе в Медсин-Крике. У него волосы вот так же падали на лицо.

— Тебя зовут Джек, — сказала Кори, когда пес посмотрел на нее, помахивая хвостом.

Она хотела было заварить себе чашечку травяного чая, но почувствовала, что страшно устала и неспособна на такие усилия, а потому быстренько умылась, надела ночнушку и улеглась под холодное одеяло. Пес, поскребывая когтями по полу, подошел к кровати и устроился рядом на полу.

Постепенно тепло ее тела и маленький обогреватель, включенный на максимум, прогнали холод. Кори решила не читать — лучше уж пусть обогреватель, а не лампочка расходует киловатты. Она будет постепенно увеличивать расход электроэнергии и посмотрит, что на это скажет Файн.

Ее мысли вернулись к свиданию с Тедом. Он был серьезный, забавный, милый, а если немного простоватый, то что ж, фанату-лыжнику и полагается быть простоватым. Красивый, простоватый, беззаботный. Но легкомысленным он не был — напротив, принципиальным. И немного идеалистичным. Кори восхищалась его независимостью: вот ведь взял да и ушел из шикарного родительского дома в маленькую квартирку в центре города.

Она повернулась в кровати, чувствуя, как сон понемногу одолевает ее. Тед был привлекательный и к тому же порядочный, но ей хотелось познакомиться с ним поближе, прежде чем…

…Где-то наверху в чреве дома раздался громкий глухой удар.

Кори села в кровати, мгновенно очнувшись. Что это еще за чертовщина?

Она замерла. Единственный свет в комнате исходил от раскаленной спирали обогревателя. Кори сидела, прислушиваясь, но слышала только слабое и скорбное завывание ветра, мечущегося в чаше гор.

Больше ничего. Наверное, ветер сорвал с дерева мертвую ветку и она ударилась о крышу.

Кори медленно заползла обратно под одеяло. Теперь, зная о ветре, она прислушивалась к его приглушенным стонам и бормотанию. Шли минуты, и дремота снова стала обволакивать ее. Мысли вернулись к планам на завтра. Исследование костей Боудри почти закончено, и если она хочет хоть как-то продвинуть свою теорию, ей необходимо получить разрешение исследовать другие останки. Пендергаст, конечно, предложил ей помощь, и она достаточно знала о его методах вмешательства, чтобы верить, что у него все…

Вмешательство. Почему она использовала такое слово?

И если подумать, то почему одна лишь мысль о Пендергасте (впервые с тех пор, как она узнала его) вызвала у нее приступ раздражения? В конечном счете ведь этот человек спас ее от десятилетнего заключения. Он спас ее карьеру. Он заплатил за ее образование, фактически дал ей возможность жить нормальной жизнью.

Если быть честной перед собой, то Кори должна была признать, что Пендергаст тут ни при