— Хочу напомнить тебе, что корабль немного тяжелее бочонка, — усмехнулся Коля. — Ты спятил.

— Возможно, — не стал отпираться лоцман. — Но не лучше ли решиться на что-то безумное, нежели просто сидеть и ждать смерти?

Друсниец нерешительно кивнул.

— Лучше хоть крошечная надежда, чем совсем никакой. Ты получишь всех людей, которые тебе нужны.

Было видно, что Набор вздохнул с облегчением.

— То есть мы бросим кристаллы?

— Да, у нас их уже довольно. Теперь мы бросим все свои силы на постройку корабля, который понесет нас по льду, хоть я и не представляю себе, как будет выглядеть это странное судно, — Коля схватился за протез. В нем снова дала о себе знать колющая боль. Что, черт побери, это такое? — Собери людей и начинай, — сдавленным голосом произнес он. — Я присоединюсь к вам позже, Набор.

— Клянусь, это было лучшее решение за минувшие недели, друсниец, это я тебе обещаю!

Возвращаясь обратно к десантным корзинам, лоцман негромко напевал песню. Он не делал этого с тех самых пор, как они оказались в этой ледяной пустыне.

Коля опустился на ящик, наполовину занесенный снегом. Повсюду вокруг огромной скалы; лежали обломки поднебесного корабля. Путешествие обернулось полной катастрофой. Надо было послушать цапотца в алом плаще. Если бы он остался в Вану, чтобы собирать птичий помет, сейчас ему было бы гораздо лучше.

Сейчас, когда рядом не было никого, он позволил себе застонать. Боль в руке была хуже той боли, которую ему довелось пережить тогда, в джунглях, когда демоница отрубила ему конечность. Он расстегнул кожаные ремешки, поддерживавшие искусственную руку, и снял ее. Это принесло некоторое облегчение.

Сняв надетый на обрубок шерстяной носок, воин резко втянул носом воздух: красная паутинка шрамов изменилась! Теперь из обрубка торчал нарост шириной в два пальца. Он недоверчиво ощупал его: что-то твердое скрывалось под новой выросшей родовой плотью. Прикосновение было настолько болезненным, что на глаза выступили слезы. Ощущение было такое, словно бы под кожей было две новые кости. Толщиной примерно со свиное ребрышко.

Превозмогал боль, он снова ощупал нарост. При этом ему вспомнились слова Лоцмана. Странный комплимент, который тот произнес, когда они выходили из укрытия. Что сказал Набор? Что он выглядит посвежевшим? Коля ощупал лицо, постоянно чесавшееся на протяжении последних дней. Кажется ему или же кожа действительно стала более гладкой? А это что такое? Он провел ладонью по шрамам — тому, что осталось от его бровей. Щетина! Его золотисто-русые брови перестали существовать более десятилетия тому назад. На испещренном шрамами лице совершенно перестали расти волосы. Такова была цена за победы на аренах Лувии. Перед дракой кулачные бойцы обматывали руки полосками кожи, которые были усеяны железными кольцами и бляшками. На лице, там, где кожа на костях была тоньше всего, они оставляли ужасные шрамы. И желание продолжать побеждать постепенно превращало его в покрытое шрамами чудовище. Под конец с ним соглашались спать одни только шлюхи, которым он платил по-княжески — настолько страшно он выглядел.

Коля сунул руки под шерстяную шапку. Ощупал маленькие мясистые комочки, в которые превратились его изуродованные уши. Они тоже изменились на ощупь. Может быть, Нангог одаривает его за то, что он продолжает миссию и занял место Барнабы?

Друсниец поглядел на странный нарост, появившийся на руке. Может быть, она может помочь отрастить даже потерянные конечности? Кто, если не она, может совершить подобное чудо? В конце концов, она создала и всех тех кошмарных существ, наполовину людей, наполовину животных. Он ее избранник! У нее на него великие планы!

Воин осторожно натянул шерстяной носок обратно на культю. Пока что эту тайну нужно оставить при себе. Им еще предстоят тяжелые дни. Чудо поднимет мораль воинов, когда наступит час величайшего отчаяния. А он был близок, если вся надежда только на то, чтобы построить корабль, способный скользить по льду.

Всего лишь соломинка

Коля снова не мог уснуть. Бесконечный зуд сводил его с ума. Как и несколько ночей до того, он в конце концов сменил стража у входа, чтобы сторожить огонь в жаровне. Тот с радостью забрался под одеяло и мгновенно уснул.

Ветер выл в порванном такелаже поднебесного корабля. Ночь была ясной. Обе луны низко висели над ледяной равниной, и было светло почти как днем. Коля весь день помогал перетаскивать доски и инструменты для будущего парусника. Большую часть времени они потратили на бесплодные споры. Никто не представлял себе, как должен выглядеть ледяной парусник. Под конец он предложил сделать его в виде больших саней — платформу с полозьями. В санях он хоть немного, да разбирался. Он еще хорошо помнил, как приходилось ходить с другими мальчишками и мужчинами из деревни в лес рубить дрова, если зима затягивалась дольше обычного. Распиленные стволы они затем складывали на сани. Но сани с парусом... Коля не был уже так уверен в том, что план Набора действительно хорош.

Он раздраженно почесал обрубок, оставшийся от его левого уха. Чертов зуд! Не может быть, чтобы это было чудо великой богини. Почему она так мучает его? Его изуродованная рука уже причиняла меньше боли. Он буквально чувствовал, как кость двигалась через новое нарастающее мясо.

Что, если это чудо совсем иного происхождения? Еще раньше, днем, он вспоминал свой бой в пропасти, когда один из зеленых кристаллов вонзился ему в спину. Коля задрал шерстяной жилет и плотную шерстяную тунику и ощупал спину. В том месте не осталось даже корочки. Рана могла убить его, вместо этого она заросла за очень короткое время. Это тоже было чудо. И кристалл, который должен был остаться в его теле, бесследно исчез.

Друсниец наклонился и ощупал спину, как делал уже дюжины раз на протяжении последних дней. Это все пустое! Значит причина этих перемен именно лед? Барнаба никогда не говорил, зачем нужны эти кристаллы с другого конца света. Наверняка они обладали волшебной силой. Но какого рода?

Они собрали сотни зеленых кристаллов, сложили их во все возможные бочонки, ящички и кувшинчики. Все наполнили льдом, чтобы кристаллы не разбились при транспортировке. Если до транспортировки вообще дойдет дело. Сани с парусом... Коля сплюнул через пламя огня, прямо за полог палатки. Ничего подобного никогда прежде не бывало! А он родом из холодной страны. В отличие от остальных членов их пестрой команды, которые никогда не видели снега.

Полагаться на этих людей просто глупо.

Коля разбудил одного из членов команды, чтобы тот сменил его на посту, и, пригнувшись, вышел из низкого убежища, на улицу. Ветер гнал перед собою кристаллики льда, которые словно иглы кололи ему лицо. Ничто не указывало на то, что духи вернулись.

Лунный свет был настолько ярок, что ему не нужен был фонарь, чтобы найти с подветренной стороны десантных корзин то, что он искал. Лучше Набору и остальным не видеть, что он делает. Будучи членами экипажа поднебесного корабля, они вряд ли отнесутся к этому нормально. Он же был намерен уцепиться за соломинку, но, возможно, боги в конце концов все же будут на их стороне.