— А как же… остальные? — тихо спросил Витя.

Шаров покачал головой.

— Я не знаю. Но мы должны держать язык за зубами. Никто и никогда не должен об этом узнать.

Витя кивнул.

Торжественным голосом диктор объявил награждение победителей чемпионата.

Шаров отпустил руку мальчика, потом неожиданно привлек его к себе и обнял.

— Если бы не ты… — сказал он, — мы бы оттуда не вырвались. Спасибо тебе.

— Я? — Удивился Витя. — Это вы нас спасли, я совсем ни при чем.

Шаров отпустил его и посмотрел на табло.

— Мне пора бежать.

Витя смахнул слезинку с края глаза.

— Мы еще встретимся?

Спортсмен спустился на пару ступенек, потом обернулся.

— Обязательно встретимся. У нас остались кое-какие нерешенные дела. В будущем.

Витя кивнул. Дела и правда остались.

Шаров быстро спустился по ступеням и рысцой побежал к пьедесталу, где уже сгрудились фоторепортёры, тренеры и члены оргкомитета соревнований.

Он легко поднялся на высшую ступень, повернулся лицом и помахал рукой. Потом диктор зачитал его фамилию, результат, а мужчина в строгом костюме водрузил на его шею золотую медаль. Стадион взревел от восторга. Защелкали затворы фотокамер.

Шаров выпрямился и посмотрел куда-то вверх, где козырек стадиона соприкасался с голубым краешком неба. Теплые лучи солнца падали оттуда на беговую дорожку. На миг ему показалось, что прозрачные тени бегунов все еще там — трепещут, словно застряв в янтарной паутине времени. Но тут же видение растаяло. Он повернулся к фотокорреспондентам и улыбнулся своей обаятельной улыбкой.

— Все только начинается, — сказал он девушке, чей протянутый микрофон оказался ближе других. На ее груди красовался бейдж с надписью «Советский спорт».

Шаров поднял глаза и у него перехватило дыхание.

— Аня… — прошептал он беззвучно.

— Мы разве знакомы? — спросила девушка и ее огромные зеленые глаза распахнулись с неподдельным удивлением.

* * *

Витя надавил кнопку дверного звонка. Тетя Оля чмокнула его на прощание и скрылась за дверью. Им пришлось задержаться, пока она получала свой выигрыш и теперь она светилась от счастья. Было видно, что ей не терпится пересчитать деньги. Витя не стал ее задерживать.

— В следующие выходные тоже пойдем? — спросила она на прощание.

Витя кивнул. Его не особо заботил ее крупный выигрыш, хотя неприветливые мужчины, с которыми она разговаривала, походили на бандитов из кино. Однако, в этот момент он волновался только об одном. Что с Леной и где она. А еще, что получит трепки за то, что задержался. Но он же был не виноват, что тетя Оля так долго объяснялась с хмурыми мужчинами позади билетных касс. В конце концов, она вышла оттуда со спортивной сумкой, и они направились к остановке, где она почему-то взяла такси, хотя ехать на трамвае было всего несколько остановок.

— Можем себе позволить, — сказала она.

Витя не спорил.

За дверью послышались шаги. Он напрягся. Тетя Оля попросила никому не говорить о выигрыше, даже маме, но Витя знал, что не сдержится и расскажет. И, тем не менее, он должен был быть дома почти два часа назад. Наверняка мама волновалась и будет сердиться.

Дверь открылась, и Витя замер с открытым ртом. Он не мог сказать ни слова. Остолбенев, он открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная волной на берег.

— Вить, ты случилось? Все нормально?

Перед ним стоял и улыбался отец — живой и невредимый, который будто вообще никуда не уезжал.

У Вити кольнуло сердце. На глаза навернулись слезы. Он не мог вымолвить ни слова.

— Сын… — отец опустился на корточки. — Что случилось?

Словно в тумане Витя сделал пару шагов вперед, уткнулся в отца и обнял его вдруг ослабевшими дрожащими руками.

— Пап… это ты? Это правда ты? — он щупал отца, вдыхал аромат его волос, пропахших сигаретным дымом и слезы ручьем хлынули из его глаз. — Папочка, папа! Это ты?

— Я, Витя, я конечно! Кто же еще? Мы же виделись утром, что случилось?

Витя дрожал всем телом и не мог успокоиться.

— Папа, я… мне… мне показалось, я… в общем… будто бы ты…

Отец отстранил сына и строго глянул на него.

— Эй, ты чего? Ну-ка брось эти нюни. Я же тебе рассказывал, все обошлось, задали мы там жару духам, бежали они от нас, аж пятки сверкали! Все хорошо, сын!

— Правда?

— Ну конечно! Хочешь, сегодня снова тебе все заново расскажу.

— Да. То есть… нет.

— Мальчики! Пирожки стынут, ну-ка быстро за стол! — из кухни послышался мамин голос.

Только теперь Витя уловил аромат — наверняка мама приготовила пирожки с картошкой и с грибами и капустой — все его любимые. Он вновь перевел взгляд на отца.

— Пап, Шаров взял первое место. Он бежал как стрела, хотя на предпоследнем круге чуть не проиграл.

— Главное, что удержался. Он молодец, я был уверен, что он победит. Есть у него какой-то стержень, видно, что наш человек, не подведет, будет биться до конца.

— Ага, точно. Он поднажал и сделал это!

Витя хотел было сказать, что разговаривал со спортсменом, но передумал.

— Ну, где вы там? — снова послышался голос мамы. — Сейчас буду ругаться.

— Так, ну давай быстрее руки мыть и за стол, — скомандовал отец.

Витя скинул кеды и юркнул в уборную, помыть руки.

— Кстати, — заглянул отец, — тебе тут уже несколько раз одна девочка звонила. Лена. Очень просила перезвонить, как придешь. Сказала, это очень важно.

Витя замер. Мыльная пена уже давно стекла с рук, а он все продолжал держать руки под струей холодной воды.

Лена. Она здесь. Он вышел из уборной и набрал ее номер, который вдруг всплыл в памяти сам собой.

Трубку долго не поднимали, и сердце его билось все быстрее и быстрее.

Наконец, гудки прекратились и на том конце послышался до боли знакомый голос:

— Алло.

— Лена… Лен… это я… Витя.

— Витя? Эты ты? Это правда ты? — пролепетала девочка.

Ему показалось, что она вот-вот расплачется.

— Да, это я. Все хорошо. Все хорошо! — принялся повторять он как заведенный.

В трубке послышались всхлипы.

— Папы нет дома, мне страшно, ты можешь…

— Да! Я сейчас прибегу к тебе! Через пять минут. Жди!

Витя положил трубку, влетел на кухню. Там уже сидел отец, мама стояла у плиты.

—