* * *

Наряду с «поисками орудий» проводились и другие экспедиции. 3 января от 1-го Офицерского батальона были вызваны 12 охотников под командой штабс-капитана Потуткина[255] для проведения некоторой операции, им еще не объявленной, но с непременным условием – иметь какой угодно вид, лишь бы только их не могли опознать как добровольцев. Группа явилась генералу Деникину. Генерал Деникин сказал им лишь о том, что на них возложено важное и ответственное дело, и внимательно осмотрел каждого.

– А вот вам, корнет, я идти не советую, – сказал он, обращаясь к одному. Внешность корнета Пржевальского[256], на которого обратил внимание генерал Деникин, не соответствовала предстоящей задаче: длинное тонкое лицо, капризный рот и спускающиеся посередине щек баки «а-ля Пушкин». Измазанное умышленно лицо и товарищеский вид явно выдавали маскарад. Корнет Пржевальский тем не менее оставался тверд в своем решении.

Генерал Деникин направил всех к генералу Романовскому, который и сообщил задачу: на станциях Лиски и Воронеж красные грузят на железнодорожные составы артиллерию для отправки на фронт против Дона. Нужно взорвать эшелоны с орудиями и снарядами. Корнету Пржевальскому идти в экспедицию категорически воспретил.

Вся группа выехала из Новочеркасска утром 5 января. К едущим поездами с территории Дона красные не были столь внимательны, как к едущим на Дон. Группа, достигнув станции Лиски, разделилась на две части: 1-я половина осталась в Лисках, 2-я отправилась дальше в Воронеж.

Обе группы выполнили задачу, взорвав в Лисках полевую батарею и вагон со снарядами, а в Воронеже – состав с артилерийскими снарядами и тремя орудиями. Успех увеличился тем обстоятельством, что все участники дела вернулись в Новочеркасск, за исключением штабс-капитана Березовского, пойманного красными, но чудом спасшегося и присоединившегося к батальону месяцев пять спустя. Вся операция заняла 4–5 дней. После взрывов люди возвращались поодиночке.

* * *

По сведениям, в Царицыне еще не достаточно окрепла красная власть, и ее представляется возможность сбросить силой тайной офицерской организации, возглавляемой полковником Корвин-Круков-ским[257]. Для нее необходима была лишь моральная поддержка в виде небольшого, но крепкого ядра добровольцев. Успех дела дал бы для Добровольческой армии и оружие, и бойцов, и, может быть, даже немалую сумму денег, находящихся в банке.

Случай перебросить это ядро в Царицын представился: через станцию Лихая в Царицын ехал с фронта войны эшелон оренбургских казаков, чтобы оттуда пробираться к себе домой. Казаки ехали с оружием и разоружиться не хотели. Это давало возможность направить туда группу уже вооруженной.

В экспедицию было назначено 37 офицеров из 1-го батальона и 13 офицеров и юнкеров 1-й батареи на случай захвата орудий у красных. Всю группу возглавлял капитан Капелька.

Группа доехала до станции Чир. Но здесь казаки решили разоружиться, так как вооруженными их не пропускали в Царицын и потребовали разоружения и группы добровольцев. Расчет, что казаки вооруженными доедут до Царицына, что там красные предпримут меры к их разоружению, поднимется «торг», который и даст сигнал к восстанию, оказался нарушенным, и полковник Корвин-Круковский, находящийся на станции Чир, приказал группе выгрузиться. Казаки уехали дальше.

Пребывание добровольцев на станции Чир теперь было совершенно непонятным для них, и только тогда, когда царицынские большевики выслали эшелон своих войск для уничтожения «черносотенцев-кадет», полковник Корвин-Круковский распустил отряд и предложил ему пробираться в Новочеркасск. Офицеры 1-го батальона имели подложные документы и тронулись в путь, разбившись на маленькие группы, но артиллеристы таковых не имели. Им пришлось выслать юнкера Сокольского за документами, а самим перейти в соседнюю станицу Нижне-Чирскую и там ожидать возвращения его с документами.

Неприветливо встретил группу в 13 человек атаман отдела, полковник Мамонтов, вполне допуская, что она может привлечь опять внимание большевиков, хотя их эшелон от станции Чир вернулся в Царицын. Но через 2–3 дня у него созрело решение: сформировать отряд для защиты станицы. Добровольцев в станице нашлось всего лишь 12 офицеров, что создавало силу отряда в 25 человек.

Но не для этого прибыли сюда чины 1-й батареи, и под их влиянием полковник Мамонтов решается на активные действия. Отряд переходит на станцию Чир и тем лишает красных возможности направить свои силы от Царицына на станцию Лихая, в районе которой шла борьба партизанского отряда есаула Чернецова с красными. На станции отряд разоружает прибывший с фронта Великой войны

эшелон донских казаков, объявивших нейтралитет, но весьма распропагандированных большевиками, взяв 28 пулеметов, много ручных гранат, патронов, что значительно увеличило огневую силу маленького отряда. Выезжая на дрезинах в сторону Царицына, отряд разрушал полотно железных дорог и препятствовал его восстановлению.

Так продолжалось до 23 января, когда появились отряды красных со стороны станции Лихая, и полковник Мамонтов решил отводить свой отряд в Новочеркасск. Отряду понадобилось 12 дней, чтобы пройти почти 300 верст, встречая всевозможные препятствия со стороны казаков.

5 февраля 13 артиллеристов, на станции Чир получивших привезенные юнкером Сокольским подложные документы, но уже не пригодившиеся, присоединились в Новочеркасске к своей батарее, считавшей их погибшими.

* * *

Группа офицеров 1-го батальона капитана Капельки благополучно собралась в Новочеркасске, где уже не было их батальона. Она получила сразу же новое задание – отправиться на восток, в район станицы Великокняжеской, и провести там подробную разведку о красных войсках и о состоянии зимовников. Задание опасное, потому что линия железной дороги Царицын – Тихорецкая, служившая единственным средством связи центра красных с их Северо-Кавказской группой, ими усиленно охранялась. Собрав нужные сведения, группа вернулась в Новочеркасск.

Начало боевых действии Добровольческой армии

Красная власть, видя, что ей не достичь успеха на Дону иначе, как силами своей красной гвардии, в конце декабря стала сосредоточивать большие силы к югу от Воронежа и в Донецком бассейне, не прекращая, однако, продолжать действовать своими мелкими соединениями.

Защищали Дон небольшие партизанские отряды Чернецова, Семилетова[258], Грекова, Лазарева[259] и других и Донская офицерская дружина. Самый большой отряд – есаула Чернецова, едва в две сотни бойцов, прикрывал Новочеркасск с севера, вдоль железной дороги на город Воронеж, ведя борьбу одновременно и в северном, и западном направлениях, вдоль отходящих от станций Зверево и Лихая в Донецкий бассейн линий железных дорог.

Нажим красных усиливался. У Чернецова уже не хватало сил. Несколько раз он ездил в Новочеркасск, собирал собрания, говорил о долге и чести казачьей, звал в свои ряды. Его слушали: он знаменит, им восторгаются, но призывы его трогали сердца весьма немногих. В последний его приезд, в начале второй половины января, ему нашлись даже возражающие,