С чисто финансовой точки зрения ясно одно: с теми методами, какие применялись до сих пор, конфискация незаконных доходов может принести только ничтожные плоды, полученные на сегодняшний день и прогнозируемые на ближайшие месяцы результаты доказывают это.

Г-н Леперк заявил, что обмен банковских билетов будет возможен с 15 сентября. Г-н Плевен уверяет, что он случится только в марте или апреле из-за нехватки денег.

Я утверждаю, что операция возможна уже сейчас при условии, конечно, что принимаемые меры будут разумными и практическими, то есть будет произведен ограниченный обмен с частичным замораживанием счетов (хотя бы временным). Некоторые с ужасом отворачиваются от этого метода, который на какое-то время лишит французов излишков денежных средств, которые они могли бы использовать только на черном рынке, как будто бы это лишение им будет более непереносимо, чем все те, что они переживают сейчас!

Однако, я подчеркиваю, даже если откладывать операцию на долгие месяцы, все равно придется ограничить индивидуальный обмен банкнот, и даже ограничить при очень низком курсе. Тогда одно из двух: или г-н Плевен придет к тому решению, которое он порицает, или — что более вероятно — он еще раз отложит срок операции, который он, однако, только что назначил.

Всегда достанет причин для отсрочки. Вчера это был холод и лед, замедлявшие осуществление подготовительных мер, завтра приближение выборов сделает операцию несвоевременной, позднее будет отмечено, что появились первые признаки подъема, и тогда, естественно, побоятся посеять смуту в такой момент. Из-за нехватки смелости и решительности действовать в подходящий момент, то есть во время застоя и вынужденного бездействия, мы окажемся перед новой дилеммой: или отложить и поставить под угрозу возрождение экономики, или дать гангрене распространиться по всему организму, который хочет вернуться к жизни. Я без труда могу предсказать, каким образом будет решена проблема. Придет день, когда наконец можно будет сослаться на долгий срок, истекший с момента освобождения, чтобы оправдать окончательный отказ от дела.

Фактически, чем больше мы ждем, тем менее эффективной будет операция: каждый потерянный день дает врагу возможность пускать в оборот средства, захваченные им или же сохраненные его агентами на местах. Каждый потерянный день дает нажившимся на несчастье новые возможности для утаивания их средств.

Впрочем, я задаюсь вопросом, как в рамках системы, за которую ратует г-н Плевен и которая исключает замораживание счетов, кроме как в незначительном объеме, может осуществляться проверка средств, которая должна позволить обложить налогом состояния и обеспечить эффективность изъятия незаконных прибылей. Действительно, без замораживания администрация совершенно не в состоянии помешать владельцам крупных счетов скрыть свои авуары; без замораживания она не может контролировать личности владельцев, проверять фальшивые кредитные карточки, раскрывать подставные лица; без замораживания нажившиеся дельцы, как и агенты врага, располагают практически неограниченными возможностями для утечки капиталов.

Но моя критика касается не только неприменимых и недейственных методов, которые нам предлагают. Она относится к самому принципу и целям всей денежной политики: г-н Плевен заявил нам о своем отрицательном отношении к денежным изъятиям, а я являюсь их горячим сторонником.

Министр финансов спокойно относится к тому, что выбросил в оборот, вследствие повышения зарплат и окладов, вследствие роста тарифов и цен, десятки и десятки миллиардов, вращающихся в погоне за несуществующими товарами и неизбежно заканчивающих свой бег в конкурентной борьбе на черном рынке, цены на котором они поднимут до астрономических цифр.

Министр финансов считает, что опасность представляет лишь принятие мер, способных помешать массе бумажных денег вызвать неотвратимый рост цен до того дня, когда будет обеспечена поставка эквивалента товаров по импорту или собственного производства. Я же полагаю, что угроза состоит во влиянии, без ограничений и без контроля, излишка денежной массы на беспорядок в ценах, экономике и также — и я это докажу — в умах.

Г-н Плевен думает, что одновременно возможно и полезно заставить чиновников держать нетронутыми на счетах суммы, составляющие небольшую часть денег, зарабатываемых ими ежедневно своим трудом. Я тоже так думаю, но не согласен с ним, когда он объявляет бесполезным, несвоевременным и опасным применить подобные меры к стяжателям, замораживая на время часть их огромных авуаров, накопленных более или менее нечестным путем.

Из всего вышеизложенного я могу, к сожалению, сделать вывод, что практика ежедневных мелких укусов постепенно лишила выбранную правительством политику ее сути. Она неявно подменяется другой политикой, а правительство, по всей видимости, не отдает себе отчета в том, на какой путь оно встает.

Страна узнает заблуждения, к которым, увы, слишком долго прибегали и которые были характерны в прошлом для так называемой политики доверия. После займа нам было предложено провести переоценку золотого запаса в Банке Франции; нам предложили бюджет, в котором расходная часть в три с половиной раза превышает доходную, не проводя при этом никакого сокращения бюджета, никакой классификации статей по срочности их исполнения; была объявлена амнистия тем, кто с некоторым запозданием заявит о своих вкладах за рубежом; нам объявили о предусмотренных бесконечных займах; даже было принято решение о гарантированных правительством ежемесячных выплатах из бюджета, добавленных к этой серии мер, уже хорошо известной стране, которая требует чего-то нового! Все это двадцать раз предпринималось в довоенные годы с результатами, которые все хорошо знают. Недостаток смелости и воображения в области государственных финансов был наравне с ошибками в военной доктрине основной причиной поражения в 1940.

Политика доверия, то есть политика облегчения, имеет свое название — инфляция без обеспечения товарами и без принятия контрмер.

Только инфляция позволяет одновременно удовлетворить просьбы о повышении зарплат, скоординировать рост тарифов или цен (как на официальном, так и на черном рынке) и даже снизить налоги (значительное снижение предусмотрено в последнем законе о финансах), и все это не причиняя серьезного беспокойства тем, кто накопил и утаил значительные средства и на кого, по сути, сделана ставка в подписке на будущие займы; в то же время инфляция благоприятствует спекулянтам, которых постоянное и прочное повышение цен автоматически обогащает. (Я хорошо знаю, что никто не думает о создании для них благоприятных условий, я даже уверен, что есть искреннее желание их преследовать; но неужели никто не видит, что только они выигрывают и служат основной опорой политики слабости, к который мы, к несчастью, так привязаны?)

При такой системе один класс полностью приносится в жертву — класс простых людей с фиксированными доходами, патетические свидетельства этих потерь вы, несомненно, находите в своей ежедневной почте; но средний класс как раз тот, чьи протесты наименее слышны. Как показывает опыт, разорение толкает их в объятия фашизма. Эти отдаленные последствия никого не волнуют. На данный момент планируется немного успокоить пострадавших, предоставив им некоторое возмещение убытков, то есть дав и им тоже возможность участвовать в смягчении последствий инфляции.