— Не волнуйтесь. Наш разговор он переживет.

Все, из кого он хотел бы вынуть душу, давно мертвы. Почти все. Один выжил. Но Оливер собирался исправить это в ближайшее время.

Выходные он хотел провести с Нелл. Даже к Грину на праздничный ужин не планировал идти. Она не понимала почему. Уверяла, что прекрасно себя чувствует и в состоянии прожить без него несколько часов. А еще спрашивала, не передал ли лорд Арчибальд снятые Хеймриком проекции. Запечатленные в кристаллах воспоминания лежали в его сейфе, но Оливер не решался в этом признаться. Переводил разговоры на другое, убеждал Нелл остаться в постели, хотя целители, осматривавшие ее в Глисете, сказали, что переутомление не критическое и в каком-то особом режиме она не нуждается. Поправлял ей подушки и приносил сладости. Заваривал чай и развлекал байками из собственной жизни, начиная тем памятным многим поджогом пожарной части.

— Ты обещал, что сыграешь мне, — вспомнила Нелл, к обеду устав от безделья и суеты, что он создавал вокруг нее.

И он играл. Пытался. Пальцы не слушались, знакомые мелодии все до одной вылетели из головы, рояль возмущенно дребезжал. Оливер лгал, что давно пора пригласить настройщика, и продолжал терзать инструмент, пока Нелл не сжалилась над ним и над роялем и не закрыла решительно крышку.

После так же решительно заявила, что вечером он отправляется к Гринам.

— Это однажды закончится, — сказала она. — А близкие тебе люди останутся. Глупо портить отношения с ними из-за преходящих проблем. К тому же мы так и не узнали у доктора, куда ушел Илдредвилль.

Спорить Оливер не стал. В положенный час он надел выходной костюм, взял загодя купленную книгу — Эдвард собирал редкие издания — и отправился на праздничный ужин, пообещав Нелл, что не задержится, а себе — что не испортит настроения ни виновнику торжества, ни его гостям.

Приглашенных у Грина было немного. Помимо Оливера, леди Пенелопы, старика Крейга и его вечного «стажера» присутствовало трое целителей, работавших с Эдвардом в лечебнице, Ева и Роберт Кингслей — бывшая пациентка и ее муж, и конечно же лорд и леди Аштон. Завтра в нескольких газетах появятся короткие заметки, из которых читатели узнают, что вице-канцлер в очередной раз побывал в академии. Возможно, упомянут повод для визита и уделят пару строк доктору Грину, но скорее отдадут эти строки описанию наряда леди Оливии. А если какой-то ушлый репортер успел сделать фото на подходах к портальной станции, поместят снимок. Нелегко, должно быть, привыкнуть к тому, что каждый твой шаг спешат осветить и обсудить, но в академии лорд Арчибальд мог расслабиться: уж сюда-то ни один писака, а тем паче фотограф не проберется.

В академию вообще никто не проберется, и временами это не радует. Тогда, когда что-то случается — что-то вроде таинственных исчезновений, убийств или взрывов, — и ты понимаешь, что это никак не может быть делом рук чужака. Что это — кто-то свой. Тот, кого ты знаешь, кому доверяешь. А потом перестаешь доверять. На всякий случай — всем.

Неуместные мысли для праздника, но изгнать их у Оливера не получалось. Даже сказать себе, что сейчас-то с ним рядом люди, в которых он никогда не усомнится, больше не выходило. Усомнится. Как недавно с лордом Арчибальдом. Все зависит от ситуации, и не исключено, что в следующий раз он станет подозревать в чем-то уже Эдварда. Или Элизабет. Или даже Крейга. Так что… Лучше бы не было никакого следующего раза.

— Вы сегодня сами на себя не похожи, Оливер, — заметила, подойдя к нему, леди Пенелопа. — У вас все хорошо?

— Конечно, — улыбнулся он, как улыбался с того момента, как пришел к Гринам.

Улыбался, шутил, поддерживал застольные разговоры, стоило им начаться…

Видимо, этим себя и выдал.

Вице-канцлеру притворство давалось легче.

— Роскошное издание, — оценил он книгу, принесенную Оливером. — Не отказался бы иметь в своей библиотеке, но, боюсь, вы приобрели последний выставленный на продажу экземпляр. А новым атласом Эдвард уже хвастался? Нет? Это нужно видеть… Эдвард, вы же не станете возражать, если мы немного похозяйничаем в вашей библиотеке?

Если кто-то о чем-то догадался, кроме участников разговора и посвященного в их секреты Грина, то это леди Оливия. «Не смей сегодня заниматься делами!» — прочел Оливер в ее обращенном к мужу взгляде. «Это ненадолго», — так же безмолвно заверил тот, взял Оливера под локоть и, продолжая восхищаться библиотекой зятя, увел подальше от ожидающих десерта гостей.

Жену лорд Арчибальд обманывать не собирался, поэтому, едва они оказались в защищенном от прослушиваний кабинете, тут же сообщил:

— Вы просили о встрече с Олдриджем. Видеться лично необходимости, как мне кажется, нет. Все, что может быть полезно, Олдридж скажет и по телефону. Он свяжется с вами в начале будущей недели.

— Почему? — Это был единственный вопрос, который Оливер смог сформулировать. Впервые он почувствовал себя на месте одного из своих подчиненных, которых нередко упрекал в нерасторопности: оказывается, изложенные коротко и, казалось бы, ясно задания тоже могут вгонять в ступор.

— Почему не завтра же? — уточнил лорд Аштон. — Потому что нужно дать ему время осмыслить то, что я сообщил ему утром. Да-да, встречался с ним сегодня. На зиму Олдриджи переезжают в столицу, так что организовать встречу было несложно.

— Вы были у него лично?

— Секретаря с подобным не посылал бы, — серьезно ответил вице-канцлер. — Я уже говорил вам, Оливер. Вы — друг Элизабет и Эдварда, а значит, в каком-то смысле и мой. Хотя у вас, конечно, есть право в это не верить. Но с Олдриджем я встречался. Рассказал ему… Многое рассказал. Даже несколько тайн выдал. Например, что леди Хелена жива и весьма удачно вышла замуж. Не скажу, что он обрадовался. Как и известию, что в отношении Хеймрика открыто дело о злоупотреблении служебным положением. Пока — о злоупотреблении, а потом посмотрим… Вскользь сообщил ему, что у нас есть доказательства участия его старшего сына в запрещенном ритуале, а также подробности усыновления второго ребенка. Сказал, что ни я, ни вы, ни ваша жена не заинтересованы в огласке всего этого, но нельзя исключать, что информация каким-то образом выйдет наружу. Просочится в газеты. Брат Кеннета Олдриджа — владелец «Голоса», а у этого издания немало конкурентов. Они ухватятся даже за непроверенные слухи.

— Но вы ведь не собираетесь?..

— Кто знает? — От усмешки вице-канцлера Оливеру захотелось пригладить волосы. Показалось, что они встали дыбом. — Олдридж не знает, это точно. С такими, как он, договариваться нужно с позиции силы. Вы бы наверняка отыскали в своем арсенале несколько подходящих заклинаний, но я лишь скромный теоретик, так что… обрисовал в теории возможные последствия. Когда Олдридж с вами свяжется, постарайтесь, чтобы он остался в уверенности, что они действительно возможны.

— Вы могли сразу узнать у него все. — Оливер невольно поморщился от неприятного ощущения, что с ним поступили как с ребенком, который собирался поудить рыбу, а ему, чтобы не промочил ног, подали ее уже жареной.