за 1860 год говорится, что за 22 года, предшествующих принятию в 1834 году Закона о Бедных, среднегодовые выплаты на оказание материальной помощи неимущим составили 6 505 037 фунтов стерлингов, тогда как в последующие 25 лет они составили лишь 5 169 073 фунта стерлингов. По новому закону экономия ежегодно составляла 1 335 964 фунта стерлингов. В среднем ежегодные затраты на новые работные дома составляли около 200 000 фунтов стерлингов, а жалованье чиновников, оплачиваемых Союзом, — около 600 000 фунтов стерлингов.

Забастовки 1860 года жестоко сказались на итогах. На 1 июля 1860 года материальную помощь получало на 1751 трудоспособного человека больше, чем на тот же день предыдущего года. На первое января 1860 года пособия получали на 40 972 человека больше, чем на первый день предыдущего года. Трудоспособных мужчин, получавших пособие, стало на 6720 человек больше, а трудоспособных женщин — на 7026 человек больше.

Отчет Совета по надзору за исполнением Закона о Бедных (1860 г.)

Обычные статистические данные этого отчета показывают, что в 1860 году на оказание материальной помощи неимущим в Англии и Уэльсе было потрачено 5 454 964 фунта стерлингов, а в пересчете на душу охваченного населения — 5 шиллингов 6 пенсов. Чистая ежегодная стоимость подлежащей налогообложению собственности на настоящий момент (1860 г.) составляет 71 миллион фунтов стерлингов.

Неспособность Закона о Бедных удовлетворить нужды обездоленных в период величайшего и всеохватного финансового кризиса вновь и вновь была продемонстрирована, а в 1860 году — как никогда остро и убедительно. В этом мы присоединяемся к словам, высказанным одним автором в «Таймс» (от 11 февраля 1860 г.): «Общепризнанным и печально известным фактом является то, что после двухнедельных морозов полицейские участки стали осаждать тысячи людей, утверждавших, что они голодают. Магистраты и полицейские занялись раздачей милостыни в добавление к своим другим непростым обязанностям. Люди делали пожертвования, как они делали бы их для жертв ужасной катастрофы; в течение какого-то времени во многих местах можно было увидеть сцену, которая напоминала скорее беспорядочную раздачу милостыни у дверей женского монастыря или дары, бросаемые щедрой рукой в толпу во время королевского выхода, чем традицию или обычай этого здравомыслящего века. Некоторым, конечно, пришло в голову, что Закон о Бедных мог бы обойтись без этой необычной демонстрации; другим — что никакой закон не мог удовлетворить всех в критическом положении… Это был разгул если не нищенствования, то, по крайней мере, нужды. Полиция стояла в стороне, когда нищие завладели дорогами по причине чрезвычайного для всех испытания. Две недели стояли морозы, так что одним было разрешено устроить полночную ярмарку на Серпантине, а другим — настаивать на получении содержания за счет общества. Было ли все это правильным и должным? Мы полагали, что племя крепких бродяг и храбрых нищих вымерло, или, по крайней мере, они больше не осмеливаются показываться на людях. Но в этом случае они появились среди бела дня, как те негодяи, которые, как говорят, появляются из мрака в день революции…

Если таков факт и если в настоящее время он признан всеми не только исключительным, но просто чрезвычайно исключительным, мы можем предоставить другим поиск тех плеч, на которые следует взвалить за это вину. Со своей стороны, мы считаем, что Закон о Бедных должен быть защищен и от длительных морозов, и от любого другого масштабного испытания — а есть много и более серьезных испытаний — как корабль должен быть защищен от шторма или набережная — от наводнения».

В вышеупомянутом случае благодаря Закону о Бедных была оказана помощь 23 тысячам человек; но 17 тысяч ушли с пустыми руками, и они умерли бы с голоду, если бы не щедрая благотворительность общества, оказанная в самом либеральном духе столичными должностными лицами.

Попрошайничество всегда вырастало до тревожных размеров после войны и во время войны, если она затягивалась. Нет сомнений в том, что бедствия войны доводят многих респектабельных людей до нужды. Но в то же время обстоятельства, которые сопровождают период гражданских волнений и бед, всегда открывают возможности для обманщиков. Нищенство достигло ужасающего размаха в годы последней большой войны с Францией; а в 1816 году — через год после сражения при Ватерлоо — большие города наводнили нищие всех видов, так что посчитали необходимым назначить избранную комиссию от палаты общин с целью решить, что можно сделать, чтобы облегчить такое невыносимое положение. Доклад этой комиссии дает нам некоторые интересные подробности, имеющие отношение к жульничеству со стороны нищих и к их доходам в то время.

Уличные нищие в 1816 году

Подтвердилось со всей очевидностью, что человек с собакой получал в день 30 шиллингов.

Два дома в Сент-Жиле часто посещали от двухсот до трехсот нищих. Было подтверждено, что каждый нищий получал в день в среднем от 3 до 5 шиллингов. В полночь они устраивали себе роскошные ужины, пили и пели песни до зари.

Один нищий негр уехал в Вест-Индию с состоянием в размере полторы тысячи фунтов стерлингов.

У обычных уличных нищих находили при себе по 15, 20 и 30 шиллингов. Попрошайничеством они получают больше, чем могут получить, работая; попрошайничая, они получают столько, что никогда не обращаются за приходским пособием.

Один фабрикант в Спитлфилдзе утверждал, что были случаи, когда его собственные работники бросали выгодную работу, чтобы пойти нищенствовать.

Было установлено, что многие нищие тратят по 50 шиллингов в неделю на питание.

Нищие заявляли, что за один день они проходят по сорока улицам и улица, которая не приносит им 2 пенса, — это бедная улица.

У домов в Уайтчепеле и Шордитче есть нищие с детьми; некоторые из них похожи как близнецы.

Одна женщина с близнецами, которые все время были одного возраста, в течение десяти лет сидела на углу улицы.

Детей нищие брали «напрокат» на день, и они приносили своим родителям 2 шиллинга 6 пенсов ежедневно — такую цену им платили нанявшие их люди.

Один маленький мальчик и девочка зарабатывали в день 8 шиллингов. Отмечен случай, когда одна пожилая женщина содержала ночную школу для обучения детей уличному языку и умению попрошайничать.

Было подсчитано, что количество нищих, заполонивших Лондон в это время (1816 г.), составляло 16 000 человек, из которых 6300 человек были ирландцами. Мы тщательно собираем информацию из отчета относительно них.

По свидетельству человека, который занимается ввозом бродяг в и через Миддлсекс, он за год перевозил 12–13 тысяч человек; но из этого нельзя сделать никакой оценки, так как многие из них в